Арам покраснел и поспешно отвел глаза.
— Тебя как зовут? — изо всех сил стараясь говорить небрежно, спросил он.
Все-таки у него отличная московская закалка! Он между прочим похвалил себя за то, что не растерялся.
— Светлана я. А ты кто, смелый пловец? Видела я твой заплыв…
Арам изобразил гримасу равнодушия и сквозь зубы пробормотал:
— Арам Айрапетов. Студент первого курса. Из Москвы. Будем знакомы.
— Ну конечно будем! — воскликнула Светлана. — А ты что слушаешь? — И она ткнула пальцем в наушники.
— A-ha, — ответил Арам и сразу подумал, что она вряд ли знает эту группу. И остальные тоже.
Но непонятные слова не вызвали у Светланы никакого недоумения. Она понимающе кивнула, наверное, сделала вид. И почему люди так любят врать?
— Погуляем? — предложила она. — Мне все равно сегодня нечего делать. — Она засмеялась неожиданно уже другим, глубоким голосом. — Я с теткой живу, она прямо настоящая баба Бабариха. Ругается целыми днями! Но она только на морду и на людях злая, а ко мне вполне ничего.
— А… твои родители? — неуверенно спросил Арам.
Он двинулся вслед за девушкой по узкой, заросшей высокой травой тропке к лесу, темнеющему на горке.
— Неведомо! — снова гортанно засмеялась Светлана. Явно придуривалась. — Тетка о них говорить не хочет, как спросишь — сразу начинает орать и матюгаться. Но как-то проговорилась, что отец торгует в Иванове. Я один раз к нему почти мотанула, да передумала. А соседи говорили, что мамка моя, теткина младшая сестра, родила меня от какого-то приезжего, а потом в город удрала. Я маленькая была, лет двух, ничего не помню…
Арам смущенно на нее покосился:
— Прости… Неловко вышло…
— Да ты что! — безмятежно махнула рукой Света. — Это уже вроде истории государства Российского — почти никого не колышет… Раньше тетка, когда ее спрашивали о моем отце, всегда объявляла: «Автор неизвестен!» А дай мне послушать! — Она указала на плеер. — Давно хочу себе купить, да тетка убьет! Она считает это все блажью.
Арам торопливо передал девушке плеер и пристроил наушники. Прикоснулся к ее волосам, непроизвольно вздрогнул, покраснел и едва не отдернул руку. Но Светина маленькая ладошка на мгновение задержала его пальцы, и она тотчас приблизилась к нему на расстояние вздоха. От нее пахло не то молоком, не то просто свежим телом. Запах молодости… Не какие-то там дорогие духи… Она бы не уступила своей природной красой первой любви Арама. Той самой Женьке…
Не случайным было это Светланино движение… С большим и ясным намеком. Арам никогда еще не сталкивался с такой стремительной раскованностью.
— Ладно, пошли, — низким голосом засмеялась Света и зашагала впереди.
В песке путались-заплетались ее маленькие загорелые босые ноги.
— А тетка меня любит. Жалеет… — продолжала она. — Я училище заканчиваю, парикмахером буду. У нас молодых мало осталось. И мужиков — полтора деда на всю округу. Поразъехались кто куда. А я пока думаю… Как надумаю, так тоже сделаю ноги… Хотя тетку жалко.
Девушка шла впереди, и Арам вдруг загадал: если сейчас обернется — быть у них настоящему, романтическому приключению на всю жизнь. Ее облепленные песком босые ноги завораживали. Светлана что-то говорила, говорила, взмахивая руками в такт музыке.
Значит, не судьба, с бессмысленной горечью подумал Арам. «Эх, молодость, глупость, — вздохнула бы сейчас мать. — То был ведь выбор твой…»
И тут Света обернулась. Показала белые зубки. Сорвала длинную травинку и покачала ей, словно поманила. И пошла дальше… Маленькие загорелые ноги…
Арам некоторое время стоял, прилепившись к песку, и только потом, залившись краской, бросился следом.
Слишком уж понравилась ему закаленная солнцем и ветрами девчонка с выгоревшими добела волосами…
С того дня Арам зачастил на другой берег. Валерка вопросов не задавал — у него были свои дела.
Лес встречал их равнодушной приветливостью. Так он относился ко всем, кто за долгие годы его жизни приходил сюда. И однажды на затененном повороте Света обернулась. Она всегда шла впереди так уверенно, словно почти каждый день ходила этой заросшей тропинкой. А может, так оно и было на самом деле.
— Иди сюда! — прошептала она.
Они долго целовались, сначала стоя, потом опустились на колени. Арам сбросил плеер. Маленькая Светина ладошка забралась ему под футболку. Потом они легли на песок…
Ниже колен кожа у Светланы была грубоватая, местами просто наждачная, а выше — нежная, ласковая.
— Почему у тебя ноги разные? — спросил Арам. — Сверху одни, снизу другие…
Светлана хмыкнула:
— Ты же с города, чего понимаешь? Я босиком хожу, сквозь травы, и вообще солнце жжет. Да ты москвич, не знаешь, какое у нас солнце злое! А платье у меня по колено. Выше все свое, натуральное.
Стыдно сказать, но он то ли не попал куда надо, то ли, еще позорнее, не понравился… Все произошло слишком быстро. А мужики во дворе говорили, что если бабу удовлетворишь, то навек будет твоя. Во всяком случае, никакого особого блаженства, о котором писали книги и болтали, посмеиваясь, парни во дворе, он не испытал.
На следующий день у них получилось гораздо лучше, и не один раз. И Арам стал просто сходить с ума, разрываясь между двумя возможностями: плыть на другой берег, на дачу к Валерке, или оставаться со Светланой. Она хохотала. И оставить ее теперь казалось невыносимо и даже преступно. Ведь они наговорили друг другу столько хорошего!
Прошло две недели, наполненные даже не любовью, а какой-то необъяснимой, неизведанной «песочной» страстью. Глянув на себя мельком в зеркало, Арам вдруг подумал, как в Москве: а что, он парень хоть куда! Смуглый воин с мягким и добродушным лицом. Кроткий боец. Вроде настоящего легендарного богатыря. Ну конечно, очень похож! Стройный, сильный, высокий и сдержанный. Во всяком случае, выглядит хладнокровным. Немудрено, что такой вскружил голову Светке.
Его приятно грели подобные мысли.
Она так дышала, так держала его за шею, что нельзя было не поверить — любит! Наивный Арам рассказал ей всю свою жизнь, не скрывая ничего. И про отца, и про больную мать, и про первую злосчастную неудавшуюся дворовую любовь Женьку.
Говорили они однажды со Светланой долго… Песок шептал вслед за ними, роняя желтые слова.
Наверное, Света ему тоже полностью доверяла. И они решили забыть о прошлой жизни, в которой любые обстоятельства могли им очень повредить. Попробовали забыть родителей и близких, свое прошлое. Словно припомнили примету: если рассказать дурной сон под текущую воду, то он исчезнет, будто его и не было. Точно так же и их воспоминания…