Читать интересную книгу Имперская гвардия: Омнибус - Стив Лайонс

В голосе Грейсс на мгновение проскользнула нотка уважения, но затем его плечи печально поникли. Лоренцо знал, как сержант относился к Вудсу.

— Ему не удалось.

— Если бы не то чертово ранение в ногу… — Грейсс молчал какое-то время, а затем с гордостью продолжил. — Но он продолжал сражаться. Даже после того, как ему сломали позвоночник, он упал на землю, а сверху на него набросились орки… мне стоило оказаться там вместо него.

— Нет, сержант! — машинально вырвалось у Лоренцо.

— Не говори мне этого, — прорычал Грейсс. — Если кому из нас и судилось завершить дни калекой, то только старому солдату, который свое уже отвоевал. Лучше, чтобы им был тот, у кого вся жизнь за плечами, чья история уже рассказана.

Лоренцо все еще пытался осмыслить значение слов Грейсса: «… завершить дни калекой…»

Они находились на тайной операции, без поддержки, без возможности эвакуации — но даже если им бы удалось доставить Вудса в имперский госпиталь, это была бы точно последнее, чего хотелось бы Спецу. Доктор едва ли сумел бы ему помочь. Единственным человеком, который мог спасти его от участи хуже смерти, был Грейсс. Взгляд Лоренцо остановился на лазгане, который покоился у сержанта на коленях.

— Его будут помнить, — сумел он выдавить из себя. Эти слова несколько приободрили Грейсса.

Затем вновь опустилась кошмарная тишина. Лоренцо больше нечего было сказать, поэтому он вновь повернулся к двери.

Последнее, что увидел перед тем, как выйти из хижины и навеки потерять очередного товарища, было то, как Грейсс склонился над Вудсом, ласково разбудил его, сказал, что время пришло, и протянул ему лазган. И еще улыбку Вудса — не испуга, но радости. Даже благодарности.

Еще один из многих. Лоренцо научился уже жить с этим. Он продолжал идти, борясь с желанием сорваться на бег и убраться отсюда подальше, прежде чем услышит…

Он вспомнил о своем обещании. «Его будут помнить». Он шел и ждал. И думал о своем товарище, о том, как расскажет его последнюю историю, и жалел, что не уделял ему достаточно внимания. Он думал об опасностях, которые предстояло осилить его отделению, и пообещал себе, что они любой ценой преодолеют их.

Лоренцо не хотелось слышать темный голос в своей голове. Он шептал: «Да, Вудса Спеца будут помнить. Малдуина Акульего Укуса будут помнить. Их всех будут помнить.

Но как долго?»

Тринадцатая глава

С наступлением вечера пошел дождь.

Джунглевые бойцы видели собирающиеся тучи, чувствовали холодный ветер, предвещающий грозу — но ярость и скорость, с которой она началась, превысила все их ожидания.

Дождь был кислотным. Бракстон вздрогнул, когда первая капля упала ему на щеку, а Лоренцо приложил руку к шее, когда ее вдруг начало жечь. К счастью, кислота оказалась слабой, не такой, как у растения-плевальщика — но если находиться под дождем слишком долго, она могла причинить вред.

Они укрылись под развесистыми ветвями огромного дерева. Лоренцо слушал, как дождь колотит по пологу из листьев, и мрачно смотрел на стекавшую вокруг него каскадом жидкость. Ему стало интересно, через сколько времени кислота прожжет листву, и его не отпускала мысль, что даже ливень начался не просто так. Казалось, планета так жаждала уничтожить их, что была готова пожертвовать даже частью самой себя.

Катачанцы начали спорить насчет того, чтобы вернуться под склепанные металлические листы орочьего лагеря, но Грейсс не желал никуда уходить.

— Кроме того, — проворчал он, бросив опасливый взгляд через плечо, — мы даже не знаем, что сейчас скрывается позади нас.

Все они понимали, что сержант имел в виду. С тех пор, как они джунглевые бойцы выдвинулись из лагеря, они знали, что за ними вновь идут призраки.

Конечно, это было неизбежно. И все же Лоренцо надеялся хоть на какую-то передышку. Он был не единственным из шести оставшихся бойцов своего отделения — половины от первоначального числа — кто получил ранение в бою прошлой ночью, не говоря уже о том, что чувствовал себя глубоко уставшим. Левая рука Армстронга висела плетью — топор орка повредил нервы в его плече, а Бракстон не проронил и слова с самого полдня и выглядел так, словно в любой момент мог упасть. Их лазганы были практически разряжены, поэтому Майерс нес на себе пояс из связанных вместе батарей, чтобы подзарядить их от солнца, прежде чем они разожгут костер и сделают работу должным образом. Но из-за задания Грейсс, который теперь стал неоспоримым командиром, требовал идти дальше, да и ни один из шести бойцов не был готов признать поражение. Их карта сгинула вместе с Макензи, но Армстронг знал, где они находятся, и был уверен, что вспомнит местонахождение логова воеводы по инструктажу. Или хотя бы подведет их к нему.

