Читать интересную книгу Мракобесие - В Стрелецкий

* * *

В мае 1995 г. я вылетел в Будапешт. Именно в венгерской столице Гусинский пожелал встретиться с представителем СБП. Уламывали его долго. Несколько месяцев было потрачено лишь на то, чтобы убедить банкира в необходимости такой беседы. Сначала он отказывался. Потом поставил условие: будет говорить только с самим Коржаковым. Затем долго выбирал место: в России встречаться не хотел наотрез. В итоге снизошел до меня. Увидеться довелось в будапештской гостинице "Форум". В назначенный день я прибыл к берегам Дуная. Зарегистрировался, отнес в номер вещи. Сел в холле, чтобы выпить чашку кофе. Вдруг по холлу, как комета Шумейкера-Леви, пронесся мой будущий визави, за ним - жена, за женой - три охранника. Словно заведенные, они метались по гостинице. Меня, понятно, не замечали. Я-то Гусинского знал в лицо, а он меня - нет. Глядя на "броуновское движение" банкира, я внутренне как-то успокоился. Понял, что ЭТОГО человека разговорить будет не трудно - не понадобится никаких особых ухищрений. Так и вышло. Наутро, после завтрака, мы встретились. Здесь слишком много людей, - сказал Гусинский, настороженно озираясь по сторонам. - Перейдем в другое место. Пока мы шли к соседнему отелю "Атриум", я имел возможность рассмотреть главу "Мост-банка" получше. Это был уже не тот вальяжный, самоуверенный господин, которого мы видели на телеэкране. Плечи у Гусинского были опущены, взгляд - поникший. Видно, сказывался постоянный страх за свою жизнь. - Владимир Александрович, вы не находите; что во всем случившемся виноваты вы сами? - сразу же, с места в карьер начал я. - В чем это я виноват? - завелся он с пол-оборота. - Интересно, а как мы, государевы слуги, должны были смотреть на ваше поведение? На то, как вы впихиваете во власть людей, подкупаете чиновников? - Но мы же опора власти. Мы - капитал. На нас зиждется всё. При этих словах лицо его приобрело прежнюю значимость. "С таким лицом, - подумалось мне, - надо фотографироваться для предвыборных плакатов". - Э-э нет, Владимир Александрович. Те методы, которыми вы действуете, только приводят к сращиванию капитала с властью. - А ваши методы - что, хороши? Этак вы просто останетесь без денег накануне выборов! Разговор явно переходил не в то русло. Следовало переменить тему. - Нам известно, что вы очень тесно дружите с людьми из близкого окружения президента. Используете руководителей правоохранительных органов в своих интересах. Нехорошо... - Вы, наверное, имеете в виду руководство ГУВД? Ну да, мы очень тесно с ними сотрудничаем. Не раз помогали им информацией. Бывало даже так, что сотрудники моей службы безопасности и ребята из РУОПа вместе выезжали на операцию. Клали бандитов мордой в грязь, как вы тогда меня в декабре... А то, что они у меня берут? Так уж пусть лучше берут у меня, чем у бандитов. - Владимир Александрович, а чем, получается, вы лучше бандитов? - А вы кем себя окружили? - вопросом на вопрос атаковал меня Гусинский. - Меня выпихнули. Березовского приблизили, Бойко, Федорова. Вы же знаете, что это за люди. У меня-то весь бизнес в России. Я в России родился и в России умру. А у Березовского израильский паспорт. Случись что, он тут же уедет в Израиль. Или Бойко. Вы же сами сделали его "Национальный кредит" уполномоченным банком правительства. - Мы? - А кто же... Зря вы на меня так наезжаете. Поймите, я не враг вам. Я могу и хочу быть другом. Мне нужно с Александром Васильевичем восстановить контакт. Я бы в страну давно вернулся, но ведь есть приказ о моем уничтожении. - Глупость какая, - искренне возмутился я. - Мы не бандиты. Ни одна из государственных структур в России никогда не станет физически устранять людей. Беседовали мы долго. Гусинский