Сложней обстоит дело со второй схемой, которую Гуань Чжун будто бы предполагал распространить на все остальное население большого царства. Фраза о том, что налог чжэн следует брать с земледельцев в зависимости от качества земли и тогда люди не будут уходить с насиженных мест, а также о необходимости не отвлекать народ от земледельческих работ в дни страды, об установлении продуманных сроков для охоты и заготовок и т. п. [85, с. 82–83; 29, с. 116], достаточно стандартна — правда, для более позднего времени. Но вот иерархическая схема членения сельского населения просто вызывает сомнения в ее реальности: «Тридцать семей составляют и, во главе общины-и стоит управитель-сы; десять общин-и составляют волость-цзу во главе с начальником; десять цзу составляют сян во главе с начальником; три сяна — уезд сянь во главе с начальником, а десять уездов-сяней составляют шу во главе с дафу. Всего пять шу с пятью дафу» [85, с. 83]. Такая иерархическая стройность не только сомнительна, но и практически нереальна. Административной схемы подобного типа просто не могло быть, как не было еще в те годы в Ци уездов-сяней — были субуделы и кормления. Да и дафу не командовали административными подразделениями, но были сословием аристократов, владетельной знати, а также рыцарями-вассалами либо чиновниками на службе у государя с правом владеть за это кормлением, обычно небольшим городком с округой.
Проекты преобразований, приписываемые Гуань Чжуну, этим, однако, не ограничивались. Схема предполагала строгую отчетность всех начальников перед вышестоящими, доклады с выявлением как способных и достойных, сильных и смелых, почитающих старших, так и высокомерных, а также разработанную систему наград и наказаний за заслуги и проступки [85, с. 83; 29, с. 117]. И это тоже явный анахронизм, ибо идеальные схемы подобного характера создавались усилиями легистов значительно позже, в основном лишь в IV в. до н. э. И все же упомянуто об этой схеме применительно к реформам Гуань Чжуна в начале VII в. до н. э. не случайно. Дело не в том, реальна предложенная конструкция или это лишь более поздний идеал, обращенный в прошлое. Дело в том, что Гуань Чжун действительно стремился упорядочить администрацию и, видимо, пытался создавать административные схемы, пусть нежизнеспособные. В любом случае такого рода схема способствовала упорядочению администрации, что и было конечной целью реформатора.
Резюмируя, подчеркнем главное: в Ци были созданы три армии, т. е. военная сила, равной которой в тот момент в чжоуском Китае ни у кого еще не было. В Ци было налажено такое управление сельским хозяйством, при котором крестьянам создавались оптимальные условия для производства и, следовательно, закладывались основы для наполнения казенных амбаров. В Ци многое делалось для того, чтобы работавшие по заказу казны горожане, ремесленники и торговцы, а также служащие разных профессий умело справлялись со своими обязанностями и снабжали царство нужной ему продукцией и необходимыми услугами. Словом, Гуань Чжун предусмотрел в своем проекте реформ если и не все, то, во всяком случае, самое главное. И его предусмотрительность, предложенные им схемы переустройства и вообще административного устройства сыграли позитивную роль. Ци стало быстро усиливаться. А если принять во внимание, что рубеж VIII–VII вв. до н. э. был в бассейне Хуанхэ временем безвластия, хаотических столкновений всех со всеми, включая и домен вана, если вспомнить все нарастающую угрозу со стороны укреплявшихся племенных протогосударств жунов и ди, лайских и хуайских и, то общая ситуация станет еще более очевидной. На смену вакууму силы приходила реальная сила.
Из повествования в «Го юе» о Гуань Чжуне явствует, что реформатор всячески удерживал своего царственного патрона от поспешных действий. На вопрос: «Когда я смогу заняться делами чжухоу?», т. е. начать активные политические действия, направленные на обеспечение своего приоритета, Хуань-гун получал ответ в традиционно-конфуцианском духе: сначала следует наладить отношения с соседями и не жалеть при этом щедрых раздач, дабы слава о мудром и добродетельном правителе Ци распространилась повсюду. При всей традиционности подобного совета (щедрые дары всегда играли важную роль в обретении престижа как вообще в истории человечества, так и в древнем Китае в частности — см. [56; 47; 48]) в нем видна была трезвая политика мудрого министра. Быть может, совет собрать 80 ученых и, снабдив их ценностями, разослать во все стороны [85, с. 83–84; 29, с. 118] был вставкой более позднего времени, когда такого рода странствующие ученые-ши действительно играли немалую роль в политике времен Чжаньго, особенно в IV–III вв. до н. э. Однако эпизод с луским Цао Мо, требования которого (пусть с ножом к горлу) Гуань Чжун рекомендовал принять, свидетельствует о том, что уступки и дары были именно средствами его большой политики, приносившей желаемое, т. е. престиж, столь необходимый для гегемона-ба.
