Его было немного жаль, если честно.
Ну, насколько Дайен вообще могла испытывать подобные эмоции. Надо будет — перережет ему горло ритуальным ножом без единого сомнения. Но, глядя абстрактно, некоторое сочувствие к малышу она испытывала.
— Это будет не моё решение, — сказала Дайен честно. — Зависит от того количества проблем, что будут сопряжены с вами. И от того, как быстро вы научитесь себя контролировать. И не вредить окружающим.
— Я не хотел вредить Игорю! — по стенам магически изолированной комнаты пробежала волна зелёного мха.
Мальчик сжался.
Дайен вздохнула: ситуацию она понимала. Дайен, ведьма-некромант, была лучшей среди сверстников и в своё время тоже с трудом контролировала свою силу. Но её-то с пяти лет отдали в ученицы Наместнику, который обучил не только теории магии, но и необходимым навыкам: правильному дыханию, рациональному мышлению, самоконтролю и многим другим вещам, которые неизбежно нужны могущественному колдуну, чтобы хоть как-то вписаться в общество.
— Вы не хотели, — подтвердила Дайен холодно. — Но навредили. Ваша сила такова, что вы будете вредить, пока не научитесь это контролировать. Сие есть обратная сторона могущества.
— Я теперь как Самара Морган?
— Простите, не понимаю ассоциации, — нахмурилась Дайен. — Это колдун из вашего мира?
Ей показалось, или юный Жрец немного смутился.
— Это персонаж такой, — пояснил он. — Призрак. Стрёмная девочка. Вылазит из колодца, в котором её утопили. Чтобы остановить, надо запихнуть обратно и захлопнуть крышку.
— Тогда не призрак, — деловито поправила Дайен. — Если достаточно материальна, чтобы куда-то её пихать. Скорее, умертвие или лич… Последнее при условии, что при жизни была колдуньей. Но, признаться, не вижу сходства с вашей ситуацией.
— Её утопили за то, что она всем вредила, — пояснил ребёнок. — Силой. Не хотела, но вредила: влазила в мозги, показывала страшные картинки, заставила лошадей попрыгать в море… ну, и всё такое прочее. В итоге её мать сошла с ума и бросила Самару в колодец.
Дайен кивнула.
— Типичная история для сильных ведьм-менталистов, родившихся в семье людей, — сказала она печально. — И да, вы правы, похоже. Сходство есть. Быть могущественным существом нелегко, особенно в детстве. Многие дети мечтают быть крайне могущественными, но не представляют, чего это им стоило бы. А ведь, если честно, никакие родители не отпустят ребёнка играть с потенциально опасным колдуном, который может проклясть неснимаемым проклятьем, просто стукнув друга лопаткой для песка.
Она невольно грустно улыбнулась.
— У вас так было, да?
— Да, — не стала врать Дайен. — С тех пор со мной никто не играл, кроме Наместника. Но у него редко было время.
— Ну и дураки, — буркнул Жрец. — Ссыкуны. Я бы с вами играл!
Дайен отметила, что ребёнок отвлёкся от самокопания и принялся ей сочувствовать. Необычно — и, если честно, хороший знак.
Далеко не всегда в Жрецах сохранялась способность испытывать эмоции и эмпатировать.
— Спасибо, конечно, — сказала Дайен. — Но всё сложилось к лучшему: меня никто не отвлекал от науки и познания. Да и, если честно, мне с мертвецами, пробирками, пробами и схемами уютней. Они проще. Потом, когда я научилась контролировать дар, это не изменилось: не очень люблю живых.
— Значит, мне нужно учиться? — протянул парень. — Из школы в школу, что называется! Вот везение-то!
— Да, — сказала Дайен. — Вам нужно учиться, если вы хотите жить и не причинять другим вреда. Слабые могут позволить себе беспечность и небрежность, детские проказы и свободу общения. Сильным такого не дано. Большая сила подразумевает большую ответственность. И, если окажется, что вы не способны с этим справится — вас убьют, да. Потому что иначе дар окончательно вырвется из-под контроля, и убивать начнёте вы, вольно или невольно. Как менталистка из колодца. Но что-то мне подсказывает, что вы не хотите такого исхода.
— Не хочу, — мальчик заморгал и отвернулся. В глазах его стояли слёзы.
