Читать интересную книгу All you need is love… - Кира Измайлова

Драка вышла знатная, просто душа радовалась! Блэк, как выяснилось, кусаться умеет не только в собачьем облике или любовном угаре, поэтому Лонгботтому пришлось залечивать плечо и приделывать на место ухо. Тот, правда, расквасил Бродяге нос и подбил глаз, но это, право, мелочи… Кровищи было море, и Хвост с удовольствием рассказывал, как Элис пыталась разнять этих сведенцов, но безрезультатно, а когда их растащили преподаватели, первым делом кинулась к окровавленному Блэку (о том, что кровь в основном не его, история умалчивала). Ну а баллы… во-первых, они гриффиндорские, а во-вторых, все равно не жаль за такое зрелище!

— Мама одобрила, — сказал Регулус, и.о. Бродяги на нашем еженедельном сборище. Старший его брат обхаживал Элис, а зная его таланты, я был уверен: крепость падет через пару дней. — Чистокровная, с нами в близком родстве не состоит, красивая. А что гриффиндорка и манеры подкачали — это поправимо.

— Регги, а почему ты всегда говоришь: «одобрила мама»? Папа не при делах? — задала Кэнди давно волнующий меня вопрос.

— Ну что ты, — мягко улыбнулся он. — Решения принимает папа. Просто он позволяет маме думать, будто это делает она. Ему несложно, а ей приятно.

— Отцу ты зелье не подливал?

— Нет, — покачал тот головой. — Ему это не нужно. Он и так все о себе знает.

Мы только переглянулись. Регулус тоже был очень ценным членом нашей компании…

Через неделю Бродяга приволок к нам Элис. Крепость держалась дольше обычного, но и добыча оказалась богатой: девушка была докой по части трансфигурации и чар. Правда, по морде Блэк все равно получил, когда рассказал Элис, что именно ей подлил и с какой целью, но, как выражался Петтигрю, огреб он чисто символически.

Потом Блэк долго о чем-то выспрашивал Кэнди, удалился с просветленным лицом, а я спросил:

— О чем это вы там шушукались?

— О вечном, — ответила она и полезла целоваться. — Не стой столбом, обними хотя бы! Ага…

— Я вопрос задал вообще-то.

— Если коротко, Бродяга спрашивал, что да как нравится девушкам. Ты ж его знаешь, он кобель — увидел, обаял, завалил, а дальше сунул, вынул и бежать… И вдруг его конкретно торкнуло, но Элли зажимается, по его обычной схеме ничего не выходит, вот он и пришел за советом.

— А, — вздохнул я. — Посоветовала?

— Ну а как же… Северус, стоя у нас не получится: ты намного выше, на весу меня не удержишь, а тут даже подоконника подходящего нет!

— Всегда есть пол и коленно-локтевая позиция, — философски ответил я и широким жестом разостлал на означенном полу мантию. — Сейчас только в матрац трансфигурирую, чтоб ничего себе не отбить… Кстати, насчет «стоя не получится, не удержишь» ты погорячилась, есть ведь чары.

— Давай попробуем! — загорелась Кэнди.

Это был… занимательный опыт. Если б на нас еще МакГонаггал не вынесло в самый интересный момент, было бы вообще здорово, а то от смеха у меня все упало. Любопытная реакция, надо будет исследовать, если магглы не успели первыми, решил я, скинув Кэнди на импровизированный матрац и возобновляя процесс. Крики МакГонаггал, на всех парах несущейся к директору, нас не интересовали.

Зря мы так подумали: нас скоро вызвали на ковер.

— Дети, — скорбно произнес директор. В его кабинете сильно пахло валерьянкой, МакГонаггал возлежала в кресле и обмахивалась пергаментом, Слагхорн стоял у окна и, по-моему, ржал в усы, ну а мадам Спраут сосредоточенно составляла какой-то сложный успокоительный коктейль. — Как вам не стыдно?!

Мы переглянулись.

— За что конкретно, сэр? — с интересом спросил я.

— За аморальное поведение в коридоре, — подумав, сформулировал он.

— Но ведь в коридорах запрещено только колдовать, разве нет, сэр? — прощебетала Кэнди, и Слагхорн хрюкнул уже отчетливо.

— Конечно, можно отнести содеянное к магии любви… — сказал он.

— Лучше не надо, — быстро попросила МакГонаггал, выпив предложенную микстуру. — Это… Это не магия любви, это какой-то разврат и… и…

Она покраснела и снова принялась обмахиваться листочком. Мы с Кэнди переглянулись и ухмыльнулись: это бедняга еще разврата не видела!

— Простите, — все так же любезно произнесла Кэнди, — мы немного увлеклись и не дотерпели до более укромного местечка.

