В декабре 1911 года в Урге была провозглашена независимость восточной Внешней Монголии (Халхи). Западная же часть Монголии – Кобдоский округ – продолжала оставаться китайской, и за обладание этим краем здесь шли бои с азиатским ожесточением. В китайском пока Кобдо располагалось российское консульство, которое работало под постоянной угрозой нападения китайцев и их провокаций.
Между тем обстановка в Западной Монголии стремительно обострялась и тайной помощи России было уже недостаточно, а интересы собственной безопасности требовали от нее усиления помощи, в том числе военной.
В ноябре 1912 г. монголы предприняли наступление на Кобдо. По просьбе монголов русский консул в г. Улясутае[15] Люба направил для отслеживания обстановки отряд казаков под командованием подъесаула Харанова. Встретив в составе монгольских войск русский отряд, китайцы отступили. Но положение в Кобдо было крайне тяжелым и зимой 1913 г.
Россия направила туда подразделения Верхнеудинского казачьего полка а составе 3 сотен и взвода артиллерии, а летом со стороны
Бийска сюда же были переброшены части пехоты и артиллерии. Однако, в развернувшихся боях монголы терпели постоянные поражения. Российские войска в боях с китайцами не участвовали и являлись как бы сдерживающим фактором и напоминанием им, что, в случае необходимости, они вынуждены будут вступить в бои.
13 июля 1913 года для охраны коммуникаций в район боевых действий был направлен экспедиционный отряд сибирских казаков под командованием капитана Г. А. Вержбицкого[16]. 31 августа 1913 года он занял крепость Шара-Суме, но вынужден был вернуть ее китайцам.
Война затягивалась и нужно было искать выход. По предложению России 25 октября (5 ноября) 1913 г. была подписана декларация по монгольскому вопросу. Россия признавала, что Внешняя Монголия находится под сюзеренитетом Китая, Китай – автономию Монголии.
Граница между Кобдоским округом Монголии и Алтайским округом Китая была установлена по алтайским хребтам. Административно Алтайский округ вошел в состав провинции Синьцзян.
Для защиты интересов России в Алтайском округе, а также проживавших в нем российских подданных, в 1913 году в крепости Шара-Сумэ было открыто русское консульства во главе с надворным советником Кузминским[17].
Война с китайцами за независимость Монголии длилась до 1921 года. В этой войне китайцев били и войска барона Унгерна, и цырики[18] Монгольской народной армии и сибирские партизаны. В 1924 году Монголия была провозглашена Народной республикой.
После такого отступления, вернемся к нашему герою. Являясь первоочередным, 3-й Сибирский казачий полк жил тревожной жизнью. Личный состав полка со дня на день ожидал приказ на переход границы. Наконец приказ был получен, но не на ввод полка в Монголию, а об откомандировании туда небольшого отряда для вооруженной охраны и защиты нового российского консульства в г. Кобдо под командованием инициативного и храброго офицера. Выбор пал на хорунжего П. И. Сидорова.
В начале июля отряд (конвой) Сидорова вышел в количестве 12 казаков из Зайсана. Переночевав в пограничном ауле Майкапчагай, отряд перешел границу и взял направление на китайский город Кобдо, путь к которому знали почти все казаки отряда. Двигаясь по выгоревшей под солнцем степи, применяя меры маскировки, разведки и боевого охранения, отряд без потерь 12 июля 1912 года прибыл в консульство, пройдя за пять суток 400 верст. Сидоров и его казаки были временно приписаны консулом Кузминским к штату консульства, и Сидоров возвратился в Россию только накануне Первой мировой войны.
Описание города Кобдо нам оставил знаменитый русский путешественник, разведчик и генерал М.В Певцов. В «Путевых очерках Джунгарии» он пишет, что по своей чистоте город составляет редкое исключение между китайскими городами, обыкновенно грязными и зловонными в летнее время. По главной улице, имеющей около полуверсты длины и 25 саженей ширины, тянется аллея высоких тенистых тополей. В городе 60 домов из необожженного кирпича, 1000 человек жителей (1878 г.). Против концов главных улиц – две цитадели. В одной из них располагаются органы управления и гарнизон (400 солдат). Консульство располагалось в этой крепости[19]. Но постоянные обстрелы и штурмы города то монголами, то китайцами вынуждали консульство выезжать за его пределы на расстоянии до 40 километров. Полевые условия, конечно затрудняли охрану консульства.
Сведений о боевых делах Сидорова во время монгольской командировки нет, но безусловно в отдельных стычках с китайцами он участвовал и дело свое делал добросовестно. Например, в начале августа 1912 года российские газеты пометили такую информацию о событиях в Монголии.
«Обстрел китайцами русского консула.
КОШ-АГАЧ. 2 августа русский консул Кузминский, уступая просьбам Монголов, направился к осажденной ими крепости Кобдо, заранее предупредив местного китайского амбаня, что он будет ожидать его уполномоченного в указанном месте, чтобы предложить свое посредничество к прекращению кровопролития. Консул ехавший в сопровождении конвоя, с консульским и белым флагами, был внезапно обстрелян Китайцами из крепости. Консул с конвоем выехал из поля обстрела без потерь».
Безусловно, участником этой стычки был и хорунжий Сидоров и в том, что консул не пострадал большая заслуга принадлежит начальнику конвоя.
Учитывая неспокойный характер Кузминского и его стремление всегда находиться там, где обстановка складывалась наиболее остро и требовала авторитетного вмешательства, следует пролагать, что Сидорову приходилось часто и нелегко опекать своего шефа.
Хочу еще воскресить один эпизод, в котором, возможно, участвовал Сидоров. То было опасное, требующее большой храбрости, решительности и физической силы дело.
В начале XX века в Монголии появился авантюрист Джа-лама, выдававший себя за перерожденца[20] Амурсаны[21]. Это был выходец из России, астраханский калмык, прибывший восстановить Джунгарию в территориях Кобдосского и Алтайского округов, т. е там, где служил наш герой.
Вначале борьба Джа-ламы против китайцев была на-руку России, и она ему не препятствовала. Отличаясь большой волей, жестокостью, беспощадностью, огромной силой, он сумел подчинить себе не только монгольских князей, но и высшее ламаистское духовенство и повел себя как независимый правитель Монголии. Безусловно, Россия стремилась поставить Чжа-ламу на службу своим интересам, но вскоре от этого отказалась. Джа-лама в борьбе за свое утверждение применял неслыханную жестокость. Ему ничего не стоило, вспоров человеку грудь, вырвать из нее и съесть его сердце. Особенно он ненавидел казахов за их участие на стороне китайцев в разгроме Джунгарского ханства. Дело доходило до того, что он снимал с них живьем кожу и делал, так называемые, тулупы. По приказу Джа-ламы, кочевников-мусульман лишали пастбищ, отбирали скот и имущество. Доведенные до отчаяния, в сентябре 1913 г. казахи бежали к русской границе. В этот период переходы через границу имели особенно массовый характер. Крестьянский начальник 4-го участка Бийского уезда Томской губернии доносил: «из провинции Монголии Бекен-Мерина в пределы Российской империи (надельные земли Бургузинского общества Кош-Агачской волости) вторглось более 5 тыс. человек монгольскоподданных киргиз (казахов – авт.)».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});