Читать интересную книгу Троны Хроноса - Шервуд Смит

Ваннис выпрямилась. Сегодня она подбирала желтые розы, чья гамма разнилась от бледнейшей слоновой кости до цвета закатного солнца над Мандалой, и набрала уже достаточно для трех букетов.

Она изогнула запястье, и босуэлл послушно назвал ей время. Должно быть, они как раз начали.

Идя неспешным шагом по круговой дорожке, она, не замеченная никем, вошла в боковую дверь и села там в темноте, чтобы не освещать окно, выходящее в спортивный зал.

На этот раз там, помимо Брендона и Фиэрин, собралось около двадцати мужчин и женщин, от десантников до домашней обслуги. Они только что закончили серию разогревающих ритмических упражнений под строгим оком коренастой, жестколицей тренерши — мастера уланшу. Брендон в середине зала кружился волчком, рассекая воздух ударами рук и ног, как и все остальные.

Внутреннее зрение Ваннис продолжало работать, рассматривая с беспощадной ясностью ее почти театральное появление на политической арене. Несколько часов на Аресе продолжался бунт, разразившийся после того, как она обнародовала информацию о злодействах аль-Гессинав, Шривашти и Торигана. Бунт преследовал двойную цель: направить народный гнев в нужное русло и прикрыть побег рифтеров на «Телварне» — капитаном этого корабля была женщина, которую, как недавно обнаружила Ваннис, Брендон любил.

Его отчаяние и горе, которые он даже не пытался скрыть, когда все разъяснилось, слишком поздно сказали Ваннис о том, что этот ее ход он расценил как предательство.

Теперь, наблюдая за его потешными сражениями со смеющимися молодыми десантниками, она вспоминала разговор, в который вынудила его вступить на следующий день после событий. Возымев после бессонной ночи надежду убедить его в том, что ею тоже двигала любовь, она нарушила все законы дулусского этикета и заговорила с ним открыто.

«Ваша рифтерша сама хотела улететь, — сказала она. — Разве должарианцы способны испытывать любовь?»

«Должарианцы тоже люди, Ваннис, — не хуже и не лучше других». — Он сидел через комнату от нее, положив руки на подлокотники, с терпеливым, говорящем о крайнем физическом истощении лицом.

«Зачем Вийе было улетать, если она вас любит?»

«Она любит меня так, что готова пожертвовать жизнью, чтобы преподнести мне дар, достойный Панарха».

Ваннис уставилась на него саднящими от бессонницы глазами.

«Так вот чего она хочет? Стать Кириархеей?»

«Нет. Она любит меня, но не верит Панарху. Я поклялся доказать ей, что Панарх заслуживает ее доверия, а Брендон — любви».

«Но вы же понимаете, почему я сделала то, что сделала? — внезапно севшим голосом выговорила Ваннис. — Это было мое приношение вам...»

«Ваше приношение Панарху, достойное Кириархеи. Но ваши вчерашние действия не оставили места для дружбы и доверия — для человека, носящего этот титул».

...Ваннис закрыла глаза, подавляя эмоции, неизменно охватывающие ее от этих его слов. Брендон в спортзале боролся с противником намного выше и крупнее его. Оба ненадолго схватились, напрягшись в противостоянии сил, а затем другой с грохотом, который Ваннис скорее почувствовала, чем услышала, швырнул Брендона на мат. Но тот тут же вскочил и прыгнул на соперника, заставив его зашататься. Оба со смехом обменялись поклонами, и тренер, жестикулируя, обратилась к ним с краткой речью.

Еще несколько схваток — и вся группа приступила к ритуальным упражнениям, возвещающим о конце тренировки.

Ваннис со своей корзинкой вышла в холл. Двери спортзала открылись, и вышли Брендон с Фиэрин. Раскрасневшаяся Фиэрин улыбалась, сверкая глазами. Брендон тоже разрумянился, и его темные волосы увлажнились, но лицо не выражало ничего, помимо обычной учтивости.

— Хорошо потренировались, — сказала Фиэрин, обмахиваясь своими темными косами. — Она меня чуть не убила, а потом сказала, что я делаю успехи.

— Меня она тоже чуть не убила, а потом назвала ленивым, неуклюжим остолопом, — пожаловался Брендон.

— Завтрак через пятнадцать минут, — с улыбкой объявила Ваннис.

— Превосходно. — И Брендон с галантным жестом, извещающим, что он скоро присоединится к ним, отправился к себе.

Фиэрин серьезно взглянула на Ваннис серебристо-серыми глазами, поразительными на смуглом лице.

— Уроки уланшу вселяют уверенность. Наверное, это глупо, но мне кажется, что я тоже как-то готовлюсь к этой страшной атаке.

