Читать интересную книгу "Звено цепи - Маргарита Гуминенко"

на ноги. Похоже, они испугались, что довели её и сейчас она начнёт сопротивляться.

Инга поняла, что шум этим двоим ни к чему. Не зря они привезли её сюда через задворки. И дом этот наверняка не был официальным местом дислокации лужковского участкового.

— Спокойно, девочка, — быстро проговорил Петя, сменив тон на успокоительный и достал из кармана квадратный предмет.

"Шокер", — догадалась Инга, и не раздумывая, швырнула пепельницу ему в лицо. Мужчина отшатнулся. Инга опрометью бросилась к окну и нырнула через открытый проём, как в воду с пристани.

Отработанный кувырок и кусты внизу смягчили падение. Берестова выкатилась сквозь палисадник на асфальтовую дорожку, вскочила и побежала к забору. Адреналин помог преодолеть препятствие в два рывка — и вот она на улице. Не оборачиваясь, Берестова шмыгнула в провал между ближайшими сараями.

Петя выпрыгнул за ней следом и даже пробежался немного, но вернулся. Разведя руками, он разочарованно выругался сквозь зубы.

— Ладно, никуда не денется, — бросил из окна Кулаков. — Найди Вошку и скажи этому уроду, что я его прощу, так и быть. Но пусть отыщет эту девку и сделает так, чтобы она больше не отсвечивала. И без шуток! Эта стерва ловкая, как кошка. Сделает — я тоже сделаю вид, что у ограбленного склада его никто не видел…

* * *

Капустин открыл глаза. Всё, что он помнил: блики на поверхности пруда и толстое старое дерево, корни которого нависали над самой водой. Дальше — провал в памяти. Юраша сделал попытку приподняться и зашипел сквозь зубы. Затылок пронзила боль, в глазах расплылись разноцветные пятна. Пришлось немного полежать, потом дотянуться до собственной головы и ощупать. Гематома изрядная!

Как он смог подпустить кого-то к себе? В армии Капустин служил в полковой разведке. Ценили его за то, что он умел передвигаться бесшумно и быстро, обладал острым зрением и умел замечать то, что пропускали другие. Расслабился! Разжирел! Кто-то подкрался к нему сзади, а он даже не заметил! Позор!

Оставив самобичевание для более удобного момента, Юраша открыл глаза и, придерживая голову рукой, сделал попытку оглядеться. Он был в круглом помещении, примерно метров пять-шесть в диаметре. Сплошные бетонные стены и рассеянный свет, который попадал сюда неизвестно откуда, добрых надежд не внушали. Ощущались запахи сырости и плесени. Опираясь на локоть, Капустин сел. Позади него заскрипело — и он с некоторым трудом обернулся. Оказывается, как раз за его спиной — дверь в это странное помещение. И она открылась.

— Уже очнулись? — спросил его вошедший в комнату человек. — Ну здравствуй, тёзка!

Юраша прищурился. Света вполне хватало, чтобы разглядеть того, кто его пленил. В памяти всплыло имя: Юрий Всеволодович Гаврилов. Это было одно из имён, упомянутых в досье застрелившегося Никитина, бывшего босса Славы Ольгина. В конце 1990-х — начале 2000-х Гаврилов прославился организацией серии рейдерских захватов. Ловкий адвокат разбил в прах все доказательства его причастности, что вкупе с исчезновением одного из важных свидетелей обеспечило Гаврилову оправдательный приговор. Но нашлись люди, которые знали, что именно он виноват и были готовы взять правосудие на себя. Гаврилов испугался, спешно взял на себя вину за одно небольшое и не слишком значительное дельце и отправился прямиком в тюрьму. Там и отсиделся, обеспечив себе надёжное окружение при помощи денег и связей.

Капустин познакомился с Гавриловым через несколько лет, когда уже работал в ФСБ. Юрий Всеволодович проходил свидетелем и требовал защиты. Капустину выпала сомнительная честь прятать его на конспиративной квартире.

— Мир тесен, — пробормотал Юраша и потрогал затылок. — Так-то ты платишь за доброту?

— Ничего личного, Юра, — уверил его Гаврилов. — Я тут по долгу службы. Как и ты.

— Что за служба? — поинтересовался Капустин, прикидывая, сможет ли быстро вскочить и атаковать противника.

— Сразу предупрежу: тебе вкололи транквилизатор, так что ещё часа два ты нормально двигаться не сможешь, — предупредил его Гаврилов, правильно истолковав взгляд фээсбэшника.

— И что дальше? — спросил Юраша.

— Ничего! Твоей симпатичной коллегой займётся местная полиция, а ты побудешь у меня в гостях. — Гаврилов присел на корточки. — Я даже обеспечу тебе безопасность. Но с одним условием: если ты расскажешь мне, зачем приехал и что вы ищете?

— А просто выразить соболезнования вдове — не вариант? — спросил Юраша, медленно поводя плечом. Сейчас, когда чувствительность вернулась, он понимал, что Гаврилов не врёт: быстро двигаться не получается, словно тело слушается приказов мозга с запозданием.

Юрий Всеволодович усмехнулся.

— Не вариант, Юра, — признал он. — Для тебя не вариант…

* * *

Инга осталась без машины, без денег и документов. Возвращаться к Астафеевой нельзя, у неё и так достаточно неприятностей, если она вообще не в сговоре с Кулаковым и его подручным. Сунуться ещё к кому-то в посёлке — опасно. Капустин исчез с концами. Поборов желание проследить за участковым и его наглым подручным, Берестова двинулась в сторону шоссе. Там, на ближайшей заправке, можно уговорить кого-нибудь дать ей позвонить. За срочную связь она бы сейчас многое отдала. Следовало предупредить Сокольского о том, что их подставили.

Выбравшись по дну оврага к переправе через ручей, Инга огляделась, после чего рискнула выйти на дорогу. Посёлок заканчивался резко: последний ряд домов — за ним поле и край леса. Берестова пошла быстрым шагом, потом перешла на бег. Приходилось всё время оглядываться, не едет ли за ней полицейская машина. Но когда со стороны посёлка показался чёрный джип с блестящим бампером, он испугал Берестову куда больше, чем авто капитана Кулакова. Инга моментально прыгнула в кусты и затаилась. Джип полз медленно, словно водитель кого-то высматривал — и это показалось Инге дурным знаком. Когда автомобиль скрылся за поворотом дороги, она выбралась и побежала вперёд, вдоль обочины, ещё быстрее.

На одинокого велосипедиста она не обратила внимания. Мельком глянула, определив по фигуре, что скорее всего это местный подросток. Возникла идея попросить у него велосипед и она остановилась, ожидая, что паренёк догонит её и остановится.

Вашид знал, что ему не надо смотреть этой женщине в лицо. Шлюха она или нет — у него не хватит духу сделать то, что приказано. Когда белобрысая остановилась — он едва не повернул назад. Руль в руках дрогнул, скрипучий агрегат свернул вбок и чуть не завалился вместе с Вашидом в канаву. Мужчина успел подставить ногу, оттолкнулся и заставил себя ехать дальше. Он должен был всё сделать! Ради семьи! Эта белобрысая — она ему никто. Она обманывает честных мужчин, подмешивает им клофелин и выворачивает карманы. Она — тварь, которую убить — не преступление, а благодеяние. Таких, как она,