с воодушевлением рассказывал гадости о своих конкурентах по бизнесу - Березовском, главе "Национального кредита" Бойко. Он так торопился как можно больше поведать мне, что проглатывал слова, захлебывался слюной. От волнения у Гусинского даже вспотели очки. Он буркнул в ответ что-то нечленораздельное. - Лучше помогите нам, - продолжил я. - Чем вы можете подтвердить информацию по Бойко и Березовскому? - У меня есть материалы из сейфов "Белого дома" о признании "Национального кредита" уполномоченным банком правительства. Постановление это с грифом "Не для печати", но я вам его отдам. Есть еще и документы по передаче "Нацкредиту" индийского долга. - Владимир Александрович, видите, сами признаетесь. Как к вам, интересно, попали эти бумаги, если они "не для печати"? Опять подкуп? Опять коррупция? - Но если бы я их не достал, - возмутился Гусинский, - то не мог бы предложить вам. Бойко - страшный человек. Он наркоман Держит ночной клуб "Метелица", а там наркотиками торгуют. У него и паспорт на другую фамилию. __ ? - Я много раз пытался проконтролировать его выезд из России. Что он вылетел из "Шереметьево" - фиксировали. А прилет, например, в Лондон установить уже не могли. Однозначно, у Бойко второй паспорт. - А Березовский? - Материалов на него у меня нет. Но за то, что у Березовского двойное гражданство, ручаюсь на сто процентов. Мы договорились, что при третьей встрече Гусинский передаст мне документы по Бойко. А заодно попробует найти чтото на Березовского. Долго ждать себя он не заставил. В том же месяце состоялось наше рандеву в гостинице "Балчуг", в ресторанчике на втором этаже. Гусинский выглядел опечаленным. Его аналитики провели исследование и пришли к выводу, что шансов выиграть выборы у президента нет. Посему он загрустил. Правда, как мы потом узнали, боль за президента не помешала "Мосту" профинансировать на парламентских выборах... КПРФ, а заодно и "Яблоко"... - Несмотря ни на что, - изрек он, - мы контакт с КПРФ не теряем. У нас есть надежные мосточки. Через Воротникова держим связь. (Воротников - один из руководителей службы безопасности группы "Мост", в прошлом - начальник Управления 3 КГБ СССР. - В. С.) Я ведь со всеми стараюсь поддерживать хорошие отношения. И с коммунистами, и с президентской командой. Если через вас не получится вернуть расположение Бориса Николаевича, буду искать другой вариант. Люди уже работают. Жора Сатаров, кое-кто еще. Просили за меня семью президента. Поймите, такими людьми, как я, бросаться нельзя. Нас немного. Нас очень немного... - Как же так? Вы ставите на президента, всюду кричите об идеалах демократии, а в то же время сотрудничаете с коммунистами, проводите в подконтрольных СМИ активную антипрезидентскую кампанию. - А чего вы хотите? Раньше надо было думать! Вы упустили этот процесс. Масс-медиа - это власть. Наша задача взять СМИ в свои руки, иначе власть от нас уплывет. Даже на службу безопасности "Моста" я трачу треть всех денег. На массмедиа же готов отдавать львиную долю своей прибыли. Затраты окупятся очень скоро. Забегая вперед, скажу, что магнат оказался прав. Забрав под себя СМИ, он получил возможность изощренно манипулировать общественным мнением. А поскольку человек этот весьма своеобразный, позицию его изданий можно сравнить с походкой пьяного боцмана. Их все время кидает из стороны в сторону. В советские времена Гусинский был неудавшимся театральным режиссером. (Его дипломный спектакль - "Тартюф" Мольера.) Качества, присущие людям искусства, остались у него и по сей день. Я бы назвал это трагикомическим восприятием мира. Он, например, искренне верил в то, что СБП хочет его убить. (Точно так же, как Березовский считал, будто убийство Гусинского - в наших силах.) Когда же я