Читать интересную книгу Бретёр - Андрей Акцынов

Ученики Мерлина были в основном будущие профессиональные экстрасенсы или телохранители. Бретёр был одним из первых его учеников с улицы.

17

Мерлин раскачивал Бретёру психику и давал самые разные задания. Один раз такое: громко исполнить песню в общественном транспорте и собрать милостыню. Смысл задания: преодолеть зависимость от общественного мнения. Это оказалось чертовски волнительно, а хотя, казалось бы, нет ничего проще. Другой раз, когда они шли по улице, Мерлин показал на балкон, где стояла пара влюбленных, и скомандовал:

– Сейчас ты должен помахать мне с этого балкона рукой. Как ты это сделаешь, меня не совокупляет!

С этим заданием Бретёр справился довольно быстро. Он просто нашел соответствующую квартиру и сообщил парочке, что поспорил с приятелем на тысячу рублей, что помашет с этого балкона. Бретёр вышел на балкон, помахал, а потом некоторое время покривлялся, изображая речь Муссолини перед миланцами. Он любил этого брутального, артистичного итальянца.

Бретёр и Мерлин стали называть друг друга на «ты» и теперь встречались в кофейне «Шумли» на Казанской. Как-то раз Бретёр сообщил Мерлину, что он нацбол. Тот отреагировал вполне дружелюбно, но сам имел иную позицию. Политика его мало интересовала, но мыслил он в лучших традициях макиавеллизма, стремился договариваться с властью и всячески использовать власть в своих целях.

– Мне очень нравится фраза из одного фильма. В нем захваченного диверсанта сбрасывают на остров-зону. Он молча сидит на пляже и бросает камешки в воду и ни от кого не прячется. Его находит отряд зэков – с зоны не убежать, и на ней полное самоуправление. Когда к нему подходит самый крупный и озверевший, тот молча встает и сворачивает зэку шею. Минутная пауза. Кто-то спросил: «Я так понимаю, ты тут у нас теперь главный?» И он дает гениальный ответ: «Нет, главный ты, но подчиняешься мне!»

Армейские сослуживцы Мерлина, или «сапоги», как их называли чекисты, осели на многих должностях в силовых структурах и представляли собой могучую силу. Мерлин терпеть не мог демократов, но и не верил в революцию. В девяностых он был в штабе генерала Лебедя.

Бретёра же очень интересовали революционеры и диктаторы. Он был влюблен в их сверхъестественную харизму. Это были настоящие могучие преступники самого высокого ранга, перед которыми преклонялись.

– Нет ничего проще, это все технологии. Можем провести занятие на эту тему!

Для Мерлина не было ничего невозможного.

Обычно он молниеносно давал ответы на любые вопросы. Конечно, это то, что волновало Бретёра, и он даже не мог представить, что все это поддается объяснению. По поводу занятия они договорились на следующий день.

18

– Ты никогда не обращал внимания, что все люди – это дебилы и весь мир дебилен?

Бретёр улыбнулся, потому что всегда подозревал, что так и есть.

– Начинаешь общаться с людьми как с дебилами – и все получается отлично. Общаешься как с нормальным умным человеком – и получается полная ху…ня! Если начать вести с какой-нибудь фройлен умные речи, то она тебе не даст никогда… Дело в том, что я и ты, все мы дебилы. Это великий принцип вседебильности мироздания. – Мерлин звучал значительно и серьезно. – Тот, кто это понимает, всегда выигрывает.

Харизма – это активный дебилизм. Харизматичному человеку плевать, каким его видят, потому что он никогда не смотрит на себя со стороны. Он не делает умное лицо. Он находится в постоянном внутреннем трансе. Окружающие не понимают, что с ним происходит, и выдумывают всякие бредовые догадки якобы о внечеловеческой природе его одаренности.

– А внешность как-то связана с харизмой?

– Никак. Сейчас мы сделаем пару упражнений. Первое. – Мерлин начал барабанить по столу, постепенно увеличивая темп. – Повторяй за мной!

Бретёр начал стучать в ответ.

– А теперь быстрее, еще быстрее! – Мерлин усилил темп до максимума, затем издал протяжный крик и резким движением поднялся с места. – Вот такое состояние у тебя должно быть. Состояние драйва и куража.

Есть еще одно упражнение. Это постоянно звучащая в голове внутренняя музыка, какие-нибудь латинские ритмы.

Он предложил пройтись по комнате, ощущая музыку в ушах. Бретёр представил что-то вроде барабанных ритмов из «Прирожденных убийц».

– Харизматичный человек постоянно испытывает легкое недоумение. «О! О! Ничего себе!» – так он реагирует на внешний мир. Еще он хватает все, что находится под рукой!

Мерлин схватил ручку со стола и изобразил веселую самодовольную обезьяну.

