Улыбка Уэра была столь очаровательной, что она не смогла рассердиться, особенно не в тот момент, когда он пожал широкими плечами и признался:
– Я приехал предложить проехаться вам с мальчиками, и мне не хотелось вместо этого возить по окрестностям какую-то глупую девицу. Обещание им – это единственное вежливая причина отказа, которую я смог придумать. Вы поедете? Вы говорили, что детям нужно больше двигаться.
Именно это им было нужно, а баланс в счетных книгах все равно не сходился. Кроме того, Грейс-Энн втайне пришла в восторг от того, что Уэр не пленился чарами Пруденс, как все остальные мужчины по соседству. То, что этот щеголь в желто-коричневых бриджах и плаще с пелериной предпочел компанию Грейс-Энн, а не ее красивой младшей сестры, стало давно назревшим стимулом для ее претерпевшего жестокие испытания тщеславия. Конечно, Уэру пришлось пригласить и ее, если ему нужны были мальчики, но что с того? Ее материнская гордость тоже была удовлетворена. Грейс-Энн приняла приглашение, хотя в ее ушах все еще звучали критические замечания отца. Когда она рассказала викарию, что больше не будет никаких разговоров о том, что герцог заберет Уилли и будет растить его, он был разочарован. Когда она упомянула просьбу Уэра посетить их еще раз, отец разозлился.
– Ты не станешь вести дела с этим человеком, ты слышала меня? Он – повеса. Почему ему вдруг захотелось навестить детей? Попомни мои слова, дочь, если ему не нужен Уилли, то значит, он нацелился на тебя. А я не потерплю Иезавель [11] под своей крышей.
В конечном счете, Грейс-Энн считала, что ведет себя очень дерзко – пока не увидела экипаж на улице.
– Он слишком высокий и не может быть безопасным. Лошади слишком нервные и поскачут слишком быстро, а мальчики вывалятся. Мне очень жаль, но…
В уголках глаз Уэра появились крошечные морщинки.
– Никак не ожидал, что жена Тони окажется такой трусливой. Но послушайте, мадам, вы оскорбляете как мои навыки управления экипажем, так и манеры Кастора и Поллукса. Уверяю вас, они ведут себя как идеальные джентльмены.
Близнецов уже представили отлично подобранной паре гнедых – это сделал ливрейный грум его светлости. Грейс-Энн была вынуждена признать, что лошади казались замечательно спокойными для породистых скакунов. Любые животные, которые стояли спокойно, пока Лесли в руках грума похлопывал их по носу, а Уилли в это же время прыгал на месте, выкрикивая «Лошадка, лошадка», вероятнее всего, не станут беспокойными в умелых руках герцога.
– Но сиденье так высоко от земли!
– Именно это и делает поездку такой захватывающей! Но уверяю вас, что ни один из мальчиков не упадет. Я все спланировал. Одного из них вы будете крепко держать у себя на коленях, а другого мы посадим между нами. Джон-грум будет держать руку на его плече со своего места позади нас.
Грейс-Энн это не убедило. Уилли и Лесли кричали и прыгали туда-сюда, в опасной близости к лошадиным копытам, подумала она, но грум, по всей видимости, следил за ними и рукой успокаивал лошадей.
– Я боюсь, что дети не будут сидеть достаточно спокойно.
– Конечно, они будут сидеть спокойно. Вы же не маленькие, не так ли? – крикнул Уэр мальчикам. – Младенцы ерзают, много кричат и пугают лошадей, так что они не могут ездить на прогулки в спортивном экипаже. Таковы правила.
Уилли поднял вверх три пальца, чтобы доказать, что он уже вышел из младенческого возраста; Лес попытался заявить герцогу, что он уже достаточно взрослый, чтобы начать бриться.
– Вот, теперь вы довольны?
Ей придется довольствоваться этим. Иначе Грейс-Энн понадобится лом, чтобы отогнать близнецов от этих лошадей. Она кивнула, отчего Уэр тепло улыбнулся ей.
– Отлично. Они же мальчики, а не тепличные орхидеи. Когда-нибудь вам придется позволить им повзрослеть, знаете ли.
– Несомненно, это произойдет не раньше, чем они научатся одеваться сами! – умоляюще проговорила вдова.
Мальчики провели одну из своих личных бесед, а теперь Лесли подошел к герцогу и потянул его за рукав.
– Колли, Уилли хочет прокатиться на лошадке.
– О, только Уилли? – поддразнил его Лиланд. Он наклонился к Лесли. – Мне жаль, парни, но Кастор и Поллукс – упряжные лошади. Они не привыкли к тому, чтобы на них ездили верхом.
А Лесли и Уилли не привыкли к тому, чтобы им отказывали. Они обратились к матери. Лес выпятил нижнюю губу, а Уилли топнул ногой.
– Хотим покататься на лошадках!
– Но кузен Лиланд объяснил вам – это будет небезопасно. Вы же знаете, как Пози не любит, когда вы садитесь ей на спину.
– Но эти лошадки – близнецы! Так сказал Джон! – Оба мальчика начали плакать.
Грейс-Энн пожелала, чтобы проклятый герцог, его экипаж и лошади провалились сквозь землю. Однако герцог скомандовал:
– Прекратите этот вздор!
Причем он сделал это таким тоном, что Мег, восхищавшаяся Джоном из верхнего окна, мгновенно исчезла. Рев прекратился.
– Я полагал, вы заверили меня в том, что вы – не младенцы? Жаль, что я могу давать обещания только настоящим джентльменам, а не сосункам, потому что я готов был пообещать приехать на верховой лошади в следующий раз, если вы сегодня будете себя хорошо вести.
Мальчики вытерли носы, их глаза мгновенно высохли и они вскарабкались по колесам вверх, на сиденье экипажа.
– И вы беспокоились о том, что они упадут? – спросил герцог, помогая Грейс-Энн сесть на скамью. – Да они проворные, как белки!
Спор о том, кто именно из близнецов будет сидеть один, был немедленно успокоен мастерским решением Лиланда, заявившего, что сначала это сделает Уилли, потому что он старше, а затем Лесли займет центральное место на обратной дороге.
Когда он обходил вокруг экипажа к другой стороне, Лиланд заметил Джону-груму, что ощущает себя Соломоном. Однако этот пузырек его гордости лопнул, когда грум усмехнулся и поинтересовался, почему, если его светлость такой мудрый, на коленях у миссис Уоррингтон оказался мастер Уэллсли?
– Как, черт побери, ты можешь разобрать, что это Уилли? – спросил сбитый с толку герцог. Он не увидел ни малейшего различия, а ведь специально искал их.
– Он более спокойный. Держится поближе к маме.
– Тогда какого дьявола нужно было затевать все эти пререкания?
– Ему ведь нужно было доказать, что он не младенец, а?
Вдова просто улыбнулась. Лиланд не счел эту улыбку такой же привлекательной, как несколько других, которые он завоевал с таким трудом.
Грейс-Энн наконец-то расслабилась под полостью экипажа, когда увидела, с каким знанием дела герцог обращается с поводьями. Он осторожно объезжал выбоины, наблюдал за изгородями, не появятся ли из-под них маленькие животные, и направлял лошадей ровным, умеренным темпом. Ободренная тем, что Джон-грум положил одну сильную руку на плечо Лесли, она вскоре ослабила смертельную хватку, которой вцепилась в Уилли и в поручень. Мальчики были слишком увлечены, чтобы доставлять какие-то неприятности. Они выглядели такими счастливыми, что вдова не могла сдержать вздоха.