Из рюкзаков они достали щелочные порошки и втерли их в открытые участки кожи и волосы. Пока они занимались этим, краешком глаза Лоренцо заметил, как вокруг них начали собираться призраки. На этот раз они привлекли к себе внимание не одного существа. Их было куда больше. И они, похоже, не очень стремились скрыть свое присутствие.

Или, возможно, дело в том, что они были крупнее и неповоротливее Дугана. Тела орков, как и предвидели джунглевые бойцы. На таком расстоянии не осталось сомнений, что от них несло трупной вонью. Последнюю пару часов, когда ветер дул в их сторону, он постоянно ее чувствовал. Некоторые орки были мертвы уже несколько недель или месяцев, но теперь будто стали частью самой планеты, были покрыты ее землей и оживлены таинственной силой.

Для того, чтобы отогнать одного подобного монстра, потребовались совместные усилия шести джунглевых бойцов. Самое меньшее существо. Шесть джунглевых бойцов, относительно свежих и готовых к бою.

Пока зомби держались на расстоянии и просто наблюдали. Тем не менее, Грейсс быстро приказал отделению выдвигаться из-за опасений, что, останься они здесь дольше, существа полностью окружат их. Они пошли быстрым шагом, прикрывая головы рюкзаками и стараясь держаться поближе к деревьям. К счастью, за это время они успели достаточно хорошо узнать Рогар, чтобы избегать его самых очевидных ловушек — хотя Лоренцо не забывал предупреждения Доновица насчет стремительной эволюции планеты и подозрительно осматривал даже самые неопасные с виду цветы.

Он дернулся от шелеста среди листвы. Звук раздался ближе обычного, несколько левее отделения, а не как обычно сзади. Лоренцо прицелился, но не осмеливался открыть огонь, так как не знал, сумеет ли сразу прикончить существо. Он различил фигуру орка, который вперился в него взглядом немигающих глаз, один из которых наполовину вылез из орбиты от скопившейся там засохшей крови. Пока Лоренцо наблюдал за ним, зомби сделал шаг назад и молча утонул в земле.

— Они следят за нами, — заявил он. — Мы пережили все, что бросал на нас Рогар, поэтому он приказал зомби следить за нами и постараться отыскать в нас уязвимое место.

— Мне бы хотелось, чтобы они уже напали на нас и покончили со всем этим, — пробормотал Бракстон.

— Будь осторожнее со своими желаниями, — мрачно предупредил его Сторм.

— После вашего прибытия, — сказал Бракстон, — когда вы говорили о Рогаре так, словно он, даже не знаю, был живым существом, вроде орка или еще чего… теперь я начинаю понимать. Эта планета будто живая, она обладает разумом и по-настоящему желает нашей смерти.

Он говорил так, словно хотел, чтобы его разубедили.

Этого никто не сделал.

Джунгли перед ними вновь встали непроходимой стеной. Грейсс послал Малдуина и Сторма для расчистки дороги, и темп отделения резко упал.

А за их спинами продолжали собираться призраки.

— Возможно, стоит пальнуть по ним пару раз, — встревожено предложил Армстронг и поднял лазган здоровой рукой, будто желая убедиться, что ею-то он еще может шевелить. — Чтобы припугнуть немного.

— Не знаю, сработает ли, — пробормотал Грейсс.

— Спец стрелял в… — сказал Лоренцо, но запнулся, не в силах произнести имя Дугана, — … в первого. Тот вообще никак не отреагировал.

— Они нечувствительны к боли, — произнес Грейсс. — Вспомните, что сказал Башка. Мы не должны думать о них, как о живых существах. Это уже даже не орки. У них нет сердец, а если и есть, то они давно не бьются. Нет также внутренних органов, нервных окончаний, болевых точек, и сомневаюсь, что их мозги еще работают. Они растения, не более. Часть джунглей, самой планеты, которая просто опутала останки мертвых.

Лоренцо украдкой взглянул на скапливающиеся тени, ища ту, которая была меньше других. Он всей душой надеялся, что не найдет ее. Если у Бога-Императора была здесь хоть какая-то власть, настолько далеко от Золотого Трона, он должен сделать так, чтобы Дуган почил с миром.

— Значит, разбираться с ними будем как с любым другим враждебным растением, — подал идею Армстронг.