Читать интересную книгу Немецкая трагедия, 1914–1945. История одного неудавшегося национализма - Вадим Глушаков

1915 года, силы Антанты численно превосходили немецкую армию на Западном фронте, но за Германией оставалось превосходство в артиллерии – боге окопной войны. Таким образом, ни одна сторона не имела ни единого шанса одержать в ближайшие несколько лет победу на поле боя. Предстояла долгая война на истощение, в которой выиграть могла та участница конфликта, у которой было больше ресурсов – человеческих, материальных, продовольственных. Однако касаемо ресурсов лидер был очевиден для всех. Население Германской империи перед началом войны составляло 70 миллионов человек, население Австро-Венгрии – 50 миллионов. В Британской империи проживало 600 миллионов, а ее территория занимала пятую часть суши. В Российской империи насчитывалось 180 миллионов человек, а ее территория раскинулась на шестой части суши. Население Французской империи составляло 95 миллионов человек, а ее площадь равнялась площади Европы. Если добавить к балансу Антанты ресурсы, которые она получала от Соединенных Штатов Америки, то исход войны на истощение был ясен любому, даже самому недальновидному политику. Исходя из сложившейся ситуации, – когда война до «осеннего листопада» неожиданно превратилась в войну на истощение – немецкое руководство к концу 1914 года начало лихорадочно искать выход из того кровавого тупика, в который оно завело страну.

Немецкая открытка 1915 г. Надпись на открытке: «Болгария с нами». Болгария стала последним германским союзником

Глава 3

Война на истощение. 1915–1916 гг

После того как осенью 1914 года План Шлиффена провалился, а генерала Мольтке сняли с должности, Германия оказалась без стратегического плана дальнейших боевых действий и без верховного главнокомандующего, способного вести войну на два фронта. Пришедший на смену генерал фон Фалькенхайн был военачальником иного масштаба, нежели Мольтке, который возглавлял самый опытный в мире немецкий Генштаб почти десять лет. Никакого стратегического понимания, куда двигаться дальше, в Берлине ни у кого не было. Казалось, весь прусский генералитет, такой бравый и воинственный до начала войны, теперь смиренно и удрученно плыл по течению войны в неизвестном направлении. На Западном фронте ситуация сложилась абсолютно патовая, армия сидела в окопах, не в состоянии даже высунуть из них голову. Единственное, чем здесь занимались, это копали новые окопы, строили новые блиндажи, а также насыщали позиции дополнительными огневыми средствами – пулеметами, минометами, артиллерийскими орудиями, – что еще больше заводило окопную войну в тупик, поскольку прорвать такую оборону было уже за гранью возможного. Никогда в истории человечества ни до, ни после не будет создано настолько неприступной с обеих сторон линии обороны, какой оказался к началу 1915 года Западный фронт.

Положение дел Германии на Восточном фронте, казалось, было лучше, но только на первый взгляд. Немецкая армия действительно вплоть до конца 1915 года успешно выступала против русских войск. Однако Берлин надеялся, что основную тяжесть ведения войны на Восточном фронте вынесет на себе Австро-Венгрия. Этим надеждам не суждено было сбыться. Когда 8-я армия генерала Гинденбурга в августе – сентябре 1914 года громила царские войска в Восточной Пруссии, русский Юго-Западный фронт генерала Иванова в Восточной Галиции крушил австро-венгерскую армию в куда больших масштабах. У Гинденбурга в Восточной Пруссии под командованием было 150 тысяч солдат и офицеров. В Восточной Галиции австро-венгерские войска насчитывали свыше 900 тысяч человек, их потери по окончании сражения превысили 350 тысяч солдат и офицеров. Вена немедленно воззвала к Берлину о помощи, заявив, что удержать Восточный фронт собственными силами она не в состоянии. Германии пришлось срочно прийти союзнику на подмогу, в результате чего существенная часть немецких ресурсов оказалась до начала 1918 года прикованной на Восточном фронте. Этого Берлин летом 1914 года никак не мог предположить.

В августе 1914 года семь немецких армий были сосредоточены на Западном фронте и только одна – на Восточном. К началу 1915 года генералитет в Берлине, оправившись от шока, вызванного провалом Плана Шлиффена, принял новую стратегию, которая должна была привести Германию к победе. Немецкое командование решило разгромить Россию и вывести ее из игры, после чего перебросить освободившиеся силы, как свои, так и австро-венгерские, на Западный фронт, а затем победно завершить войну. Такая стратегия, принятая в спешке и от безысходности, была, однако, еще более призрачной, нежели План Шлиффена, над которым германский генералитет трудился столько лет. Восточный фронт по протяженности превосходил Западный в три раза, к тому же здесь было очень мало дорог – только леса и болота. Но даже не это было главным препятствием на пути немцев. Самым пугающим на Восточном фронте, по крайней мере для адекватно мыслящей части германского генералитета, оказалась немыслимая глубина русской обороны. До Петербурга было более тысячи километров, до Москвы – свыше полутора тысяч, причем за Прибалтикой и Польшей уже практически заканчивались дороги, оставались лишь тончайшие железнодорожные нити, взорвать которые отступающим русским войскам не составляло никакого труда. От линии Западного фронта до Парижа было немногим более 200 километров, а его захват обещал Германии победу в войне (по крайней мере так думало большинство военно-политической верхушки в Берлине). Попытки взять Петроград или Москву начальник Генерального штаба генерал Фалькенхайн считал фантазиями. Имелись у него сомнения и касаемо того, насколько успешными вообще могут быть военные действия на Восточном фронте, принимая во внимание его огромные расстояния, требовавшие колоссальных человеческих и материальных ресурсов.

Два солдата на Восточном фронте: слева – немецкий, справа – австро-венгерский. Отличить их можно по каске. В 1915 г. солдат стали массово одевать в стальные каски (штальхельм), чтобы спасти их головы от шрапнели

Ярыми сторонниками мощного удара по России были главнокомандующий Восточным фронтом генерал Гинденбург и его заместитель генерал Людендорф. Немецкая пропаганда сделала из Гинденбурга национального героя после того, как летом 1914 года ему удалось разгромить русские войска в Восточной Пруссии. Вес генерала в обществе и среди германского руководства был куда больше, нежели подразумевали его звание или должность. Де-факто к началу 1915 года он стал вторым человеком в немецкой армии и составлял Фалькенхайну серьезную конкуренцию, явно намереваясь занять его место (летом 1916 года так оно и случится). Гинденбург считал, что ему под силу повторить успех 1914 года в Восточной Пруссии, только совсем в иных масштабах. Он намеревался в ходе кампании 1915 года окружить и разгромить всю русскую армию на Восточном фронте и действительно дойти до Петрограда. Причем назвать его амбиции полностью беспочвенными нельзя, потому как летом 1915 года немецким войскам удалось продвинуться до Риги, оказавшись в пятистах километрах от Петрограда, а к концу