убедил его, что такими методами мы не действуем, он уцепился за другую версию: его могут убрать враги, чтобы потом свалить вину на СБП. Трезвый расчет прагматика удивительно сочетался в нем с некоторой наивностью, плюс чрезмерная болтливость и полное отсутствие контроля за своими словами. "Мир - театр", - утверждал Шекспир. Гусинский мог бы двумя руками подписаться под этим изречением. На жизнь он смотрел глазами провинциального режиссера, пришедшего на прогон кукольной пьесы "Укрощение строптивого". Банкир был убежден: достаточно дернуть любую строптивую марионетку за ниточку, как она моментально замашет руками и ногами. Примерно как Валдис Пельш в прямом эфире. Такие они, мастера культуры... В версию о готовящемся покушении Гусинский верил настолько истово, что заставил заниматься выяснением всех обстоятельств свою службу безопасности. Как-то мне позвонил его сотрудник Комаров, которого я знал еще по работе в МУРе - тогда он служил в отделе по борьбе с организованной преступностью. Попросил принять. - У нас есть достоверные данные, что "солнцевские" заказали Гусинского, - сказал Комаров. - Если что случится, все стрелки моментально переведут на вас. - Как ты, бывший опер, можешь такое говорить? Ты ведь знаешь, что ни одна спецслужба "мокрыми" делами не занимается. - Знаю. Но все равно - помогите. Проверь, правда это или нет. Мы проверили. Данные оказались полностью недостоверными, о чем с легким сердцем я и сообщил Комарову. - Да и по нашим сведениям - тоже, - ответил он.

* * *

Моя четвертая и последняя встреча с Гусинским состоялась в одном из кафе на Новом Арбате. Говорили мы недолго. - Мне очень нужна встреча с Коржаковым, - завел он старую песню. - Хотя бы телефонный разговор. - Владимир Александрович, - удивился я, - вы уже целый месяц находитесь в Москве. Неужели вы не убедились, что вас никто не преследует? Живите себе спокойно. По-моему, он не поверил. Мания преследования вкупе с манией величия - неотъемлемые спутницы банкира. Вскоре Гусинский вновь покинул страну. Всплыл он лишь через месяц. Позвонил из Лондона и возмущенно выпалил: - Я читал в гранках интервью Коржакова "Аргументам и фактам". Он говорит, что любит охотиться на гусей. Валерий Андреевич, зачем это? Мы же так хорошо общались? Что, опять война? Честно говоря, я не очень владел ситуацией. Поинтересовался у шефа. - Да ничего такого в интервью нет, - сказал А. В. - Ну люблю я охотиться на гусей. И что? Статья вышла в полном виде. Гусинский очень обиделся. Передал через верных людей, что оскорбления сносить не намерен. Угрозы банкира всерьез никто из нас не воспринял. Мало ли что он там говорит! Возможно, мы Гусинского недооценили. Через некоторое время Владимир Александрович тесно сошелся с Березовским. Вдвоем они стали "дружить" против Коржакова. Организовали возвращение во власть Чубайса. Перешли к массированным атакам через СМИ. Благо, сделать им это было нетрудно - в руках у магнатов и телевидение, и газеты, и радио. В частности, в "Новой газете" вышла разгромная статья друга Гусинского - А. Минкина под названием "Фавориты". В ней он "разоблачал" преступные замыслы Коржакова - Барсукова - Тарпищева. Рассказывал, со слов экспрезидента НФС Федорова, какие бандиты управляют страной. После публикации Гусинский неожиданно позвонил Тарпищеву. - Ну что? Вы всё поняли? - с нескрываемым торжеством спросил он Шамиля. - Мы победили! Пусть теперь Коржаков встречается с Борей Березовским, обо всем договаривается. Магнат имел в виду следующее: раз они с Березовским набрали силу, необходимо заключить какое-то соглашение, нечто вроде мюнхенского пакта. Но ни какие сделки шеф не пошел и идти не собирался. Встречаться с банкиром после таких слов для офицера просто невозможно.