· ↑
[1] Первое упоминание названия Argentoialum (от лат. argentum, серебро) датировано 697 годом
· ↑
[2] По Сен-Клер-сюр-Эптскому договору от 911 г. король Карл Простоватый уступил земли к северу от реки Эпт викингу Ролло. Вследствие этого разделения Вексен распался на Вексен Нормандский (часть герцогства Нормандского, центры - Жизор, Шато-Гайар, Живерни) и Вексен Французский (часть королевского домена, главный город - Понтуаз).
· ↑
[3] Я вам не помешаю? (Лат.)
· ↑
[4] Жоффруа де Донжон, Великий Магистр Ордена св. Иоанна Крестителя, известного так же как Орден Госпитальеров (но это неофициальное название Ордена, с оттенком панибратства и легкой пренебрежительности), в период 1193 - 1202 гг.
Глава 3.
Россия, наши дни
- Ну, вот мы и на месте, - решительно изрек господин Дрон, разглядывая сквозь тонированные стекла "Сабурбана" жиденькую цепочку экскурсантов, что втягивалась под своды пещеры. Вернее даже не пещеры, а гигантского комплекса Кунгурских ледяных пещер, еще при советской власти ставших широко известным туристическим аттракционом.
Господин Гольдберг в это же самое время размышлял на заднем сидении о тщете бытия. Лезть под землю решительно не хотелось! Тем более в такую дыру. А ведь, не случись всего этого... Он бы давно уже был на черноморском побережье, выкапывал из сухой земли древней Тавриды осколки прошлого, любовался грациозно согнутыми спинками практиканток, коим посчастливилось распределиться в крымскую экспедицию! Сладостные виденья ласкового моря, безбрежного неба и таких милых сердцу траншей, шурфов и раскопов еще несколько секунд танцевали перед его внутренним взором и, увы, унеслись прочь. Таки да, если хочешь повеситься, выбери хотя бы дерево повыше, - грустно констатировал Евгений Викторович, возвращаясь к унылой реальности.
Вот последний из этих сумасшедших исчез в черном зеве...
- Господи! Ты помогаешь даже тем, кого я не знаю. Почему же не поможешь мне? По доброй воле лезть под землю? К черту на рога? Он что, так похож на старика Лота и двух дочерей его? Нет-нет-нет-нет-нет! О том, что он, доцент Гольдберг, через какие-то двадцать минут последует в это царство мертвых, думать не хотелось просто отчаянно!
Но, увы, дела обстояли именно так. Именно там, в гроте с романтическим названием "Дружба народов" - по общему самоощущению наших путешественников - и должна была начинаться нужная им червоточина. Та самая, что выведет их в январь 1199 года.
Этот год был выбран не случайно. Уверенно взяв в свои руки руководство исторической частью проекта, господин Гольдберг быстро сформулировал цели и задачи их оперативного вмешательства в историю сопредельного мира. Если болевой точкой, горящей в их головах, является взятие крестоносцами Константинополя в 1204 году, то очевидно одно. Их миссия - не допустить этого взятия.
Крестоносное войско должно прибыть в Святую Землю и укрепить плацдарм европейцев на Ближнем Востоке. Весьма вероятно, что именно радикальная христианизация Ближнего Востока, не допущение превращения его в чисто исламский ареал и станет тем решительным исторически изменением, что круто развернет всю историю и судьбу подвернувшегося им мира. Внимательно слушавший всю эту, как позже выяснилось - совершеннейшую галиматью, господин Дрон даже не пытался возражать. Резонно полагая себя не вполне подкованным в исторических реалиях данной эпохи.
Зато совершенно понятно обоим было другое. Сами путешественники ни при каких обстоятельствах с этой задачей не справятся. Ну, кто они такие, чтобы в совершенно чуждом им мире развернуть несколько десятков тысяч воинов! И вместо ждущей в Константинополе лакомой и богатой добычи - загнать их в дикие пески с совершенно невнятными перспективами. Лишь одному человеку такое под силу. Это - несостоявшийся предводитель четвертого крестового похода, Ричард Львиное Сердце.
Арбалетный болт, пробивший его плечо 26 марта 1199 года при осаде замка Шалю-Шаброль, навсегда вычеркнул отважного короля из списка возможных предводителей крестоносного воинства. А последовавшая за ним гангрена и вообще - из списка живых. Но вот этого-то новоявленные прогрессоры как раз и могли не допустить. - Увести монарха с траектории выстрела, а там пусть уж он сам, хоть пинками, загоняет свое воинство в Святую Землю. - Так сформулировал цель похода почтенный историк-медиевист.
