Трое на корточках – Пахан, Пчёла и он, № 798.
Отъевшийся круглолицый Пчёла – подручный старосты барака – корчится от холода и злобно поглядывает на № 798.
– Ну что, вояка, решился уже или и дальше бодягу будешь разводить? Думал, за войну тебе маза от кумовей выйдет? А они тебя опять к нам. Зассал тогда срок принять, винтовку взял, теперь, сука, за плен вдвое получил. Тебе не жить, если нож не поцелуешь. Сявки жизни не достойны. Сегодня последний срок для тебя. Ну, что старшому передать?
Выпуклые глаза пахана из-за спины Пчёлы выжидательно мерцают под дождём, как чёрный агат. Он ждёт ответа.
По сговору с администрацией этот Расписной проводит чистку. Требует: присяга ворам или смерть.
Трупы вытаскивают за ворота бараков каждую ночь. Сегодня подходит очередь и № 798.
– Какой день сегодня, Пчёла? – спрашивает № 798.
– Кажись, вторник.
– Ну вот, так и передай ему: «По вторникам кура яиц не несёт».
– Не гони порожняк.
– Вкури, Пчёла! Вкури!
– Заясни, бл!.. – требует подручный.
– Просто передай: «По вторникам кура яиц не несёт». Так и скажи.
Сальное лицо «шестёрки» блестит от воды, в недоумении урка часто моргает розовыми кроличьими глазками.
Рядом с ним обливается тем же дождём лицо № 798 совсем другой человеческой породы – с глазами насмешливыми, блестящими от бешеной работы ума…
5
С насыпи слышится крик начальника конвоя. Вторя ему, лают псы. Щёлкают затворы. Зэки поднимаются на ноги и, разбитые на пары, начинают перекатывать бочки с кислотой из вагонов к варочному котлу в цехе бумажной фабрики на реке со смешным названием Пукса.
В паре с № 798 оказывается Пчёла.
Деревянная горка уходит далеко вверх, к горловине котла объёмом в пять железнодорожных цистерн. На досках – жидкая глина. Пчёла только делает вид, что толкает. Нагло смеётся в лицо и похлопывает по шву в ватнике, где спрятана заточка.
– Чего-то не въехал Расписной в твою маляву. Ты баланду замутил – теперь ответ придётся держать. Сперва «опустим» всем бараком, потом в парашу головой.
№ 798 перестаёт толкать, вся тяжесть падает на злобного урку.
– Всё, конец тебе, пёсья вошь! – визжит разъярённый Пчёла, сучит ногами по мокрому глинистому настилу. Находит опору, но № 798 ударом тяжёлого ботинка подшибает его и опять вынуждает через силу толкать в одиночку.
Десятки бочек вкатываются следом, измождённые рабы тратят силы впустую. Вал матерщины обрушивается на Пчёлу. Ему не удаётся тотчас выхватить заточку – он вынужден катить бочку до площадки. Лишь успевает провести ребром ладони по горлу.
– Такого не прощают, душок!
– По вторникам кура яиц не несёт, – повторяет № 798.
На самом верху запаянные бочки с кислотой под присмотром вольного инженера им предстоит ещё вскрыть, словно консервные банки, большим воротом-ножом. № 798 уходит первым. Пчёла немного задерживается, торопливо разрывает подкладку и выхватывает трёхгранное «пыряло». Догоняет он № 798 на другой стороне громадного котла. Ботинки приближающегося Пчёлы грохочут по железному настилу. Увернувшись от удара, № 798 продлевает атакующий разгон, заламывает руку блатаря и направляет бегущего по инерции к горловине котла, смердящего испарениями серной кислоты.
Грохот бочек по рубчатым сходням заглушает дикий предсмертный вопль. Крик разносится внутри котла, как в колоколе, и даже после всплеска ещё долго мечется в клёпаных стенах…
6
Перед отбоем на сходняке в конце барака «номер 798» влезает между нар и откидывается на вытянутой руке – он «держит базар» за содеянное.
Свободная рука, то зажатая в каменный кулак, то расправленная в когтистую лапу, описывает в проходе замысловатые фигуры. Размочаленный шарф от случайного удара по нему трепещет, словно флаг на ветру.
Певучий пронзительный тенор № 798 завораживает.