«Пройдут годы, прежде чем ты научишься защищаться по-настоящему, — подумала Ваннис. — Лучше полагаться на свой ум — и на карманный бластер». Но вслух она не сказала этого, а просто кивнула.

— Жаль, что я была так недальновидна, когда нам предлагали то же самое в школе. Там уланшу занимались только те, кто собирался поступать на Флот или просто любил силовые виды спорта. — Фиэрин сморщила нос. — Сегодня все были так собранны, как будто это им вот-вот понадобится. По-моему, они чувствуют то же, что и я.

— Вы действительно думаете, что нас ждет вторжение?

Фиэрин пожала плечами:

— Если наша атака на Пожиратель Солнц не удастся и должарианцы явятся сюда, они, наверное, просто бросят на нас астероид.

Она не поняла Ваннис — но это, пожалуй, и к лучшему.

— Либо это, либо их гипероружие станет достаточно мощным, чтобы уничтожить Арес из-за границы радиуса.

— Если он останется на месте, — с усмешкой возразила Фиэрин. — Но раз должарианцам известны наши координаты, его, конечно, куда-нибудь уберут.

— Куда же его можно убрать? Если мы не отобьем у врага Пожиратель Солнц, нам просто некуда будет деваться.

— Мы обязательно победим — иначе нельзя. — Фиэрин поработала пальцами и уронила руки. — Я сейчас вернусь к вам.

Когда Брендон вышел на террасу, где они обычно завтракали, Ваннис придавала окончательные штрихи своему букету. Они были одни — он не любил, когда вокруг толкутся слуги, поэтому все блюда стояли в подогреваемых контейнерах на буфете. Брендон налил себе кофе и взял чашку, рассеянно глядя на клубящуюся струйку пара.

Ваннис, встретившись с задумчивым взглядом его голубых глаз, вернулась к своей работе. Движения ее рук были точны и спокойны. Удостоверившись, что ее букет эстетически безупречен со всех сторон, она села напротив Брендона и тоже налила себе кофе.

— Фиэрин сейчас придет.

Брендон положил на стол листок бумаги. Ваннис и не глядя знала, что это расписание на сегодняшний день, составленное секретарем Брендона, дезриенским облатом Ки.

Брендон мог не читать расписание вслух — Ваннис помнила его наизусть. Переехав в анклав, она чуть ли не первым делом завязала дружеские отношения с обслуживающим персоналом. Одним из плодов ее терпеливых усилий с необщительным облатом было то, что каждый вечер она получала в точности такую же распечатку.

Поэтому она, вместо того чтобы слушать, наблюдала за Брендоном. При всем ее умении разбираться в мимике его маска была почти непроницаема — этого следовало ожидать от человека, чьи годы формирования прошли под надзором могущественного и враждебно настроенного старшего брата. Он читал быстро, с отсутствующими интонациями, показывающими, что мысли его заняты другим. Например, графиком политических встреч, которого Ки, вероятно, даже в глаза не видел.

Когда Брендон закончил, Ваннис казала:

— Из всего, на что разосланы приглашения от вашего имени, только обед и прием действительно требуют вашего присутствия. Хозяйские обязанности я могу взять на себя.

Он ответил благодарственным жестом, но взгляд его остался рассеянным. Думает, как бы поспеть в два места одновременно. Но ведь все флотские мероприятия планируются так, чтобы накладок не было. Какие-нибудь фракции, чье расписание не совпадает с флотским? Например, тот недавно прибывший рифтхавенский синдик, о котором Ваннис официально как бы не знает. Возможно.

— Если я опоздаю к обеду, скажите всем, что я загулял.

Это была шутка, и она улыбнулась — но заодно он напомнил ей об их совместном прошлом и об отчуждении, которое существовало между ними тогда.

— Верховная Фанесса это оценит, — подняв брови, ответила Ваннис.

Брендон внезапно рассмеялся, и его длинные пальцы сложились в жест фехтовальщика, признающего, что он задет. Вошла Фиэрин в платье огненного цвета.

— Я что-нибудь пропустила? — спросила она.

— Да вот Ваннис намекает, что Элоатри не прочь заложить за воротник.

Фиэрин поперхнулась только что налитым кофе, и на глазах у нее выступили слезы.

— Ну еще бы! Воображаю, какие оргии они устраивают в Обители с Себастьяном Омиловым — орды любовников, бочки спиртного...

— Метание пирожных с кремом... — взмахнув ложкой, подхватил Брендон. — Новинки секстехники прямо с Рифтхавена...

Брендон принялся развивать тему, заставляя Фиэрин изнемогать от смеха. Ваннис продолжала свой завтрак, слушая их краем уха. Смешливость Фиэрин явно доставляла ему удовольствие, и он забавлялся с ней, как с веселым щенком.