Читать интересную книгу Робинзон. Инструкция по выживанию - Александр Покровский

– Как это?

– Так! В родной базе все пирсы заняты.

Кашкин влетает к Рустамзаде:

– Эдик!

– А?

– Ты слышал? Нас в соседнюю базу ставят.

– Это в какую это соседнюю?

– В Оленью!

– То есть для лодки, вернувшейся с контрольного выхода, не нашлось место у родного пирса?

Кто-то вмешивается со стороны:

– А домой сегодня пустят?

– Плохо быть деревянным. Тебе ж говорят – Оленья. Это от Гаджиево восемнадцать километров. Сейчас восемь вечера. Пока ошвартуемся – десять. В десять тридцать, в лучшем случае, «люксы» – БЧ-1 тире 4, РТС – побегут домой. Восемнадцать километров делим на шесть – скорость бега индейцев нашего племени – получается три часа. Дома только полвторого – и это если хорошо бежать, примерно два часа на встречу с женой и детьми, и в полчетвертого – бег в обратную сторону. В 8.00 – подъем военно-морского флага, потом проверка штабом флота, разбор и. три дня предпоходового отдыха (если получится). Вот такой расклад.

– Так, может, никуда не бежать?

– А кто тебя держит – сиди на корабле. БЧ-5 и химическая служба выводится, так что они-то точно сидят, пока не погасят свои реакторы. А выводиться они начнут, когда пробы первого контура на анализ сдадут. То есть они на вахте до самого утра.

«Швартовым командам приготовиться к выходу наверх!»

– Ну что, Эдик?

– Ничего. Ночуем здесь. «Швартовым командам выйти наверх!»

Только лодка ошвартовалась, как старпом из центрального вызывает Рустамзаде:

– Начхим!

– Есть!

– Тут к тебе наша любимая служба радиационной безопасности просится. Хотят проводить радиационное обследование зоны строго режима. В аппаратные им надо. У тебя там по твоей части все в порядке?

– Так точно! Все чисто!

– Точно?

– Точно!

– Тогда избавься от них побыстрее, мне народ надо домой отпускать.

Рустамзаде выходит наверх. Там мичман и матрос.

– Что хочется? – спрашивает Рустамзаде.

– Нам надо радиационное обследование провести. Разрешите пройти в аппаратные?

– А может, обойдемся подарками?

– Подарки нам не нужны. Вы чужие. Приказано проверить.

– Как это мы чужие? С Луны мы, что ли?

– Приказано проверить.

– Проверяйте. Константиныч! Обеспечь.

Через десять минут.

– Начхиму прибыть в седьмой отсек!

Рустамзаде прилетает в аппаратные. Там стоит улыбающийся мичман из СРБ.

– У вас привышение по бета-активности в 1000 раз! А говорили, что все нормально.

– Где?

– Здесь. Вот в этом месте.

Рустамзаде смотрит на них, как на врагов народа.

– Сами что-то подложили?

– Нет! Зачем нам!

– Константиныч! Ты все время с ними здесь был?

Тот кивает:

– Я проверял. Не врут. Вот в этой точке.

– Только в одной точке?

– Да!

– Тащи наши приборы.

Притащил. Все совпадает, есть превышение.

– Ну, вы тут устраняйте, товарищ старший лейтенант, а как будете готовы, то нас вызовете, – говорит мичман с СРБ, и они с матросом уходят.

Рустамзаде вызывает центральный.

– Есть центральный.

– Старпом есть?

– Есть!

– Анатолий Иванович! У нас в носовой аппаратной найдено загрязнение по бета-частицам. Превышение ПДК в 1000 раз.

– Ты ж мне говорил, что все в порядке!

– Говорил.

– Ну и чего мы будем делать?

По кораблю объявляется сигнал «Радиационная опасность».

Все отсеки герметизируются, на начхима офицеры смотрят волками – им домой надо.

Команда центрального: «Пропустить начхима в центральный пост!»

Рустамзаде входит в центральный – он полон офицеров, все смотрят на него.

– Ну что, Эдик, – говорит старпом, – делать-то будем?

– Устранять будем.

– Устраняй. Чем могу помочь?

– Пять минут дайте, я соображу.

– Соображай, время пошло.

На ЦДП Рустамзаде плюхается в кресло. Рядом присаживается Константиныч – тот совершенно потерян.

– Ну? – говорит Рустамзаде.

– А хрен его знает!

– Выход должен быть!

– Конечно! Может, это шихта рассыпалась при перегрузке фильтра?

– Шихта? Пылесос! Пылесос в аппаратную! Жива!

И вот они уже пылесосят.

– Бери мазок!

Ну?

– Есть! Я сейчас! (Взял, побежал из аппаратной к радиометру на БП-65 – это в соседнем отсеке – светит.) – Светит опять! Не шихта это!

– А что?

– А хрен его знает. Такая маленькая, будто дырочка.

– Где дырочка?

– Здесь! – Константиныч показывает пальцем. Там действительно небольшая дырочка.

