— Тебе следует больше есть, чтобы восстановить силы после истощения, — недовольно заметил он.
— Я не привыкла, — тихо ответила Герда.
— Пора бросать старые привычки.
Она потупилась. А толку, если это все равно временно, и что будет дальше, она не знает?
— Почему ты такая скованная? — нахмурился Николя, так и не дождавшись ответа. — Раньше ты такой не была.
— Откуда вы знаете, какой я была раньше? Вы ведь гостили у нас совсем недолго и не успели понять, какая я на самом деле, а я не успела узнать вас.
Герда грустно замолчала и приложила к губам флягу с теплым еще компотом.
— Давай это исправим. Ты честно и не стесняясь ответишь на мои вопросы, а я на твои. Идет?
Герда пожала плечами. За себя она была уверена, а вот сдержит ли свое слово Охотник?
— Почему ты такая грустная? — задал Николя первый вопрос.
— Скучаю по дому, по отцу. Даже сороковник по нему справить не успела, а теперь вряд ли на могилу когда-нибудь приду, — Герда отвернулась, чтобы смахнуть некстати выступившие слезы.
— Я тоже скучаю, — вдруг разоткровенничался Охотник. — Мой дом на другой стороне пролива. В ясную погоду отсюда даже берег виден, но дорога туда для меня навсегда закрыта. А я ведь с ним, со своим отцом, даже не попрощался перед отъездом. Все надеялся вернуться домой прославленным воином, но возвращаться было уже некуда.
Взгляд Николя сделался мутным и далеким, будто его слова вызывали к жизни болезненные воспоминания. Герда протянула руку и накрыла его ладонь своей. Дальше ничего говорить не стоило — она не хотела видеть выражение горечи на его лице.
— Твой вопрос, — быстро взяв себя в руки, сказал Николя.
Герда задумалась. Стоило Охотнику согласиться искренне ответить на любой даже самый каверзный вопрос, как они все из головы вылетели. Что же такое важное она хотела спросить?
— Почему вы выбрали в ученики именно меня? — с трудом собравшись с мыслями, заговорила Герда. Николя моргнул.
— В компании на одного человека положено не больше двух учеников. Ни к чему усложнять Финисту задачу.
— Я не об этом спрашивала. Я спросила, почему вы выбрали именно меня, а не Майли или Вожыка. Финист говорит, что он неподходящий учитель для пирокинетика. Вы бы справились с ним гораздо лучше.
— Ты бы хотела, чтобы тебя обучал Финист?
— Не отвечайте вопросом на вопрос!
— Гррр, хорошо. Мне показалось, что для тебя Финист будет еще худшим учителем, чем для пирокинетика. Он провел с тобой столько времени и даже не попытался хоть чему-то научить.
Стало непереносимо обидно, что Николя отзывался о Финисте с таким пренебрежением.
— У него не было времени. И он учил меня.
— Чему? — напрягся Охотник.
— Драться на палках.
— Серьезно? — не смог сдержать смеха Николя.
Герда обиженно поджала губы. Зачем она это сказала? Теперь он еще долго над ней потешаться будет. Ну, какой из нее боец?
— Он хотел научить меня защищаться, после того как… — Герда собралась с духом и выпалила на одном дыхании: — как Вальдемар на меня напал.
Охотник поперхнулся собственным смехом и замолчал, пристально глядя на нее.
— Между тобой и Финистом что-то есть?
— Что? — ошарашено переспросила Герда. Что это за вопрос такой?
— Ты о нем так беспокоишься, вот я и подумал…
— Нет, — она оборвала его на полуслове.
— И не было? — не унимался он.
Герда прикусила губу. Она не хотела отвечать на этот вопрос.
— Так все-таки было?
— Он поцеловал меня… — глаза Николя округлились. — Всего два раза.
— И?
— Что и?.. Больше ничего не было.
Николя выгнул бровь. Герда от стыда закрыла лицо руками. Ничего, сейчас она такой вопрос задаст!
— Вы обо мне вспоминали? — предельно спокойным тоном спросила она, снова открыв лицо.
— Что? — Герда с ликованием заметила, что выражение лица Охотника стало слегка озадаченным.
— За эти десять лет вы хоть раз обо мне вспоминали? — четко повторила она.
— Один раз, может, и вспоминал, — пожал плечами он и хитро прищурился: — Когда спасался от кровавых клещиков-пищалок в дикой тайге Сайберы.
Герда задрожала от вскипевшей внутри ярости, незаметно набрала в руку снега и слепила снежок:
— Что это за ответ?
— Какой вопрос… — начал он с самым невозмутимым видом.
Герда не выдержала и запустила снежок в ехидно ухмыляющееся лицо. Ей удалось застать его врасплох, и снаряд врезался прямо в щеку.
— Ах так! — разозлившись, воскликнул он, но прежде, чем успел что-нибудь предпринять, еще один снежок ударил его в грудь. Не медля больше ни секунды, Николя тоже начал лепить снежки и швырять их в Герду. Они еще долго бегали друг за другом, забавляясь и весело смеясь.
— Вот ты и расслабилась, — одними губами улыбнулся Николя, когда они, оба уставшие и раскрасневшиеся, повалились на покрывало.
Герда понурилась. Так игру с вопросами он затеял только ради того, чтобы она раскрылась для учебы? Душу словно подернуло ледяной стужей. Герда поежилась, посильней закуталась в плащ и отвернулась.
— Эй, ну что опять? — Николя коснулся ее плеча и развернул к себе. — Да ты вся промокла! Холодно?
Она безразлично пожала плечами. Значит, кровавый клещик-пищалка.
Николя печально вздохнул, растеряв всю веселость:
— Пожалуй, на сегодня хватит. Пора возвращаться.
Он взял Герду за руку и отвел домой.
Первым делом она отправилась к себе переодеться, а Николя ушел в город по делам. Оставшись одна, Герда тихонько заглянула в остальные комнаты на этаже. За первой дверью находилась спальня Николя. Мебели, строгой, без всяких украшений, в ней было совсем немного: кровать у стенки, смежной с комнатой Герды, рядом тумба, напротив платяной шкаф и зеркало — хотя само помещение показалось очень просторным. Никаких вещей, кроме одежды, Герда не заметила. Наверное, Николя здесь только спит. Значит, еще должен быть кабинет, где он работает. Взглянуть бы на него хоть одним глазком. Говорят, по личным вещам о человеке можно узнать все. Как бы хотелось, чтобы это было правдой. Заглянул в комнату, а там все мысли, все ответы, прямые и честные, без увиливания и хитростей.
За следующей дверью оказалась комната, очень похожая на кухню по обстановке с пучками сушеной травы под потолком и горшками на полках. Возле окна располагался стол, заваленный записями и схемами. Приземистая кровать существовала здесь исключительно из-за того, что ни один человек без сна жить не мог. Спальня Эглаборга, тут сомнений быть не может. Чудной старик.
Дверь в третью комнату была слегка приоткрытой. Герда заглянула туда одним глазком — перед зеркалом в длинной белой рубахе сидела Майли и тщательно расчесывала шикарные длинные темные волосы, напевая себе под нос. Герда на цыпочках отошла от двери — совсем не хотелось нарываться на неловкий разговор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});