«Однако и ФАГ, похоже, не овладел подобным способом преодоления пространства».
«На наше счастье. Но к делу. Итак, ФАГ начинает «просачиваться» внутрь «контр-2», как мы и предполагали. Его агенты появились на базе Упсаала и на Меркурии, а также в синклите старейшин Всевеча. Контроль обеспечен?»
«Проконсулов синклита надо выводить из игры, они слишком близко подошли к ФАГу и находятся на острие его первого удара».
«Хорошо, я соберу думу. Как вы считаете, стоит ли нам завтра штурмовать базу ФАГа?»
Мальгрив откинулся на спинку кресла, глянул с сомнением на твердое лицо Пайола Тота, ответил не сразу:
«Не знаю. Но если мы уничтожим базу… вместе с эмиссаром… то в Системе вполне может появиться его заместитель».
Тот кивнул.
«Нужен совет Грехова. У вас есть связь с ним?»
«Он появляется только тогда, когда отчаянно необходим, и там, где без него ничего сделать нельзя».
«Инфекция чужих законов начинает преобразовывать локальные объемы пространства. Возле Тартара обнаружен нестабильный элемент под номером пять, который изначально отсутствовал в домене. То есть изменились наши законы! Это несомненная удача ФАГа, и пришла пора воевать всерьез, на пределе сил. Пружина сжимается. Если мы не найдем союзников, а помочь может только Грехов, мы Войну проиграем».
Мальгрив покачал головой.
«Вы так не думаете».
Пайол Тот встал.
«Я не думаю, я знаю».
Он ушел, а Джордан Мальгрив, руководитель и организатор «контр-2», остался размышлять над словами глобалиста.
* * *
К удивлению Ставра, Мальгрив не устроил ему разнос и не стал читать нотаций. Он лишь вздохнул и сказал:
«Снова начнут чесаться кулаки — предупреди заранее, может быть, я найду им достойное применение».
Все еще ломая голову над словом «достойное», Ставр прибыл на Меркурий, где его ждали отец и почти все проконсулы синклита, готовые поучаствовать в операции по розыску и штурму базы эмиссара в Солнце. Однако операцию полностью взяла под контроль «контр-2», и экспертам ничего не оставалось, кроме как стать простыми наблюдателями.
В зале базы Ставр снова встретил Анну Ковальчук, что его насторожило: по его мнению, физику-фридманологу из группы Вивекананды, изучающему Тартар, нечего было делать на секретной базе контрразведки. Уже первая мимолетная встреча с Анной здесь оказалась для Ставра полнейшей неожиданностью, но тогда он был занят другими делами и не придал этому факту особого значения. Теперь же, после намеков Мальгрива и собственных наблюдений, эта встреча выглядела в ином свете. Если бы Анна работала на «контр-2», Джордан наверняка предупредил бы Панкратова.
Пока шла подготовка команды спейсера «Флокс» к походу в Солнце, Ставр отозвал в сторонку отца и поделился с ним своими сомнениями.
«Не ломай голову, — ответил Прохор. — Здесь есть кому заниматься этими делами. Ты что, плохо знаешь эту даму?»
«Я с ней проработал в одной команде больше года, но… — Ставр замялся. — Не скажу, что знаю ее хорошо».
«Ну и успокойся. Тот, кто пригласил Анну сюда, вероятно, знает ее лучше. Что у тебя с той девочкой, Виданой? Кстати, я ее почему-то не вижу здесь».
«Она получила какое-то задание от своего шефа в «погран-2». — Ставр вдруг отвел взгляд. — Она становится мне необходимой, па…»
«Ну, это еще не трагедия. — Прохор сжал плечо сына, улыбнулся. — Вот когда ты скажешь: жить без нее не могу! — тогда нам с мамой придется поволноваться. Надеюсь, волнения наши будут радостными?»
Об ощущениях Ставра, прошедшего Д-прививку, они не говорили, хотя Прохору очень хотелось узнать, что чувствует сын. Ставр же пока ничего особенного не испытывал, лишь легкое жжение кожи под мышками и в паху да редкие покалывания в нервных узлах. Уже на следующее утро он испытал прочность кожи, воткнув в палец иглу и сломав ее. Но по большому счету к настоящим испытаниям он еще готов не был.
— Внимание! Прошло сообщение Голоса Пустоты, — ожила рация «спрута-2». — Дословно: «Болезнь голубизны и левого поворота к счастью осыпающихся хризантем лечится отсечением головы Вселенной в третьей фазе затмения. Спешите с курьером».
Отец и сын переглянулись.
«Звучит двусмысленно, — покачал головой Ставр, — особенно о «болезни голубизны».
Прохор помрачнел:
«Голос что-то все время пытается сообщить нам, но смысл его посланий становится все темней. Хотя насчет «отсечения головы» он прав, рубить ее надо. Я имею в виду голову эмиссара».
«Но о курьере он все-таки сказал напрямую. Не намекает ли он на отправку посла к Сеятелям? Или к самому Конструктору?»
Прохор не успел ответить. Началась активная фаза операции «Разведка-2», и ему как командиру десанта пора было собирать свою обойму, в которую входил и Панкратов-младший.
Надев и опробовав «бумеранги», оба вместе с группой десанта из тридцати двух человек поднялись на борт спейсера и расположились в специальном отсеке, прислушиваясь к переговорам пилотов и диспетчера системы целенаведения. Последним появился Пауль Герцог, занял место «крайнего нападающего», помахал рукой Панкратовым.
То, что бывший комиссар безопасности идет с ними в поход, повысило настроение Ставра, но в это время спейсер приготовился к старту, и отвлекаться на посторонние мысли стало недосуг.
Спейсер «Флокс» представлял собой машину пространства последнего поколения, превосходящую все современные космические аппараты текучестью форм, защитой и энерговооруженностью. Но по сравнению с гигантами предыдущих моделей он показался бы маленьким и неказистым, тем более что для маскировки принимал форму грузового галеона. В данный момент он тоже представлял собой галеон службы Солнца, контролирующий состояние дневного светила. По официальной версии, такие корабли находились еще в стадии разработки, но «контр-2» уже имела несколько машин. На одной из них Прохор Панкратов ходил в глубокий поиск за пределы Галактики.
«Ни пуха ни пера!» — донесся до команды спейсера пси-голос Джордана Мальгрива, одного из «углов» квалитета ответственности. Вторым «углом» был Пайол Тот, третьим — Ратибор Берестов, оставшийся начальником стратегического сектора ОБ, несмотря на давление Еранцева.
«К черту!» — ответил командир спейсера интраморф Джон Дэвил. Он был африканец, работал где-то на родном континенте, и Ставр его не знал, но, по отзывам, Дэвил был отличным парнем, весельчаком и балагуром. Но главное — он был эрмом.
«Команде — готовность ноль! — предупредил пилот десантную обойму».
«Ныряй, — коротко ответил Прохор Панкратов, назначенный командиром десанта».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});