— Ага, — сказала мадам Спраут. — А позавчера вы не дотерпели прямо в теплицах, за молодыми мандрагорами. Напугали бедняг своими павианьими воплями!

— Это были не мы, — честно сказал я. — Если с воплями, то это, скорее всего, Блэк.

— Мы больше так не будем, — пообещала Кэнди, подумала и добавила: — Неудобно нифига.

— По пять баллов с факультета, — мрачно сказал директор, а мы только улыбнулись. Что нам эти взыскания за аморалку, если мы уже наработали своими экспериментами на Азкабан? — Дети, вам же в этом году сдавать выпускные экзамены, а в мире так неспокойно! Неужто вы не слыхали о том, что в магическом мире идет война, и Волдеморт собирает своих приспешников?

— А кто это? — с интересом спросила Кэнди, хотя и так прекрасно знала от тех же Блэков и от меня. Ну а я — от однокурсников, ясное дело, у нас многие были сторонниками так называемого Темного лорда.

МакГонаггал жестом попросила еще микстурки, и мадам Спраут охотно наполнила ее стакан. Лучше бы она ей виски налила.

Дамблдор разразился речью минут на двадцать, так что даже Слагхорн начал зевать, а мы устали переминаться с ноги на ногу перед наставниками, в итоге же выдал:

— Вы оба — очень одаренные студенты, наверняка же вы задумывались о своей будущности? Быть может, вы задумывались о вступлении в ряды авроров или целителей? Или даже… — тут он выдержал театральную паузу, будто полагал, что мы никогда не слыхали об Ордене Феникса.

— Нет, сэр, ну что вы! — серьезно ответил я. — Это дело не по нам.

— А чем же вы намерены заниматься после выпуска? — заинтересовался Слагхорн.

— Колесить по миру, — честно ответила Кэнди. — Тусоваться. Короче, наслаждаться жизнью.

Конечно, она не сказала, что Блэк раздобыл где-то (по-моему, на автомобильной свалке) убитый в хлам фургон времен Первой Мировой и под чутким руководством и с активной помощью Элис ухитрился его зачаровать. Убиться мы бы на нем не убились, это точно, вдобавок он не требовал горючки и даже немного умел летать. Через Ла-Манш точно бы долетел… гм… ну, мы уже проверяли. Правда, Блэк налажал с невидимостью, и нам пришлось драпать от местных ажанов, не знаю, как правильно у французов авроры называются… Впрочем, с иллюзиями у нас дело обстояло прекрасно, так что лягушатники погнались за стаей перелетных птиц куда-то в сторону Атлантики, а мы преспокойно вернулись на родину. Через океан, конечно, на этой бандуре лететь не стоило, ну да ничего, мы всегда могли добраться своим ходом. Денег теперь хватало на билеты хоть на самолет, хоть на корабль, уж не пропадем!

— А на какие средства? — очень к месту спросил Дамблдор.

— Найдутся, сэр, — улыбнулся я. — Мы не нищие. Да и без денег выкрутимся…

— Что ж, идите, — поджал он губы. — И прошу вас…

— Более не повторится, сэр, — сказали мы вразнобой, а Кэнди добавила:

— В коридорах точно. Там в задницу дует, сплошные сквозняки!

Мадам Спраут вылила остаток микстуры в стакан и выпила залпом… А что? В коридорах правда будь здоров как сквозит!

Часть 10

Сбыт «Пути Свободы» мы наладили через родителей Кэнди: наше зелье в этой среде шло на ура, и пусть деньги капали небольшие, зато регулярно. А вот извращенный разум Блэка-младшего подсказал ему идею создания тайного общества с уже утвержденным названием «Искатели», при посвящении в которое взыскующие запретных знаний должны были пройти Путем Свободы и очистить свой разум от мирской шелухи. Не поверите, мы за месяц срубили столько галлеонов с чистокровных, что вполне могли позволить себе кругосветное путешествие! Правда, в головах у них творилось такое, что Кэнди честно сказала: по большей части наших однокашников, да и младших ребят клиника неврозов плачет горючими слезами. Само собой, далеко не все могли разобраться, что там у них в черепушках творится, поэтому нам приходилось напяливать зловещие маски, собираться в подземелье и устраивать анонимные сеансы психоанализа. Это тоже было очень полезно: пока поймешь, как бедняга дошел до жизни такой, да что означают его глюки, узнаешь много ценного о происходящем в магическом мире, особенно такого, о чем говорить иначе как за закрытыми дверями, не принято. В этом, кстати, Люпин преуспевал наравне с Кэнди, у него прямо талант оказался располагать к себе. У него, однако, было много работы по основному профилю, в смысле, оборотку мы на него спихнули. Испортить что-то там сложно, а возни много, вот он и занимался ею уже в промышленных масштабах. С оборотней особо взять нечего, но, как говорится, с миру по нитке — нищему рубашка!