— Доброе утро, мама. Аманда сказала, что ты хочешь со мной поговорить. — В воздухе витал аромат сирени — любимая туалетная вода Летиции.
— Это ты, Кассандра? — Подойди и сядь. Боюсь, я сегодня не вполне в форме.
Кассандра ощутила должную степень вины. Она старалась никогда не причинять боль матери, как, впрочем, и кому бы то ни было. Но, кажется, своей неосмотрительностью добилась именно этого. Она присела на краешек кушетки и взяла руку матери.
— Прости, что огорчила тебя, мама. Я знаю, сколько надежд ты возлагала на наш брак с Гарри.
Летиция громко вздохнула, убрала примочку со лба и обернулась к дочери.
— Что побудило тебя совершить такой поступок, Кассандра? Я знаю, вы с твоим отцом из года в год воюете. Но выйти замуж по доверенности… — Она прижала руку к груди. — Я с трудом верю, что это правда.
— Я просто не могла выйти за Гарри Уинслоу, мама. Он мне чрезвычайно несимпатичен.
Летиция села, она не верила своим ушам.
— Но почему? Гарри — чудесный молодой человек. Очень приятный, и у него восхитительное чувство юмора.
«У Гарри чувство юмора? Ах да, он довольно часто рассказывал анекдоты, и преотвратительно. И пытался острить. Но увы, тщетно. Гарри, со своим ломаньем, был зануда, зануда, зануда!»
— И ты даже не знаешь этого человека из Техаса, Кассандра, — продолжала Летиция. — А что если он окажется хуже Гарри?
«Вряд ли такое возможно», — подумала Кассандра, но вслух этого не сказала.
— Аманда очень высокого мнения о Джейке Стиле. А ты ведь знаешь, она прекрасно разбирается в людях.
— Но, моя дорогая!.. Этот человек… этот Джейк Стил — твой муж. Тебе предстоит делить с ним постель, носить его детей, провести с ним всю жизнь.
Кассандра мучительно покраснела, у нее пересохло во рту. Дети! Ей это и в голову не приходило. Перспектива делить с ним постель была плоха уже сама по себе, но завести детей…
— По твоей реакции я вижу, что ты далеко не досконально обдумала свои действия, Кассандра. Только теперь ты начинаешь осознавать последствия того, что совершила. — Летиция вытащила кружевной платочек из рукава атласного пеньюара и промокнула глаза. — А что если этот человек разрушит твою жизнь? Я этого не перенесу. Кассандра вскочила и зашагала по комнате.
— Даже если и так, это будет моя воля, а не папина. Мне двадцать лет, мама. Я не желаю, чтобы папа распоряжался мной, будто ребенком.
— Но, Кассандра, — воскликнула Летиция. — Саймон желает тебе добра. Ты, несомненно, знаешь, как он тебя любит. Твой поступок очень его ранил.
У Кассандры слезы навернулись на глаза, но она не подала виду. Она не проявит слабости. Она не даст Саймону Темплтону оружия против себя. Может, он и любил ее, но он пытался ею распоряжаться. А этого она терпеть не намерена.
— Мне жаль, что я огорчила вас обоих, мама. Я постараюсь устроить жизнь с мистером Стилом. Я уверена, когда мы узнаем друг друга лучше, у нас все будет хорошо. — Она вовсе не была уверена, но матери незачем об этом знать.
— Какой он, твой мистер Стил? Он, кажется, из… Техаса, — она выговорила это слово так, словно боялась замараться, даже просто произнося его.
Кассандра вздохнула. Она терпеть не могла, когда мать принимала надменный тон.
— Джейк из Далласа, во всяком случае такой адрес стоял на письме. — По правде сказать, кроме того, что сообщалось в письме и что, видимо, оказалось ложью от начала до конца — если он богобоязненный и набожный, тогда она королева Англии, — она ничего о нем не знала.
— Он весь из острых углов, моя дорогая. Ты уверена, что можешь их сгладить? Это будет нелегкая задача, знаешь ли. Мистер Стил взрослый человек. Я уверена, это уже сформировавшаяся личность.
Кассандра подошла к окну, отодвинула тяжелые шторы из золотистого штофа и выглянула в сад. Ее молодой муж бродил по дорожке, засунув руки в карманы, он был похож на потерянного щенка, который ищет друга. При этой мысли у нее защемило сердце.
Солнце играло на его волосах цвета воронова крыла, словно бриллианты на черном бархате. Интересно, они мягкие на ощупь? Когда он нагнулся за прутиком, рубашка обтянула его спину — могучую спину.
— Кассандра, что с тобой? У тебя очень странное выражение лица. — Летиция поднялась и теперь стояла рядом, встревожено глядя на дочь.
— Все хорошо, мама, — сказала Кассандра, щеки у нее пылали. — Просто обдумываю, как буду переделывать Джейка Стила.
— Это будет нелегко, — напомнила мать. — Мне кажется, ты взялась за исключительно сложную задачу.
Кассандра кисло улыбнулась, думая, что на этот раз мать, вероятно, права.
Получив указания от человека, которого Кассандра звала Браунли, Джейк прохаживался в гостиной, с нетерпением ожидая, когда появится его жена.
Комната была образцом достатка. Куда ни кинешь взгляд, на столах красного и розового дерева громоздились безделушки. По обе стороны мраморного камина стояли две большие китайские фарфоровые собаки, словно стражи, охраняющие ворота.
По стенам висели дорогие картины, на окнах — занавеси ручного кружева. Цветастый розово-голубой турецкий ковер покрывал отполированный до блеска паркетный пол. Всевозможные диваны и кресла были обтянуты атласом и парчой. Посреди потолка свисала огромная хрустальная люстра, такие были развешаны, очевидно, по всему дому.
Но удивительнее всего было восьмиугольное окно над камином из цветного стекла. Оно изображало розу, даже роса блестела на лепестках. «Какая красота», — подумал Джейк.
Ему отчаянно хотелось закурить, но вдруг это кому-нибудь не понравится? Решив, что в самом деле ему все равно, он вытащил папиросную бумагу и кисет с табаком «Булл Дерам» и принялся сворачивать папироску.
Тут снова вошел лакей и взглянул на папиросу в руке Джейка почти брезгливо.
— Мистер Стил, — произнес он надменнейшим тоном, — мисс… миссис Стил, — поправился он, вспомнив распоряжение, полученное сегодня утром. — просила меня сообщить, что будет через несколько минут. Она рассчитывает на вашу снисходительность.
Джейк взглянул на тощего лакея с любопытством.
— Мою что?
Браунли высокомерно вздернул бровь:
— Вашу снисходительность, сэр. Ваше терпение. Джейк молча поглядел на него, затем кивнул, и Браунли удалился в ту же двустворчатую дверь, откуда вошел.
«Снисходительность, чтоб я сдох! Почему бы старому индюку не сказать просто „терпение»?»
Вошла Кассандра. Она была даже красивее, чем утром, и Джейк окинул ее восхищенным взглядом.
— С чего это ты переоделась? Неужто то платье успела запачкать?
У Кассандры вновь застучало в висках: работа ей предстояла немалая.
— То платье не годится для выезда, — объяснила она, разглаживая складки одеяния из шелковой тафты в бело-зеленую полоску. Она тщательно выбрала наряд, желая продемонстрировать мужу образец изысканного вкуса. И, если уж быть до конца честной с собой, она хотела увидеть этот восхищенный взгляд.