и я прижала к нему ладонь.
— Киара…
— Нет. Я сделаю это. В этой жизни у меня было много вариантов, но я решила спасти свою честь, решила держать голову высоко, что бы ни случилось. Пусть это будет мой выбор.
Джулия кивнула и встала.
— То, что Фальконе внушают страх, что они правят безжалостно, не значит, что Нино не будет относиться к тебе по-доброму. Некоторые мужчины не совершают насилия со своими женами. Некоторые мужчины могут различать тех, кого они должны защищать, и тех, кого они должны сломать. Я думаю, что Нино может быть одним из них.
Мне было интересно, действительно ли она верит своим словам или просто утешает меня, но у меня не хватило смелости спросить ее. Я засунула таблетки в маленькую белую сумочку, которая подходила к моему платью.
— Ты можешь отдать сумочку мне на вечеринке? Я не могу нести ее по проходу.
Джулия взяла ее и обняла меня.
— Конечно.
НИНО
Мы с братьями не были религиозны, поэтому отказались венчаться в церкви, к большому неодобрению семьи. Я не был уверен, почему они цеплялись за свои убеждения, когда они нарушали все правила, установленные их религией на ежедневной основе. Каждый человек попадет в ад, если то, во что он верит, правда.
Я ждал у алтаря, который был установлен перед шатром в саду. Римо стоял рядом со мной как мой Шафер, его глаза раздевали подружку невесты Киары — Джулию так, что ее муж Кассио нахмурился.
Я бросил на Римо предостерегающий взгляд, но он не обратил на меня внимания. Вероятно, он предпочел бы кровавую свадьбу, и, судя по выражению лица Маттео, сидящего в первом ряду, тоже предпочел. Адамо и Савио сидели в нескольких креслах от Витьелло. К моему удивлению, Лука позволил Арии сесть рядом с Леоной. Казалось, они хорошо ладили, и даже Фабиано время от времени перекидывался парой слов с сестрой.
Римо закатил глаза, проследив за моим взглядом. Он должен был радоваться, что его безумный план сработает. Перемирие между семьей и Каморрой казалось вполне вероятным.
Когда заиграла музыка и в конце прохода появилась Киара, в толпе воцарилась тишина. Она выбрала элегантное платье с вуалью, закрывавшей плечи. Феликс повел ее ко мне, но Киара не подняла глаз, чтобы встретиться со мной, вместо этого она не сводила их с моей груди.
Когда Феликс передал ее мне, ее рука дрожала в моей. Я прижал большой палец к ее запястью, чувствуя, как под моими пальцами учащенно бьется пульс. Я посмотрел ей в лицо. Выражение ее лица было нейтральным, но в ее глазах было выражение, которое я часто видел в глазах людей, прежде чем начал пытать их.
Учитывая нашу репутацию, ее ужас был понятен, но совершенно необоснован. Она была мне не врагом, а женой. Я не давал ей повода для такой реакции.
Она ни разу не взглянула в мою сторону, когда пастор произнес свою длинную проповедь и наконец объявил нас мужем и женой.
— Можете поцеловать невесту, — сказал пастор.
Я повернулся к Киаре и ее пульс ускорился еще больше. Ее испуганные глаза, наконец, поднялись на меня, и она с трудом сглотнула. Удерживая ее взгляд, я обхватил ее щеку, игнорируя ее дрожь, и прижался губами к ее губам. Они были мягкими и дрожали рядом с моими. Когда я отстранился, она снова сглотнула.
Мы прошли мимо гостей и остановились у стола, уставленного бокалами с шампанским. После того, как мы приняли поздравления от наших гостей, шведский стол, наконец, был открыт. Киара была напряжена во время обеда и почти ничего не ела. Она расслабилась, только когда встала и подошла к Арии и другим сестрам Скудери, чтобы поговорить.
— Взволнован тем, что твоя жена сегодня истечёт кровью? — спросил Римо, как только она отошла подальше, и откинулся на спинку стула. Я был удивлен, что он потрудился подождать, пока она не сможет услышать его слова.
Глаза Леона расширились, и она посмотрела на Фабиано.
— Он имеет в виду традицию кровавых простыней, которую все еще поддерживает семья. Это требует, чтобы жених представил простыни, на которых он и его невеста провели ночь.
Леона поджала губы.
— Ты ведь шутишь, правда?
— И они называют нас варварами, — ухмыльнулся Римо. — Но должен сказать, я завидую твоему шансу пролить сегодня немного крови. Прошло слишком много времени. Я действительно хочу кого-нибудь убить.
Фабиано закатил глаза на Римо.
— Когда в нашей жизни был хоть один день без крови? — спросил я.
Глаза Римо сузились от чувства, которое я не мог прочесть.
— Верно, — сказал он. — Помни, не прижимай ее к стене и не склоняй над столом. Кровавые простыни вот что нужно милой Фамилье. — он поднял бокал и сделал глоток вина, но никто из нас сегодня не напился.
— Не волнуйся. Я предоставлю кровавые простыни.
Римо криво усмехнулся.
— Я знаю, что так и будет.
Мои глаза снова нашли жену. Она все еще разговаривала с сестрами Скудери, но, заметив мое внимание, перевела взгляд на меня. Она напряглась и сглотнула, рука с бокалом слегка дрожала.
Боясь меня, она, вероятно, истечет кровью и во второй, и в третий раз. Я знал, как ублажать девушек руками, языком и членом, но даже сексуальные навыки имели свои пределы, когда сталкиваешься с ужасом.
Когда пришло время нашего первого танца, я встал, и Киара подошла ко мне, принимая мою протянутую руку. Я повел ее к центру, и наши гости собрались вокруг нас, чтобы посмотреть. Она позволила себе смотреть мне в глаза дольше, чем когда-либо. Страх и неуверенность промелькнули на ее лице. Не найдя того, что искала, она снова опустила взгляд на мою грудь и с трудом сглотнула. Должно быть, это был ее способ подавить страх.
Я коснулся ее поясницы и притянул к себе. Она издала тихий горловой звук, сильный звук беспокойства. Я посмотрел ей в лицо. Ее дыхание участилось, щеки побледнели. Это был всего лишь танец. Если это ее расстроит, то завершение нашего брака будет особенно неприятным. Она была не из тех, кто дерется, слишком послушная и воспитанная, чтобы угодить. Она уступит мне, но от этого ей не станет легче. Возможно, слова утешения успокоили бы ее ужас, но я не был человеком, который утешает других.
Песня закончилась. Как и ожидалось, Лука, Капо, который дал ее мне, подошел, чтобы взять на себя. Киара не смягчилась. Она боялась танцевать с ним так же, как и со мной. Я заставил себя отпустить ее. Она не была