Некромантка решила утешить его — как могла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Вы уже довольно взрослый, — сказала Дайен спокойно. — Это плюс. Истории, как с той менталисткой, всё же чаще случаются с детьми до десяти-двенадцати лет. У вас успела сформироваться психика, какие-никакие моральные понятия и представления о мире. При хороших учителях у вас есть все шансы справиться.
— Спасибо, — буркнул Махсим. — И что не лжёте. Взрослые всегда лгут.
— Да, — кивнула Дайен. — Тоже всегда этому удивлялась. Но не обманывайтесь, я — не ваш друг. Просто не вижу смысла лгать.
— Знаете, — сказал Жрец. — После всего, что случилось, начинаю думать, что нифига не знал о дружбе. И вообще ни о чём. Но вы добрее ко мне, чем большинство тех, кого я считал друзьями. Потому я буду думать, что вы — наш с Бобиком друг. А вы как хотите.
Это было… немного смущающе. Другом Дайен ещё никто не называл. Она понятия не имела, что принято делать в таких случаях.
— Эм, — сказала она. — Что же, неожиданно. Я проверю ваши ноги?
— Да, — отозвался он. — Слушайте, а учитель… Где мне его взять?
Изначально она не собиралась вмешиваться, но за предложение дружбы надо как-то благодарить, разве нет?
— Я поговорю с разными существами, способными с этим совладать, — пообещала она. — Ваше могущество потенциально может пойти на пользу городу, потому, думаю, кто-то из них согласится.
* * *
Вернувшись к себе в кабинет, Дайен рассеянно перебирала свитки и думала.
В обед у неё была назначена встреча с господином Чо. Изначально она хотела провести её в лаборатории, но дракон сказал — нужно сменить обстановку. Дайен спорить не стала.
В тот же день, невзирая на усталость, она отнесла Наместнику сферу с рисунком смешения некромантии и огня. Тот был, предсказуемо, в восторге, хотя и отметил, что для такого необходим зашкаливающий уровень ментального дара. Ну, или огромная совместимость ментальных процессов.
Потом зашёл разговор о том, где она подобное добыла. Дайен честно всё рассказала.
— Мы с господином Чо сможем, скорее всего, объединить наши магии, — сообщила она. — Я задокументирую этот процесс, изучу его. Предсталяете?
— Заманчиво, — кивнул Наместник. — И потенциально очень полезно для Ордена и города. Но, если я правильно понимаю ситуацию, на определённом этапе вам понадобится половой контакт.
— Да? — задумчиво уточнила Дайен. — Это как в ритуалах плодородия?
— Боюсь, да, — развёл учитель руками. — Примерно тот же принцип. Если не хотите этого…
— Да при чём тут — хочу или нет? — спросила Дайен огорчённо. — Я же не умею!
Ей показалось, что у обычно невозмутимого учителя слегка дёрнулся глаз. Поспешила успокоиться и разъяснить:
— Подумайте сами, я никогда не занималась этим на практике. Я только теорию и знаю! Ну, и анатомические факторы, разумеется. Но, насколько я понимаю, этого недостаточно. Где мне научиться так быстро?!
— Думаю, это происходит постепенно, — сказал Наместник неожиданно мягко. — И как бы само собой. Рефлексы, инстинкты и прочее. Вам стоит лишь на них положиться.
— Вы же сами меня учили, что у всего есть инструкции! — отметила она. — И некомпетентность — единственное существующее зло. Инстинкты же хороши, если накладываются на теоретические знания. А тут… Вдруг я всё испорчу?
— Признаться, — сказал Наместник задумчиво, — Я всегда обучал вас, как не-живую, учил перенаправлять всю энергию в науку и оценивать всё прагматично. Вы стали мне, как дочь, и порой я даже забывал, что вы — не лич или варлок. Но рано или поздно ваша живая сторона должна была проявиться. И вот это случилось. Сия ситуация лежит в сфере взаимоотношений между живыми, и тут я — плохой учитель. Боюсь, вам придётся разбираться эмпирическим путём. Постепенно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Дайен побарабанила пальцами по столу. Наместник прав: тут он не может ей помочь. И что же делать? Ответ резонен: надо поймать кого-то из живых. И потребовать инструкции. Желательно — с демонстрациями!