– Большинство погружены в летаргический сон, они все время спят. Но не харизматики. Они никогда не дают другим думать и решать, никогда не теряют инициативу и не спрашивают, в чем дело.

По методике Мерлина получалось, что харизматики – это наэлектризованные ненормальные психи, которые своим безумием подавляют обычных людей. Те, безуспешно пытаясь их понять, начинают слепо повиноваться. Во многих странах есть культ юродивых, бывало, что перед ними ползают на коленях, испытывая запредельный священный трепет. А это всего лишь эффектный трюк, который можно использовать.

– Есть политики-харизматики, а есть другие. Вот Сталин никакой не харизматик или ВВП. Они умные и ведут подковерную игру. Харизматики – это Ленин, Хрущев, Жириновский. Харизма и авторитет – это не одно и то же.

– Получается, что харизматик всегда становится лидером?

– Не всегда. Кто такой лидер, по-твоему?

– Тот, за кем идут все остальные.

– Все верно. А почему идут именно за ним?

– Много причин…

– Не так много на самом деле. Лидер – это первый, кто идет истинным путем. У него есть четкий контур будущего, которого нет у других. Он четко знает, куда наступать, или делает вид, что знает. Если ты хочешь быть лидером, то ты должен показывать, что все на контроле, что только ты знаешь, куда идти, даже если в данный момент не имеешь об этом ни малейшего представления. Тогда люди пойдут за тобой.

– А если это будет обман? – спросил Бретёр.

– Великий Сунь-цзы сказал, что «война – это путь обмана». А политика – это война. Для лидера нужны сила, вера и маршрут. И очень важно, чтобы по этому маршруту за тобой смогли пройти другие. Вспомни ненасильственное сопротивление Махатмы Ганди.

Бретёр закрыл глаза и в струящемся тумане воображения разглядел разгоряченные толпы людей. Он что-то кричал им с трибуны, а они слушали его…

Мерлин щелкнул пальцами звонко, как кастаньеты в кабинете испанского языка в школе, где учился Бретёр.

– Важно понимать: кто всегда становится во главе? Самый умный? Нет. Тот обычно исполняет роль советника. Самый сильный? Нет. Тот обычно возглавляет охрану.

– А кто же?

– Во главе стоит тот, кто больше всех хочет быть во главе!

19

Бретёр вдруг очутился посреди бескрайней, как море, великой степи, сплошь покрытой шумящими высокими травами. Перед собой он увидел чашу, она таинственным образом материализовалась и висела прямо перед ним на невидимых струнах воздушного потока. Черный металлический тяжелый сосуд, а в нем сверкающая и бурлящая темно-красная жидкость, напоминающая кровь. Но больше она походила на некую неземную субстанцию, на чудодейственную протоплазму. В этот момент Бретёр понял, что это сосуд, наполненный кровью Христа, святая чаша Грааля.

Он взял его в руки и начал пить, и тело стало наполняться огненным жаром и тяжестью. Стопы, колени, бедра, живот, спина, руки… Все стало тяжелым, вязким и горячим, как раскаленное железо, словно он запускал к себе внутрь новое живое существо, подселял кого-то другого.

Вдруг подул ветер, дикий, клокочущий и несказанно сильный. Стал больно хлестать по спине и по лицу, произвольно меняя направление. Ветер исполнял свой понятный лишь ему шаманский танец. Хоровод незримых духов хотел вовлечь его в свою страшную пляску, в свой адский круговорот.

Понемногу ветер стал заглушаться топотом. Земля вся задрожала, затрепетала, как младенец, и разразилась ужасным трубным ревом. Он становился все громче и громче. Бретёр огляделся вокруг и увидел, что с обеих сторон на него несутся люди, тысячи, тьмы людей. Теперь в ушах стоял шум ветра, грохот земли под ногами и приближающийся крик. Некуда было деваться, он не мог сбежать. Бретёр оказался в самом центре сражения двух армий, которые неслись друг на друга. Армии прошлого, готовые смести и уничтожить все на своем пути.

Когда они приблизились почти вплотную, он закрыл глаза, и в это время злость, страх и отчаяние – все, что бушевало у него внутри, излилось в нечто неописуемое и жуткое. Теперь они не могли растоптать его…

Вокруг себя он увидел нечто светящееся. Это был некий огромный плотный энергетический кокон. Он рос, распространялся все дальше и дальше, вширь и вверх. Бретёр видел, как набегающие на него с разных сторон солдаты отлетали прочь на десятки метров, поджаренные, как приговоренные смертники на электрическом стуле. Бретёр оказался в центре гигантской шаровой молнии, которую генерировал сам и в совершенстве управлял ею. Он источал сокрушительные волны электричества, которым не было предела.