– Ирод резал, кровь пускал. Рамзее уже бросал в воду. Римляне перед решающей битвой заживо закапывали рабов на Бычьем Рынке, и Карфаген был разрушен! «Кто соблазнит одного из малых сих, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и погрузили его во глубину морскую…» А германцы превзошли всех в наведении порядка и дисциплины! Они топили в болоте…
Своей речью он тревожит тени патрициев в сенате Рима…
…Хуже наказания только безнаказанность… Война всех против всех… «Суров закон, но это закон…» Dura lex, sed lex!
Пахан поднимает руку – он умолкает. Тишина в бараке стоит провальная. Даже туберкулёзники не кашляют.
– Про болото – это ты к чему, Дух? – медленно и глухо произносит пахан.
– Я хочу сказать, что на твою финку, Расписной, у всякого найдётся своя финка. А устрашение должно быть тотальным.
– Не по мазе раздухарился… Заясни, – раздаётся из глубины барака.
– Ха! Болото, бл…
– Не въехали чего-то?
№ 798 разъясняет:
– Болото хрустальным ручейком покажется… В кислоту! Всех, кто по старому закону, – в кислоту! В бочку, на трап – и в котёл…
Гулом возмущения откликается барак. Слышатся крики недовольных: «Грабки не раскидывай!», «Красным слова не положено!», «Мужику западло законы менять!»
Пахан согласно кивает и произносит: «Ша!»
После чего все начинают укладываться спать, ворча и матерясь вполголоса…
В том, 1953 году долго ещё блатной мир сотрясают кровавые расправы, но здесь, на Пуксе, сопротивление старых воров оказывается сломленным…
7
Освобождают из зоны обычно в субботу после обеда, чтобы тюремщикам можно было «закосить» воскресные пайки выбывающих.
Женщины посёлка стоят у ворот тюрьмы нарядные, с записочками за обшлагами (сейчас бы эти бумажки назывались визитками). Одеты в прямые юбки, в колоколы. На головах – «менингитки» по моде или яркие платки.
Пестрят напомаженные губы, трепещут завитки и чубчики самодельного перманента.
Скрипят ворота. Стая прощёных зэков переходит черту. При виде женщин смущаются даже самые прожжённые уркаганы, кривляются, защитно переругиваются. Со стороны женщин доносятся слова поздравления, запах духов.
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Там быть должнаОдна особа на вокзале,Атлас и шёлк,В милашках знаю я толк.Будет рыдать,Чтоб я умерил дух бродяжий…Чтоб не шнырял как одинокий волк.
2
«Ригли спирминт».
3
Моя ставка (англ.).
4
В рассказе описано действительное происшествие. Имена оставлены подлинные. – Примечете автора.
5
Ты не понял меня (англ.).
6
Himself.
7
Реглан – вид покроя рукава одежды, при котором рукав выкраивается вместе с плечевой частью переда (полочки) и спинки изделия. Этот вид рукава назван по имени британского фельдмаршала барона Реглана…
8
Браки заключаются на небесах, капитан! (англ.)
9
Женишься на скорую руку, да на долгую муку (англ.).
10
Сдавайся! (англ.)
11
Давай, давай (англ.).
12
Дешёвка (англ.).
13
Непереводимое бранное слово.
14
За мной! (англ.)
15
Болтовня может стоить жизни (англ.).
16
Любовное свидание.
17
Передача продуктов.
18
Негры в СССР, бывшие взрослыми в том, 1952 году, происходили из трёх групп: из пленных итальянцев, из эвакуированных испанцев времён гражданской войны на Пиренеях, из американских коммунистов, сбежавших из США по идейным соображениям, или внебрачных потомков темнокожих специалистов времён индустриализации.
Дети в случайных браках, подобно Ване Барынину, могли появиться также от контактов наших женщин с моряками союзников не только в Архангельске, но и в Мурманске, а также и с иранскими техниками. В войну через Иран приходило в Союз по ленд-лизу до 2000 автомобилей в месяц.
Профессиональным актёром из этих плодов межрасовых браков стал лишь один Роберт Росс, сыгравший после «Максимки» ещё несколько заметных ролей в разных советских фильмах.
19
Капитан не уступит (англ.).
20