Легистским духом в стиле Шан Яна (IV в. до н. э.) отдают и помещенные в том же тексте от имени Гуань Чжуна советы разрешить откупаться от наказаний, платя штрафы оружием или металлом, включая железо [85, с. 84; 29, с. 118–119], которое в Китае вплоть до V–IV вв. до н. э. вообще практически не было известно и во всяком случае широко не употреблялось. Но не столь важны собранные в «Го юе» детали и аргументы, сколь важен дух реформы Гуань Чжуна, которая действительно способствовала быстрому усилению Ци. Вот как сказано об этом у Сыма Цяня: «Хуань-гун, заполучив Гуань Чжуна… стал совершенствовать управление княжеством Ци: создал войска на основе соединения пяти семей, определил выгоды, получаемые от регулирования цен, ловли рыбы и добычи соли, с тем, чтобы помогать бедным и обнищавшим и выплачивать содержание талантливым и способным» [103, гл. 32; 71, т. V, с. 46].
Сев на циский трон в 685 г. до н. э., Хуань-гун обрел силу отнюдь не сразу. В сообщении «Чуньцю» от 10-го года Чжуан-гуна (684 г. до н. э.) лаконично замечено, что луский гун нанес поражение армии циского Хуань-гуна весной, а летом, когда против Лy выступила коалиция сил Ци и Сун, лусцами были разгромлены обе армии. «Цзо-чжуань» добавляет к этому обстоятельное описание обеих битв [114, 10-й год Чжуан-гуна; 212, т. V, с. 84–86]. Правда, сравнительно легко оправившись от неудач, циская армия зимой того же года реабилитировала себя, аннексировав небольшое княжество Тань, правитель которого бежал в Цзюй. Но на этом военные успехи, судя по текстам, и закончились. Однако уже в следующем, 683 г. до н. э. в Ци приехала из дома Чжоу дочь вана, предназначавшаяся в жены Хуань-гуну, причем Лу играло при этом роль посредника [114, 11-й год Чжуан-гуна; 212, т. V, с. 87–88]. Стало быть, к этому времени отношения Ци с Лу наладились.
В 681 г. до н. э. циский правитель, как о том сказано в «Чуньцю», провел совещание с представителями царств Сун, Чэнь, Цай и Чжу, позже в том же году он разгромил княжество Суй, а затем имел уже описанную встречу с луским правителем в Кэ, где Цао Мо (Цао Гуй) воспрепятствовал аннексии части луских земель. «Цзо-чжуань», повествуя об этом, подчеркивает умиротворяющую роль Гуань Чжуна, но ничего не говорит о гневе Хуань-гуна, будто бы убившего Цао [114, 13-й год Чжуан-гуна; 212, т. V, с. 90 и 91]. Встреча нескольких представителей царств была вызвана, по данным «Цзо-чжуань», событиями в Сун, где, как упоминалось, в 682 г. до н. э. Ванем был убит во время игры правитель Минь-гун, после чего Вань бежал в Чэнь, а Чэнь выдало его. Воспользовавшись случаем, как вовлеченные в событие стороны (Сун, Чэнь), так и их союзники (Цай, Чжу) апеллировали за содействие к цискому Хуань-гуну, так что встреча 681 г. до н. э. справедливо считается первой в ряду тех, участники которых признали приоритет Ци. В 680 г. до н. э. состоялось вторжение пяти государств в Сун, продемонстрировавшее готовность Ци отвечать за порядок в Поднебесной. К этой акции присоединился и представитель вана Шэнь-бо. После этого на рубеже 680–679 гг. до н. э. состоялась знаменитая встреча чжухоу в Цзюани, на которой правитель Ци был официально признан гегемоном-ба. В этом признании активную роль сыграл и чжоуский ван, получивший необходимую информацию от своего личного представителя Шэнь-бо [114, 14-й год Чжуан-гуна; 212, т. V, с. 91 и 93].
В 678 г. до н. э. Ци организует карательный поход группы чжухоу против царства Чжэн в наказание за его набег на Сун [114, 16-й год Чжуан-гуна; 212, т. V, с. 94 и 95]. И здесь уже вполне отчетливо выступают на передний план карательно-полицейские функции гегемона-ба, которые не был в состоянии выполнять сам суверен-ван. Мало того, вслед за карательной экспедицией Хуань-гун собрал чжухоу, включая правителя наказанного Чжэн, с тем чтобы заключить специальное соглашение, подтверждающее авторитет Ци. В число официальных задач, как бы молчаливо признанных всеми за Ци, входило, в частности, «поддерживать дом Чжоу».