располагался алтарь с полумертвой от страха Ниатессой. В какой-то момент она плавно стекла с камня и влилась в дружно притопывающий хоровод, покачиваясь и вращаясь в ритм с остальными. Лизе совершенно не хотелось участвовать в таком безудержном поклонении, поэтому она одним элегантным движением развернулась и направилась в сторону выхода. Левантевски сидел на верхней ступеньке и грыз какую-то травинку, с наслаждением втягивая в себя воздух и мечтательно глядя в голубые кляксы неба в просветах ветвей.
— Ты чего? — Лиза присела рядом с ним. — Что, наш шофер все еще голоден?
— Конечно, — фельдшер сплюнул, опасливо оглянулся и потянул Лизу за рукав, — знаешь, давай лучше на ступеньках нашей кареты посидим. А то эти меня не любят. Мало ли …
— Конечно, — подхватила врач, нехотя поднимаясь на ноги, — они ж страшные до визга! Кааак … затанцуют тебя до смерти! Захороводят! Башку тебе закружат! А потом оторвут ее без наркоза — чик!
— Да ну тебя! — С досадою отмахнулся фельдшер, удаляясь от бессовестно ржущей напарницы. — Эти еще ладно … но я вообще-то про их богиню говорю.
— А ты что — думаешь она существует в природе? — Уже вполне серьезным голосом спросила Лиза, догнав его. Левантевски остановился так резко, что чемоданы чуть не отправились дальше без него. Медленно повернувшись, поглядел на Лизу неестественно огромными глазами. Он побледнел до такой степени, что даже веснушки куда-то исчезли.
— Ттты … ттак не говори ббольше, — трясущимися губами едва выговорил фельдшер, — ты что? Не дай … не приведи … короче, если кто прознает про такое … особенно, сами боги. Они ух какие обидчивые! А некоторые еще и мстительные.
— Да сколько их тут у вас? — Удивилась Лиза. Глаза парня практически превратились в двух самостоятельных существ, готовых покинуть лицо своего хозяина.
— Тттты … чччего? — Заикаясь спросил он. — В каком смысле — у нас?
Прокололась. Неожиданно. Лиза вытянула губы трубочкой и принялась смотреть в сторону. Под пронзительным взглядом фельдшера ее кожа натуральным образом горела.
— Да я неудачно выразилась просто, — промямлила она наконец, — хотела пошутить и сама не поняла чего ляпнула. А долго нам еще Арча ждать?
Продолжая молча пучить глаза, Левантевски махнул рукой куда-то вправо от себя. Проследив его жест, Лиза невольно вскрикнула и попятилась — оттуда, из плотной лесной чащи, выливалось нечто огромное, бесформенное, густо-фиолетовое. Оно было похоже на слизня и на волну одновременно, ловко проскальзывая между плотно стоящими деревьями. Передняя его часть что-то явно продолжала пережевывать, сжимаясь и разжимаясь. От ужаса у Лизы подломились колени и она осела на траву, потеряв голос. Фельдшер испуганно оглянулся и выдохнул с облегчением.
— Ты чего? — С недоумением спросил он. — Твиина вроде не в первый раз видишь. Да что с тобой такое, Альзи?
— Устала, — пробормотала она, глядя как фиолетовый холодец ловко подтекает под стоящую в стороне коробку-карету, подталкивая ее себе на спину, — так это … ты с ним, что ли, все время разговариваешь? А я думала там водитель какой сидит. Здрасьте — хренасьте! Ничего себе!
— Так, кажется нам пора на станцию и досрочно закрыть смену, — с этими словами Левантевски ухватил Лизу за локоть и помог ей встать, — ты чего-то уже на ногах не стоишь и ерунду какую-то несешь. Альзи, так что ты натворила, скажи честно? Я никому ни-ни, ни словом, ни писком, особенно — шефу. Он-то вообще зверь. Чем ты накачалась на этот раз? Хотя ты вроде у меня на глазах все время. Ну же, скажи чем тебе помочь хотя бы?
Он семенил рядом с молча вышагивающей Лизой и пытался заглянуть ей в глаза.
— Нет, ты явно что-то натворила. И лечишь, чего никогда еще не было! Да еще и … хм … какими-то странными способами. Альзи?
— Отстань! — Буркнула Лиза, вваливаясь в карету, с содроганием понимая, что она сейчас в буквальном смысле находится на спине какой-то омерзительной твари.
— Нет, ты все-таки скажи! — Настаивал фельдшер, однако Лиза бросила на него такой взгляд, что он невольно вжался в стену и прикусил язык.
Глава 10
— Я не буду тебе помогать, — пробурчал сквозь зубы Фелиссандр и тут же ощутил увесистый шлепок по плечу..
— Да ладно тебе, подумаешь, небольшой домашний арест, — хохотнул Рифант и приподнял небольшую изящную бутылочку, — давай, за встречу. Ну! Не дуйся ты!
— Ага, потому что дуйся — это ты, — съехидничал Фелиссандр, но свой пузырек с алкоголем тоже откупорил, сделал глоток и скривился, — а чего так много? Я прямо аж захлебнулся. Чего не в пипетке?
— В твоей? — Заржал в голос Рифант и поперхнулся от мощного удара по спине. — Ладно, ладно, один — один, тема пипеток закрыта. Просто твой отец прибьет меня, если узнает, чем мы тут занимаемся. А маленькие фуфындрики несложно испепелить. В общем, я к тебе по поводу нашего дела. Вернее — дела королевской семьи.
Фелиссандр тоскливо вздохнул, встал, сунул свою бутылочку в камин и одним щелчком пальцев превратил ее в нежнейший пепел.
— Я же не работаю, — напомнил он, уперевшись обеими руками в каминную полку, — так что теперь сам, все сам.
— Слушай, ну ты чего — обиделся что ли? — Засуетился Рифант, подскочил и тоже сунул пустой пузырек в камин. — Будь другом — спали ее тоже, а то я под артефактом не очень могуч, мне его затянули по самое не ку-ку. Я ж не прошу тебя прямо сейчас отправиться в королевский замок и там найти ублюдка. Сложно тебе, что ли, немного мозги поразмять?
Каминная полка грохнула под ладонями Фелиссандра.
— Пожалуй, это было бы даже замечательно, — процедил он сквозь зубы, — от этого я бы не отказался. Смотаться в замок и там немного поработать. Все лучше, чем тут сидеть, как юная девица до своего первого бала.
— Да, но ты же знаешь … твой отец …, — Рифант оглянулся и понизил голос, — я что-нибудь придумаю, дружище. Честно, придумаю.
— Это все из-за тебя! — Вспылил Фелиссандр, двумя руками тряся кузена за одежду, ухватив ее на груди. — Это ты отдал меня на милость отца! Знаешь, что он мне тут устроил? Никакой тебе дедукции, просто притащил меня за шкирку в покои и раскидал шкатулки с украшениями. Зачем ты ему рассказал про храм? Зачем вообще начал говорить про артефакт?
— Так иначе б ему жрецы рассказали! Фелис, отпусти! Задушишь! — Пытался отбиться Рифант. — Эй! Я твой начальник! Меня нельзя убивать!
Тот в последний раз тряханул помятого начальника и яростно сверкнул глазами.
— Злой ты какой-то, — Рифант поспешно оглаживал себя ладонями, приводя одежду в