Читать интересную книгу Повелитель теней #5 - Вик Романов

Он не понимал, что с ним происходит, но из-за этого ему пришлось оставить Ломоносова и сбежать. Он почти уничтожил мальчишку! Почти сравнял с землёй в прямом смысле этого слова! Нахимов оглянулся и взвыл с новой силой — на поверхности мутной воды плавали кусочки грязи. Он распадался на части! Мерзкий Ломоносов… Он разрушил его жизнь, но ему показалось этого мало! Он решил разрушить и его тело! Разве ему так сложно было позволить себя убить? Разве Нахимов так много хотел? Просто раздавить его, уничтожить, расплющить, переварить…

Внутренности скрутила сильная судорога, и Нахимов, жалобно забулькав, погрузился под воду. Он растёкся по дну, рядом с обёртками от мороженого и объедками. Он больше не мог двигаться — его тело разваливалось. Нахимов умирал и проклинал Ломоносова. Он даже не догадывался, что с ним сыграло злую шутку зелье, которое он выпил. Оно адаптировало его к канализации, в которой он прятался, и превратило в зловонного монстра. Оно же сейчас пыталось перестроить его молекулярное строение и переделать в ледяного монстра. Но энергии на это не хватало, к тому же тело Нахимова истратило свой запас прочности и больше просто-напросто не могло выдержать мутаций. Поэтому запустился процесс разрушения.

— Будь ты проклят! Проклят! — всхлипнул Нахимов. — Ты специально сделал это со мной!

Он и не подозревал, что это была одна большая случайность. Марк Ломоносов использовал четвёртую ранговую способность в отчаянном порыве, абсолютно уверенный, что ничего толкового не выйдет. Однако его навык идеально наложился на действие зелья, выпитого Нахимовым.

— По крайне мере… По крайней мере, они меня запомнят… — булькал Нахимов на последнем издыхании. — Думали, что могут выкинуть на помойку… Выкинуть на помойку! Они запомнят… Запомнят меня! Вся Империя запомнит моё имя!

Самым бесславным образом Нахимов умер в канализации и бесследно растворился в сточных водах. Он ни секунды не сомневался, что Российская Империя будет долгие годы говорить о нём, Нахимове, который стал легендарным Краснодарским чудовищем. Он умер в счастливом неведении, потому что… Потому что, если бы он узнал правду, то умер бы ещё раз — но уже от негодования. Никто и никогда не соотнесёт имя Дмитрия Нахимова с Краснодарским чудовищем. Да и о канализационном монстре все скоро забудут. Но главное — Марк Ломоносов тоже не поймёт, с кем сражался. Грандиозная месть Дмитрия Нахимова по итогу окажется пустым пшиком.

* * *

Я очнулся на больничной койке и первые несколько секунд тупо пялился в потолок, пытаясь вспомнить, как здесь очутился. Точно! Москва, автобус, возвращение в Краснодар, монстр! Я подскочил и подорвался с кровати, с меня слетели датчики, и монитор, стоящий на тумбочке, возмущённо запиликал. В палату забежала медсестра и всплеснула руками:

— Молодой человек, немедленно ложитесь обратно!

Она силой уложила меня в кровать, накрыла одеялом, заботливо подоткнула края и закрепила на мне все датчики. Монитор размеренно запищал. Медсестра вытащила планшет с бумагами — видимо, мои медицинские документы, — кивнула и направилась на выход, предупредив:

— Если снова встанете, я привяжу вас ремнями, как особо буйного!

Через несколько минут она вернулась с металлическим подносом — дала мне три вида таблеток и поставила капельницу. Я не пытался сбежать и не возмущался. Откровенно говоря, на меня накатила такая слабость, что я с трудом шевелился. На секунду я испугался, что словил настолько сильное истощение, что во второй раз спустился по рангам. Но нет, мой четвёртый ранг остался со мной. Интересно, что стало с Краснодарским монстром? Медсестра отказывалась отвечать — настырно твердила, что мне противопоказаны любые волнения. Посещения тоже были ограничены. Она сказала, что из-за сильного истощения я плохо контролирую свою магию и у меня случилось три спонтанных магических выброса, пока я валялся без сознания. Они были слабенькими, так что выбрасываться было фактически нечему, но врачи обязаны убедиться, что я не опасен для других людей.

— Владимир жив? — спросил я, когда медсестра перевязывала мне рану на правой руке.

— Жив, цел, орёл, — проскрипел Владимир, который незаметно зашёл в мою палату и остановился около дверей. Он был так перебинтован, что больше походил на мумию, и передвигался на костылях. Медсестра недовольно поджала губы, но промолчала. Владимир подождал, когда она уйдёт, и, подтянув стул, уселся рядом с моей кроватью. Вздохнув, он протянул: — Ты почувствовал, что твою магию ограничили?

— Что? — я попытался прикинуться дурачком.

Владимир усмехнулся:

— И мы оба знаем, кто это сделал. Кажется, Перун очень тебя любит.

Глава 8

Владимир усмехнулся:

— И мы оба знаем, кто это сделал. Кажется, Перун очень тебя любит.

Я не посчитал нужным притворяться, что ничего не понимаю, и поэтому, приподняв брови, открыто спросил:

— Откуда вы знаете?

— Давай я коротко обрисую тебе ситуацию. Не переживай, нас никто не услышит и не увидит. Даже там, — Владимир поднял указательный палец и многозначительно ткнул им в потолок. Правда, почти сразу же он отвлёкся, с кряхтением наклонился и попытался почесать сломанную ногу под гипсом. У него не получилось, и он, оглядевшись, подхватил со столика ручку и повторил попытку. Судя по блаженному вздоху, в этот раз всё прошло удачно. Владимир снова сосредоточился на мне и заговорил: — Ты — парень умный. Я бы сказал, даже хитрожопый. Так что неудивительно, что ты догадался, кто точит на тебя зуб. Хотя… Перун окончательно потерял берега. Тут бы и дураку уже стало понятно, кто его преследует.

— Потерял берега? — я ухмыльнулся. — А как погляжу, вы уверены, что нас точно-точно никто не подслушает. Не слишком ли самонадеянно, учитывая, что вы оскорбляете Старшего Бога?

Владимир хмыкнул, вытащил из кармана сферу, выточенную из розового опала, и, положив её на столик, с силой крутанул. Сфера завертелась словно юла и соскользнула к нему на протянутую ладонь, и Владимир спрятал её в карман. Я не мог использовать магию из-за истощения, но даже без сканирования чувствовал, что от небольшой сферы исходит мощная энергия. Потусторонняя. Или божественная.

— Возможно… — протянул Владимир с лёгкой улыбочкой. — Всего лишь возможно, что ты вызываешь интерес не только у Перуна. Ты слышал про Соглашение о невмешательстве? Боги договорились, что не будут вмешиваться в людские судьбы, чтобы не воцарился хаос. Ты, наверное, слышал о Троянской войне? Тщеславные греческие Боги устроили распри, и это вылилось в ужасающую войну. Тысячи смертей, насилие, бессмысленная жестокость… — он с осуждением покачал головой. — Но Славянские Боги умеют учиться на чужих ошибках. Они ценят своих подданных и не желают их смертей из-за мелких божественных ссор. Ведь что для Бога — мелочь, для человека может стать катастрофой.

— Мудрые, мудрые Боги, — с