Читать интересную книгу Море серебрянного света - Тед Уильямс

Но, похоже, вспомнив об отце, ребенок опять погрузился в угрюмое молчание.

— Стивен? Поговори со мной, Стивен. — Ничего, кроме журчания реки. — Не делай так! Нам нужно уходить отсюда. Нам нужно найти путь. Но я ничего не смогу сделать, если ты не будешь говорить со мной.

— Отсюда не уйдешь. — Голос говорил так тихо, что она едва слышала. — Обманы. Ранят меня.

— Кто ранит тебя?

— Все. И никто не приходит.

— Я здесь. Долгое время я искала тебя. Почему бы тебе не попытаться найти дорогу и подняться ко мне? — Она отползла подальше от конца тропы, стараясь найти место в отвесной каменной стене, в котором можно было бы спуститься вниз. — Скажи мне, что еще ты помнишь? — сказала она. — Как насчет твоих друзей? Ты помнишь их? Эдди и Соки?

Он опять откинул голову. — Соки. Он… он повредил голову.

Она почувствовала, как по спине пробежала холодная дрожь. Неужели Стивен имеет в виду припадки Соки, конвульсии, которые, как показалось Рени, она вызвала сама, разговаривая с ним. Сколько Стивен об этом знает? Быть может он запомнил, как они впервые пошли в этот ужасный клуб, "Мистер Джи"?

— Да, у Соки болит голова, — осторожно сказала она, ожидая, что произойдет.

— Он был слишком напуган, — спокойно сказал Стивен. — Он… рванулся. И повредил голову. — В его голосе проскользнула странная нотка. — Я… я так одинок.

Рени на мгновение закрыла глаза, пытаясь загнать обратно слезы, но, одновременно, боясь, что Стивен исчезнет, пока она не смотрит на него. — А ты помнишь что-нибудь приятное? Разве ты, Соки и Эдди не играли вместе в солдатики? В "Сетевые сыщики"?

— Да… обычно… — Стивен говорил слабым, усталым голосом, как будто их короткий разговор ужасно утомил его. Он еще что-то сказал, скорее неразборчиво прошептал, и замолчал. В груди Рени опять вспыхнула паника.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал, — сказала она. — Ты не против? Стивен, слушай меня, мне нужно, чтобы ты встал. Просто встал на ноги. Ты можешь сделать это?

Он сел и сгорбился, опустив голову на грудь.

— Стивен! — На этот раз она не сумела скрыть ужас в голосе. — Стивен, говори со мной! Черт побери, Стивен, даже и не думай отмолчаться. — Она вернулась на самую нижнюю точку тропинки и стала наклоняться наружу, пока не почувствовала, что еще немного и упадет. — Стивен! Я говорю с тобой. Я хочу, чтобы ты встал. Ты слышишь меня? — Прошло пол минуты, он и не подумал двинуться с места. — Стивен Сулавейо! Обрати внимание! Я уже сержусь, по-настоящему!

— Не кричи! — Его внезапный крик показался Рени ударом грома. Он отразился от стен их тюрьмы, рассыпался на множественное эхо. — Кричи… кричи… кри… чи…

Рени прижалась к каменной полке. Удивление от его внезапной вспышки почти сбросило ее вниз. — Стивен, что?..

"Это тяжелая гнусновость! — ответил Ковш."

Рени почувствовала, как ее сердце подпрыгнуло и споткнулось. Он процитировал кусок из истории о Сетевых Сыщиках, которую она читала ему в больнице — но не из-за этого ей было трудно дышать.

"Оставив голобликующий пульт парить в воздухе, он повернулся к своему взволнованному приятелю. — Должно быть, там большие проблемы — на два входа!"

Темнота начала сгущаться вокруг нее, круг все суживался. Голова закружилась, потом заболел живот.

"Хватит, парень, — сказал щелкающий голос Длинного Джозефа, настолько похожий, как будто Стивен включил запись. — Хватит всей этой чуши. Кончай с этим, или я сниму кожу с твой задницы. Черт побери, я хочу только немного отдохнуть, и если ты заставишь меня встать на ноги, я буду бить тебя до тех пор, пока лицо не окажется на затылке…"

И, хуже всего, Стивен смеялся собственным голосом, одновременно говоря за отца.

— Не делай так! — закричала Рени. — Перестань! Останься Стивеном!

"Но, во имя Господне, кому нужна такая система безопасности? — Язвительный и резкий голос Сьюзен Ван Блик отразился от дна ямы, но Стивен еще истерически смеялся, почти рыдал. — Что, черт возьми, они защищают? — Доктор Сьюзен, которую Стивен никогда не встречал, даже когда еще не впал в кому. Сьюзен Ван Блик, которая уже умерла. — Ирен, как тебя угораздило связаться с преступниками?"

