После этой исповеди нас больше не приглашают в дом священника. И мои встречи с Павлом, совместные прогулки, редкие вылазки в кафе, где мы пили чай и ели пирожные, – все это прекращается. Павел больше не заходит к нам в гости. Не звонит мне. И не отвечает на мои звонки.
Эти внезапные перемены вызывают у мамы приступ беспокойства, перерастающий в настоящую панику. С удвоенной активностью она осаждает дом священника, целыми днями топчется в его церкви вместе с бесконечными старостами храма, бухгалтерами храма, свечными бабками, просвирнями, уборщицами, регентшами, певчими хора, просителями, убогими, юродивыми, спонсорами, спонсоршами, кающимися спонсорскими женами, отдыхающими благодетельницами, путешествующими богомольцами и прочим «Христовым» народом.
Наконец мамины усилия по установлению истины приносят плоды. В один из дней, когда она возвращается домой из райских кущ, я сижу за кухонным столом и пытаюсь делать домашнее задание по английскому языку. Я слышу, как хлопает дверь. Не разуваясь, мама проходит по узкому коридору, как будто в поисках чего-то. Когда ее фигура появляется в проеме двери, я вижу ее бледное лицо – лицо валькирии с горящими яростью глазами и змеящимися тонкими губами.
– Проститутка! – выплевывает она, подходя ко мне, и наотмашь бьет меня по лицу.
Пространство вокруг меня раскалывается на куски, как разбитое зеркало. И воздух начинает звенеть от звука миллионов осыпающихся осколков.
Голос Бога в моей голове объявляет результаты вселенского опроса на тему «Самые дефицитные христианские добродетели»:
«Третье место – смирение. Большинство респондентов назвали эту добродетель в числе самых труднодостижимых, хотя и не смогли точно объяснить, что же они понимают под словом „смирение“. Но в конце концов – это ли не лучший показатель уникальности. Чем дефицитней товар, тем сложнее сказать, что же он собой представляет!
На втором месте – прощение. Более семидесяти процентов опрошенных сказали, что готовы в ответ на пощечину подставить вторую щеку, но точно не простят даже первого удара. Если же обидчик все-таки ударит по второй щеке, опрошенные предлагают следующие варианты действия. Наиболее популярный ответ – подать в суд. Следом за ним идет – дать сдачи. Третья группа респондентов считает правильным отомстить обидчику при удобном случае.
И наконец, победитель! На первом месте нашего еженедельного рейтинга – терпение! Вот уж поистине драгоценная добродетель. Сто процентов опрошенных признали, что испытывают нехватку именно этой добродетели».
Херувимы и серафимы заходятся в исполнении торжественного джингла. Когда трубные гласы смолкают, божественное сияние заполняет экран. И голос Бога подводит итог программы: «Так будем же терпеливы, чада мои. И все у нас получится!»
Когда экран в моей голове гаснет, я остаюсь одна. Обхватив голову руками, я лежу на столе в луже собственных слез, и мои плечи трясутся в непрекращающейся судороге от обиды и боли.
Глава седьмая
Причиной моего отлучения от благочестивого семейства послужили следующие события.
…Моя жизнь состоит из частей, которые подходят друг к другу так же, как бабушкин сундук к плазменной ТВ-панели.
В моих фантазиях живут мечты о таинственных свадебных ритуалах, тишине и прохладе дворцовых покоев – образы, впитанные из арабских сказок и из рассказов родственников. При этом сама я живу в чужом холодном и неуютном доме, где царствует безумная, но от этого не менее любимая мною мать.
Школа, друзья, записки, улыбки, походы в кафе и в кино – все это азартная и легкая игра, в которую я с удовольствием играю в обычные дни. В выходные мать превращает меня в этакую «бабу на чайник». Голову заматывают платком. Ноги прячут под длинные юбки. Тело зачехляют в бесформенные рубахи, кофты, сарафаны и другие балахоны, предназначенные для того, чтобы превратить женскую фигуру в подобие мешка, набитого навозом.
При этом я все время сосу конфету-леденец. Это подавляет чувство голода. И мама не возражает. Готовить она не любит и не хочет. Поэтому она счастлива, что дети не просят есть. Особенно счастлива она во время постов! Да, посты – это настоящая находка для моей мамы! У меня есть подозрение, что из всех религиозных конфессий она выбрала православие именно за многообразие и строгость постов. Для женщины, которая ненавидит торчать на кухне и мнит себя интеллектуалкой, посты – это настоящее спасение от всех проблем! Поэтому посты превращаются для нас в нескончаемый праздник. Чтобы мы не просили есть и чтобы не обременять себя походами в магазин и стоянием у плиты, мать покупает баулы шоколада, карамелек, леденцов и других сладостей. Во время постов я безнаказанно и вдоволь обжираюсь сладким.
В Библии ничего не написано про карамельки и чупа-чупс, но мне кажется, я начинаю догадываться о том, как на самом деле удалось накормить пять тысяч человек тремя хлебами.
Подготовка меня к выдаче замуж за сына священника идет полным ходом. На еженедельных обедах в доме священника моя елейно-напевная мама уже невзначай вставляет в свои трели как бы шутки про то, что ее дочь подарки меньше двух карат не принимает и что она, как мать, хочет быть уверена, что ее дочь не будет ни в чем нуждаться. Мне нечего вспомнить обо всех этих приготовлениях, потому что я присутствую на них как живая кукла. Меня не спрашивают о моих желаниях. Тем более что я не возражаю.
Павел действительно оказывается нормальным живым парнем. Он, пожалуй, слишком немногословен и иногда задумчив. Но обычно он улыбается и шутит. К церковным уставам и правилам относится снисходительно, всегда подтрунивает над самыми истовыми прихожанками. И никогда не откажется как-нибудь подшутить над теми, кто относится к себе очень серьезно. Может положить дьякону Николаю сырое яйцо на стул. Или запустить мышь в комнату к своим сестрам. Несмотря на то что он старше меня и я все еще стесняюсь разговаривать с ним, мне не скучно гулять с ним в парке или ходить по улицам. Все мои представления о том, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они становятся близки, по-прежнему основываются на арабских сказках и фантазиях, как я стала бы женщиной, будь я не просто наследницей царского рода, а настоящей принцессой. Павел никак не касается этой темы и не проявляет тех знаков внимания, которые можно считать намеком на близость. Он ведет себя со мной как взрослый человек с еще маленькой девочкой. Это нравится мне уже хотя бы потому, что в этих отношениях есть какая-то тайна.
Перенесемся в тот день, когда я стала женщиной.
Это обычный будний день. Поэтому мне не нужно изображать благочестивую овцу. Я одета в простую юбку, футболку и куртку. До тех пор, пока я не вернулась домой, где за мной следят сканирующие глаза мамы, я могу быть просто девочкой, которая радуется теплу, солнцу, окончанию уроков. Я могу быть просто девочкой, которая идет по улице, разглядывая прохожих, и сосет леденец.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});