людей с высокими доходами. Министр Меллон также жаловался, что освобожденные от налогов ценные бумаги создали ситуацию, которая "отвратительна" в демократическом обществе, а именно, что, по сути, существует "класс в обществе, который не может быть достигнут для целей налогообложения". Не сумев заставить Конгресс принять меры для прекращения освобожденных от налогов ценных бумаг, Меллон, по крайней мере, смог заставить людей с высоким доходом платить большую долю подоходного налога другими способами.
Тем не менее, аргументы Меллона в пользу снижения максимальной налоговой ставки были осуждены как "снижение налогов для богатых", как с тех пор осуждались подобные планы по аналогичным причинам.
Некоторым - включая выдающихся профессоров элитных университетов - неявное предположение о том, что налоговые поступления автоматически движутся в том же направлении, что и налоговые ставки, кажется невосприимчивым к фактическим доказательствам. Но такие доказательства можно легко найти в Интернете в официальных документах Службы внутренних доходов. Тем не менее заблуждение о шахматных фигурах остается практически неоспоримым, поэтому сторонники социальной справедливости могут продолжать выступать за повышение налоговых ставок для богатых, исходя из целесообразности этого с их точки зрения, не обращая внимания на вопросы о целесообразности этого механизма для сбора доходов.
В политике весьма дорогостоящие предложения о том, чтобы правительство предоставляло различные блага "бесплатно" для всех, могут быть очень привлекательными для некоторых избирателей, когда утверждается, что дополнительные расходы правительства будут оплачены за счет увеличения налоговых поступлений от "миллионеров и миллиардеров", независимо от того, соответствует ли это действительности. Такой исход может показаться желательным для некоторых избирателей с точки зрения социальной справедливости, но желательность не исключает вопросов осуществимости.
В политике цель - не истина, а голоса избирателей. Если большинство избирателей поверит в сказанное, то эта риторика будет успешной, если говорить о политиках. Но с точки зрения общественности, утверждение о том, что стоимость правительственных подачек будет оплачена за счет налогов, собранных с "миллионеров и миллиардеров", требует эмпирической проверки, поскольку "миллионеры и миллиардеры" не всегда склонны к сотрудничеству.
Люди, воображающие, что "бесплатные" льготы, которые они получают от правительства, будут оплачены другими, могут обнаружить, что в результате инфляции им самим придется платить за эти льготы.
Инфляционный "налог"
Как налоговые ставки на бумаге не обязательно собираются, так и вещи, которые не являются налогами, могут иметь тот же эффект, что и налоги. Инфляция - одна из таких вещей.
Когда налоговые поступления, предназначенные для оплаты "бесплатных" льгот, предоставляемых различным группам населения, не покрывают расходов на эти льготы, правительство может получить дополнительные деньги, необходимые для покрытия дефицита, выпустив и продав дополнительные государственные облигации. В той мере, в какой эти облигации покупаются на рынке, их стоимость с добавлением процентов перекладывается на плечи налогоплательщиков в будущем. Но если на рынке будет куплено недостаточно облигаций для покрытия оставшегося дефицита, их может купить Федеральная резервная система - федеральное правительственное агентство, имеющее законное право создавать деньги. Тогда, когда эти дополнительные деньги поступают в обращение, результатом становится инфляция.
Чистый результат инфляционного роста цен заключается в том, что деньги каждого человека - независимо от его дохода - теряют часть своей стоимости. Это то же самое, как если бы на всех, от самых бедных до самых богатых, был наложен налог, и все платили бы за свои деньги такой же налог, какой платят "миллионеры и миллиардеры". Но налог на деньги - это не налог на материальные активы, такие как фабрики или недвижимость, которые растут в рыночной стоимости во время инфляции. В результате "налог" на инфляцию может забирать больший процент активов беднейших слоев населения, чьи деньги, скорее всего, составляют больший процент их общих активов, поскольку они с меньшей вероятностью владеют заводами, недвижимостью и другими материальными активами, рыночная стоимость которых растет во время инфляции.
Короче говоря, инфляционный "налог", скорее всего, будет регрессивным налогом, который платится при покупке продуктов, бензина и других потребительских товаров по более высоким ценам. Иллюзия получения "бесплатных" благ от правительства может сохраняться до тех пор, пока получатели не увидят связи между более высокими ценами, которые они в итоге платят за то, что покупают, после того как правительство предоставляет им "бесплатные" вещи.
Самыми большими бенефициарами в этой ситуации, скорее всего, станут политики, которые смогут привлечь избирателей, предлагая им "бесплатные" льготы - "как право, а не как привилегию", - за которые избиратели в итоге расплачиваются окольными путями, через инфляционный рост цен на вещи, которые они покупают.
Политики заметают следы, называя ключевой механизм - создание денег Федеральной резервной системой для покупки государственных облигаций - непонятной инсайдерской фразой "количественное смягчение", вместо того чтобы сказать на простом английском языке, что правительство выпускает больше собственных денег, чтобы заплатить за то, что оно раздает "бесплатно". Иногда используется технический термин - "QE2" - для обозначения второго раунда создания денег. Это звучит гораздо более впечатляюще, чем просто "производство большего количества денег для политиков, чтобы они их тратили".
ШАХМАТНЫЕ ФИГУРЫ И КОНТРОЛЬ НАД ЦЕНАМИ
Как поведение людей меняется, когда правительство меняет налоговые ставки, так и их поведение меняется, когда правительство меняет условия других сделок. Это один из самых основных принципов экономики. Он был известен экономистам на протяжении столетий, причем еще до того, как появилась такая профессия, как экономист. Но то, что было известно некоторым, не было известно всем, поэтому правительства устанавливали цены на различные товары и услуги на законодательном уровне на протяжении тысяч лет - еще во времена Римской империи, а до этого - в Древнем Вавилоне.
Реакция на контроль цен
Люди, на которых распространяются законы об установлении цен, редко остаются пассивными, словно инертные шахматные фигуры. Сколько правительств понимали это, прежде чем принять такие законы, неизвестно. Зато известно, что президент Соединенных Штатов Ричард Никсон, который полностью осознавал негативные экономические последствия контроля над ценами, все равно ввел этот контроль. Его ответ на критику этого решения со стороны экономиста Милтона Фридмана гласил: "Мне плевать на то, что говорит Милтон Фридман. Он не баллотируется на переизбрание". Президент Никсон действительно был переизбран, причем большим большинством голосов, чем то, которое впервые привело его в Белый дом.
Что касается экономических последствий контроля над ценами, то они были такими же, какими они были в других местах и в другие времена, веками. При ценах, установленных правительством ниже уровня, определяемого спросом и предложением, объем спроса потребителей увеличивался - из-за искусственно заниженных цен - а объем производства производителей уменьшался, также из-за тех же искусственно заниженных цен. Ни потребители, ни производители не были инертными шахматными фигурами. В итоге возник повсеместный дефицит продовольствия, бензина и многих других товаров. Но эти последствия стали очевидны только