Двух с половиной месяцев должно было с запасом хватить, чтобы добраться от замка Жизор, в подземелья которого должна была привести их червоточина - до провинции Лимузен. Где в окрестностях Лиможа, собственно, и должны были пересечься жизненные пути славного короля Ричарда и безвестного пока арбалетного болта. Даже учитывая качество дорожной сети Европы двенадцатого века, пятьсот километров за семьдесят дней они точно преодолеют. Шестьдесят километров от Жизора до Парижа на юго-восток. Четыреста от Парижа до Лиможа строго на юг. И еще около пятидесяти от Лиможа до замка Шалю-Шаброль на юго-запад.
Впрочем, кроме стратегических задач, за оставшиеся две недели нужно было решить и кучу проблем вполне практического свойства. Одежда, снаряжение, вооружение, финансовые средства. Эту часть полностью взял на себя господин Дрон, зарядив в работу целую орду своих подчиненных. Ибо здесь все было далеко не так просто.
Как выяснилось, через червоточины невозможно пронести никакой механизм, не говоря уж об электрических или электронных приборах. Всякие механические штучки, даже в разобранном виде, приводили к тому, что канал просто не открывался перед претендентами на проход. И значит, любое огнестрельное оружие, современное снаряжение или средства транспорта просто отпадали. Только клинковое вооружение и собственные ноги.
Нет, господин Дрон по этому поводу не очень-то и огорчался. Скорее даже наоборот. Кто бы мог подумать, что его увлечение последних десяти лет окажется вдруг столь востребованным. Приятели по бизнесу слегка подсмеивались над экзотическим фитнесом почтенного предпринимателя. Это ж надо, историческое фехтование! Ну, пошел бы в любой из залов восточных единоборств, коли весь из себя такой крутой. А то - тупыми железками вместе с какими-то ряженными придурками размахивать.
Но сами скажите, - вяло отмахивался почтенный предприниматель, - как ему идти заниматься единоборствами, если он и драться-то совсем не умеет? Его ведь учили не драться, а убивать. И какое может быть, допустим, каратэ, если накрепко затверженные им удары ногами ведут исключительно в пах или по суставам противника? А руки - так и вовсе тянутся сунуть клювом в сонную или подключичную артерии. Что, разумеется, в спортивных залах никто бы не одобрил. И куда с этими вот навыками на ринг или на татами?
- Да и потом, - объяснял иной раз Капитан, - роль рукопашного боя в системе подготовки бойцов спецвойск все же сильно преувеличена. Чтобы вступить в рукопашный бой, - пояснял он, - боец должен пролюбить на поле боя автомат, пистолет, нож, поясной ремень, лопатку, бронежилет, каску. Найти ровную площадку, на которой не валяется ни одного камня или палки. Найти на ней такого же раздолбая, как и он сам. И только тогда вступить с ним в рукопашную схватку.
А с мечом хорошо! Вещь это здоровая, увесистая и, при желании, вполне смертоносная. И, самое главное, на махание этим слегка заточенным ломиком никаких нехороших и вредных для организма рефлексов в молодости не поставлено. Бей, куда захочешь, и куда правила не возбраняют! Зато нагрузка отличная, и адреналин - фонтаном.
Надо сказать, что когда Капитан с этой тяжеленной железякой, разминаясь, начинал крутить базовые мулинэ, то это зрелище... впечатляло! Увесистый двуручник порхал в его руках, как бабочка. А уж тренировочные поединки - это нужно видеть! Когда такой вот закованный в сталь Железный Дровосек начинал юлой вертеться в компании шести-восьми таких же тяжело бронированных персонажей, с непостижимой для глаза скоростью вращая при этом своим боевым дрыном... Ну, с чем это сравнить? На ум приходил только ураган в песочнице!
Так что, с вооружением и защитным снаряжением для предстоящего путешествия у владельца заводов-газет-параходов особых проблем не возникло. Заказанная в свое время реплика миланского доспеха, благодаря использованным специальным сплавам, была килограммов на десять легче оригинала, значительно превосходя последний прочностью. Фактически, его вес - чуть больше двенадцати килограммов - и более удобная система креплений позволяли даже какое-то время путешествовать пешком, не снимая брони. Ну, а старый добрый цвайхандер и несколько коротких клинков оставалось только заточить.
Зато господин Гольдберг от какого бы то ни было оружия решительно отказался. Резонно полагая, что в его руках оно будет представлять угрозу исключительно для самого владельца. Да и не к лицу старому еврею, алхимику и звездочету - а именно в таком качестве он намеревался преподнести себя городу и миру - носить оружие. Вполне достаточно иметь за плечами столь представительного телохранителя, каковым должен был выступать все тот же господин Дрон.