– Оттуда светит.

– Дырочка!

– Да!

– Свинец есть?

– Свинец?

– Да! Найди кусок, разогрей на камбузе и сюда, прыжками.

– Есть! – окрыленный Константиныч помчался за свинцом.

По дороге он его выронил, потом встал, опять побежал на камбуз, опять разогрел, притащил.

Залили, застыл, сверху отполировали.

– Замеряй!

Константиныч берет мазок.

– Чисто!

– Вот это да! Аллах! Будда! Магомет! Сделали!

Через мгновение Рустамзаде докладывал уже старпому об устранении замечания. По кораблю объявили отбой тревоги «Радиационная опасность», а изумленное СРБ все брало и брало мазки.

– А что вы сделали?

– Мы? Устранили замечание.

– А как?

– Каком кверху! Есть к нам еще вопросы?

– Нет!

– Тогда попрошу с корабля!

И офицеры БЧ-1, 2, 3, 4, РТС, именуемые в простонародье «люксами», ровно в 23.00 стартовали к своим женам.

Всего-то восемнадцать километров.

«Мужики! Всего-то восемнадцать километров! Я это дело к своей мамочке за один час пробегу!»

Утро. Восемь. Подъем флага. Старпом обходит строй.

– БЧ-1?

– Все на месте!

– БЧ-2?

– Личный состав полностью!

– Минер?

– Все налицо!

– БЧ-4?

– Все!

– РТС?

– Полностью!

– БЧ-5? Владимир Владимирович?

– Кроме тех, что на вахте, все в строю!

– Химики?

– На месте!

– Служба снабжения?

– Здесь!

– Внимание личного состава! Родная база согласилась нас принять! Через пять минут должны быть буксиры! В базе – погрузка продуктов до 10.30. Полчаса приборка. В 11.00 – проверка штабом флота. Доклад о готовности – в 13.00. Обед, после обеда – подготовка к выходу в море, последнее «прости» и трехдневный предпоходовый отдых – ну, это как получится. Все ясно? Тогда вперед!

В базу, перешвартовка, погрузка продуктов – все это в диком темпе, все мелькает – только успевай замечать. Люди не движутся – они бегают, как муравьи. Люди-автоматы, люди-роботы.

Погрузка продуктов. По пирсу мечется помощник.

– Эдик! – кричит он, – Рустамзаде!

– А?

– Пройдись по каютам! Где люди? Наверняка зашхерился кто-то и спит! Пинками наверх!

– Сейчас!

Эдик в каюте уже нашел одного спящего.

– Там люди уродуются, а ты здесь спишь! А ну пошел! – вытряхивает его из каюты. – Бегом наверх!

Продукты, продукты, продукты – паки, ящики, мешки – все это летит вниз, ловко подхватывается на руки – все работают как машины.

Потом приборка – трется палуба. На карачках – мичманы, офицеры, матросы.

«Внимание по кораблю! На корабль прибывает комиссия штаба Северного флота!»

Приборка прекращается как по волшебству. В проходах появляются старшие офицеры – они в новеньком РБ (рабочее платье с биркой на кармане «офицер штаба флота»)

Открывается дверь ЦДП, в нее всходит офицер, Рустамзаде поднимается навстречу:

– Товарищ капитан второго ранга! Начальник химической службы корабля.

В пятом отсеке комиссию встречает Кашкин:

– Товарищ капитан первого ранга!..

В центральном маленький хромой капитан первого ранга – это председатель комиссии капитан первого ранга Руденко Александр Александрович – он сияет. Он сам бывший командир подводной лодки из этой базы, и теперь – будто он сам выходит в море.

Он все это не говорит, но по нему видно, как он рад снова увидеть корабль, подводников. Он уже безнадежно стар.

– Молодцы! – говорит он, обращаясь к начальнику штаба (тот представляет корабль вместе с командиром). – Молодцы! Виталий Александрович! Вот спросит меня командующий:

«Как там, Руденко, флот еще жив?» – а я ему доложу: «Жив!» Флот – это же люди. И эти люди выходят в море. Я доложу, что ты молодец и командир у тебя молодец. – Спасибо, Александр Александрович, не забываете! (Начштаба.)

– Да как все это забудешь?

Рустамзаде выскакивает из ЦДП и напарывается на председателя комиссии.

– О! – говорит тот. – И ты здесь?

– Здесь, товарищ капитан первого ранга! Неужели помните?

– А как вас, разгильдяев, не помнить? Шучу, шучу. Молодцы. Химик (Подходит к Рустамзаде ближе и вполголоса), – чтоб народ в автономке дышал!

– Будет дышать!

– Смотри мне!

– Сделаем!

– Так! (Возвращается к начальнику штаба.) Виталий Александрович! На два слова! Я в курсе всех твоих приключений. Ничего. Не волнуйся. Все вы сделали правильно. Командир! Пойдем поболтаем.

Доклад командиров боевых частей и служб. Председатель – командующий флотилии, адмирал.