членах есть преимущество — оргазмы ярче. И улыбалась нагло… Я так и не поняла, к чему это она, отмахнувшись, что в присутствии Милы не стоит затрагивать взрослые темы, это не для ее ушей … вот же потаскуха.
Толкнув Аллель к стене, я, словно ошпаренная, двинулась вниз по лестнице. Ее жизнь — ее проблемы. Я устала для всех быть матерью.
— Трое! — кричала она мне вслед, стараясь уколоть побольнее, — Их было трое и я люблю секс!
Наверное, когда я выбежала из дома, у меня было такое красное лицо, будто я вымазалась соком свеклы.
— Анна, что это с тобой? — невинно спросила Мила, оторвавшись от бесконечной трескотни с Дэном.
Высокий парень шестнадцати лет на этот раз был при снаряжении, а не в домашней подростковой одежде, как у себя в комнате. От этого он ничем не отличался от остальных — такой же солдафон. Он уже вступил в пубертат, и было видно, как усиленно начинают расти его мышцы. Мила, через год или два ты очень разочаруешься. Не узнаешь своего Дэна, с которым ты подружилась потому, что он походит на самого обычного подростка.
— Едем, — просто бросила я, не желая никому отчитываться. Слишком была на взводе.
Мы погрузились в массивный джип, и я отвернулась к окну.
— Совсем плохо? — спросила меня Софи, склонившись к моему уху, чтобы никто не слышал. В машине гудело, и девчонки трещали о своем.
— Ее использовало трое, и она от этого только счастлива, — в моем голосе чувствовалась сухость и разочарование, — Аллель всего на пару лет младше меня, а ведёт себя так, будто у нее совсем нет мозгов.
— Мозги у нее в другом месте, — усмехнулась Софи, — Самое страшное, что все это будет только поощряться.
Я закрыла с досады глаза. Софи была права, солдаты не будут ее травить или хоть как-то порицать, как это делалось в обществе цивилизованном, ведь она даёт им то, чего они хотят. И они будут давать ей ещё больше благ, сколько бы она не попросила. При такой схеме у девчонки не щелкнет в мозгу, что она делает что-то не так.
— Ты понимаешь, во что может превратиться это поселение? — мурашки прошлись по моему телу.
— Посмотри на это с другой стороны, — вкрадчиво ответила мне Софи, — Может, есть в этом какая-то польза. Если она разгрузит озабоченных мужланов, может, они просто от нас отстанут?
— Всех тридцати четырех? — удивилась я.
— Ну, в Перианте же она справилась.
— Ей нужно будет очень постараться.
— Она трудолюбивая, — усмехнулась Софи, и я невольно тоже улыбнулась.
Действительно, может, нужно посмотреть все с другой стороны? Да, я им не мать, хватит обо всем беспокоиться. Если Аллель хочет отдаться каждому в этом поселке, пусть отдается. Она сама ответственна за свою жизнь.
— Глядишь, и Курт подобреет, — лукаво улыбнулась Софи, — Ато я в последнее время совсем его не вижу, видимо, старается не встречаться с тобой, чтобы вы не перегрызли друг другу глотки.
— Не думаю. У него полно дел и без того, чтобы возиться с новенькими. Я слышала, он перестраивает маршруты.
Но все это выглядело всё-таки странно. Я действительно после встречи с Николасом не видела Курта. Он отдавал приказы, мы их выполняли, но все это было через посредников, сам он никогда не появлялся. Будто он сторонился нашего общества из-за какой-то странной неприязни. Кровь прилила к моим щекам. А что, если… Аллель была сегодня с ним?
Я нетерпеливо поерзала на месте. Вот профурсетка! Конечно, как я могла не догадаться?! Она решила отдаться самому влиятельному в поселке, чтобы занять особый статус. Меня взяла злость. На Аллель за ее нравы и на Курта… я не знала почему. Он привык командовать и взять Аллель ему не составило бы труда, к тому же, скорее всего, она сама была бы инициатором всего этого. Мне было все равно, с кем он кувыркается, но почему-то чувствовалась нестерпимая обида.
«Нет, она не была сегодня у него, — подал голос мой здравый смысл, — Она сказала, их было трое. Курт разграничивает дружбу и работу. Его статус не позволяет заниматься этим вместе с остальными. Его там точно не было».
Я почему-то успокоилась, и до самого Квартейла мирно смотрела в окно.
Глава 12. Анна. Взгляд на мечту
— Ну вот он, взгляд на мечту, — улыбаясь, произнесла Софи, смотря на Квартейл издалека.
Издалека… это все, что нам оставалось делать. Все, что нам позволили. Глядеть в бинокли на мирную жизнь, чтобы убедиться, что мы здесь не зря.
— Они так мотивируют нас, — строго заключила я, — Чтобы мы сделали все, чтобы туда попасть. Выдержали рядом с людьми Курта целый год… и с ним самим тоже, — я поджала губы с недовольством, — Не верю я, что нас просто так сюда привезли. Из доброты душевной?
— Конечно, нет, — усмехнулась Софи, — Эти люди ничего не делают просто так. Все с какой-то пользой. Но это не значит, что они хотят нам зла. Может, это будет взаимовыгодный симбиоз?
— Да хватит вам говорить о всяких серьезностях, — прискакала веселая Мила и тут же снова ускакала, пощекотав нас с Софи за бока.
— Действительно, девочки, посмотрите какая хорошая погода, хватит вам хандрить! — пристыдила нас Дария, не отрывавшаяся от своего бинокля, — Взгляните туда! Вон там, дом с яркой алый крышей. Прямо около него.
— Что там? — заинтересовалась я, тут же направив бинокль куда указала Дария.
Мы отъехали примерно миль десять от поселения, поднявшись выше в горы ещё примерно на пятьдесят метров. Дорога петляла и вилась, пока из-за гор не показался долгожданный город. Здесь находилась что-то похожее на смотровую площадку. Вернее, просто удобное место, с которого открывался прекрасный вид. Квартейл был как на ладони. Такой далекий и близкий одновременно. С летних гор стекали две реки, ведь верхушки их всё ещё были покрыты ледниками. От Сергея я слышала, что здесь очень суровые зимы и очень много снега. В это совсем не верилось, потому что лето здесь было великолепное. Пахло цветами и медом… И счастьем, как бы это удивительно не звучало.
— Это же детская площадка… — задумчиво протянула я, — Один, два, три… ох, даже голова кружится, целая орава детей. А мамы сидят на лавках. Там действительно безопасно. Кажется, они счастливы.
Я наблюдала, как дети резвятся в песочнице. Одна мамочка в голубом, словно небо, платье подскочила к мальчику, начавшему есть куличик из песка, который он только что слепил. Я засмеялась.
— А знаете, вы правы, — решительно сказала я, — Прекрасное лето, прекрасный