На мгновение она почувствовала, что может больше не выдержать, сломаться, ужас слишком тяжело давил на грудь. Потом, внезапно, поняла. Страх стал меньше, теперь она боялась только за себя, но его место заняло отчаяние, почти непереносимое.

— Ты… ты не Стивен, да? — Голоса умерли. — Ты никогда не был Стивеном.

Существо, которое выглядело как ее брат, все так же сидело у реки, сгорбившись и укрывшись тенями.

— Что ты сделал с ним?

Никакого ответа, но его стало хуже видно, как если бы он начал сливаться с каменной стеной ямы. В воздухе разлилось ожидающее спокойствие, потрескивающее напряжение перед близкой грозой. Рени почувствовала, как в ее кожу вонзились маленькие иголочки. Внезапно ей стало не хватать воздуха в легких, она начала задыхаться.

И тут внутри нее поднялся гнев, бледная ярость: эта странная штука, конгломерат кодов, делала вид, что является ее братом — та самая нечеловеческая тварь, которая и схватила его. Она оттолкнула гнев в сторону и сосредоточилась на дыхании. Она в его сердце, каким-то образом. Все вокруг нее часть Иного, часть его ума, его воображения…

Его сна?..

Она ничего не добьется, если взбесит его. Он похож на ребенка, на того же Стивена в возрасте двух лет, полного крикливого возмущения, находящегося почти за пределами языка и разума. Как она может иметь с ним дело?

Не слишком хорошо, напомнила она себе. Терпение — а я никогда не была такой терпеливой, какой должна быть.

— Кто… кто ты такой, в точности? — Она подождала, но ничто не нарушило молчание. — У тебя есть имя? — спросила она.

Существо пошевелилось. Тени стали длиннее, а звезды дальше, их блеск ослаб, как если бы вселенная внезапно начала расширяться.

Но это же не настоящая вселенная, сказала она себе. Это вселенная внутри… внутри этой штуки. — У тебя есть имя? — опять спросила она.

— Мальчик, — ответил он голосом Стивена, но со странной прерывистой интонацией. — Заблудившийся мальчик.

— И… как ты хочешь, чтобы я называла тебя?

— Мальчик. — Прошел эон. — Нет… имени.

— Иисус милосердный. — Ее глаза опять наполнились слезами. — Что они сделали с тобой?

Создание на дне колодца стало почти не видимым. Река зашумела громче, монотонный постоянный рокот. Рени показалось, что она слышит в нем жалующиеся голоса. — Где мы? — спросила она. — Что мы здесь делаем?

— Прячемся.

— От кого?

Казалось, он долго обдумывал ее вопрос. — От дьявола, — наконец сказал он.

Мгновенно, даже не понимая в точности, что он имеет в виду, она почувствовала то же, что чувствовал он — безнадежный не рассуждающий страх и безграничная покорность, готовность к любой жестокости.

Почему я, спросила она себя. Почему он разрешил мне войти? Внутрь… чего бы то ни было? Неужели из-за того, что я чувствую по отношению к Стивену?

Она думала, тонкая мембрана мысли скользила над все углубляющейся пропастью ужаса, и, внезапно, она поняла то, о чем он говорил ей — сама не понимая как, почти инстинктивно.

Он умирает. Свет, пламя его существования, мигает. И не только слова, но все вокруг, начиная с гаснущего света и исчезающего воздуха, кричит об этом. За таким состоянием может последовать только одно — полное уничтожение.

Поэтому он и использовал Стивена, говоря со мной, решила она. Надел его маску. Но это не только маска. Он слишком резко отреагировал, когда я заговорила о папе, каким-то образом Иной знает то, что знает Стивен и даже то, что знаю я. И чувствует так, как чувствует маленький мальчик.

— Я думаю, ты еще можешь освободиться. — Она не очень верила в свои слова, но не могла сидеть и ждать конца, предать себя, друзей и всех детей, которых сожрала эта тварь, ждать всеобщей гибели всех, находящихся в сети Грааля, которая, безусловно, наступит в то мгновение, когда операционная система остановится. — Я думаю, что мы можем сбежать. Мои друзья способны помочь тебе, если ты разрешишь нам это сделать.

Тень под ней зашевелилась. — Ангел?.. — жалобно спросил он. Голос был еще слабее, чем у Стивена. — Никогда-Не-Спит?..

— Конечно. — Она понятия не имела, что это означает, но не могла дать остановить себя. Она вспомнила, как заставила Каменную Девочку идти, хотя страх буквально парализовал ребенка. Терпение, вот то, что работает. Терпение и иллюзия, что взрослые обо всем позаботятся. — Если бы ты мог придти ко мне…