Графиня из «легкого жанра» Валентина Токарская
Старая женщина с безразмерной дамской сумкой на груди замерла у перехода через Тверской бульвар. В задумчивости она не заметила, как машины остановились и для пешеходов загорелся зеленый свет. Вдруг боковое стекло ближайшей иномарки опустилось, и наружу высунулась рука с новенькой десятирублевой купюрой. Поначалу старушка не поняла, что бы это значило, рука же настойчиво сунула «десятку» ей в сумку. Светофор подмигнул, и машина рванула с места.
«Да я богаче вас!» – придя в себя, крикнула вслед женщина. Но никто ее уже не слышал.
Этот эпизод народная артистка Валентина Токарская будет пересказывать потом как анекдот. Чувство юмора не изменяло ей никогда – ни в бурной мюзик-холльной молодости, ни в фашистском плену, ни в сталинских лагерях, ни в глубокой старости, когда актриса оказалась за пресловутой чертой бедности, и расположенный рядом McDonald's ежедневно доставлял ей на дом бесплатные гамбургеры и пирожки. Конечно, Валентина Георгиевна не была богаче владельцев той иномарки, но к своим девяноста годам она действительно уже ни в чем не нуждалась. Неожиданно о легендарной актрисе вспомнили «на самом верху» и начислили президентскую пенсию, присвоили звание народной артистки России. Да и в родном Театре сатиры появились коммерческие спектакли, за которые неплохо платили. Так что Токарская не жаловалась. Хотя совсем недавно еле сводила концы с концами.
Когда-то Валентина Георгиевна была действительно одной из самых богатых и красивых женщин Москвы, но жизнь посылала ей одно испытание за другим, то балуя щедрыми подарками, то отбирая все до последней крошки. Эта женщина была трагически одинока. Бог не дал ей ни братьев, ни сестер, ни детей, ни внуков. Друзья с годами уходили. Мужчины, которых она любила, предавали.
* * *
Валентина Токарская родилась в Одессе. О своих родителях она говорила: «Моя мама была немка, а папа – актер. Моя творческая жизнь началась с того, что мама меня родила и не стала кормить грудью. И мне наняли кормилицу, у которой было очень хорошее молоко, какого сейчас не делают. Поэтому я так долго живу».
Семья переезжала из города в город, в зависимости от того, в какой антрепризе отец получал работу. Училась Валентина в Киеве в Фундуклеевской гимназии, основанной императрицей Марией Федоровной. Иногда царствующая особа наведывалась туда сама, и на балах по случаю ее прибытия маленькая Валечка читала: «Не образумлюсь, виноват…»
«Нас выводили на встречу с ней в рекреационный зал, – вспоминала Валентина Георгиевна. – Правда, не всех. Только тех, кто по блату. Я как раз была блатной, так как не хотела и не любила учиться, и со мной занималась сестра нашей классной дамы. А классная дама сама отбирала учениц, которые пойдут приветствовать царицу – каждой отводилось место, кто где будет стоять, делать реверанс, и я, благодаря ее сестре, всегда была среди избранных».
Отец – провинциальный актер Георгий Иосифович Токарский – не мог долго оставаться на одном месте, поэтому вскоре бросил семью. Он сколотил труппу актеров-любителей и отправился в поездку по Украине. Одна из «любительниц» в итоге стала его новой женой.
Мама Валентины – Елена Николаевна – не работала никогда, поэтому зарабатывать пришлось дочери, с тринадцати лет. Девушка училась в балетной школе и выходила на сцену в балетной массовке в опере, а иногда танцевала в кино перед сеансами. Когда становилось особенно голодно, Валя шла на рынок менять вещи на продукты…
С началом Гражданской войны власть в Киеве менялась каждый день – то белые придут, то красные, то зеленые, а то и поляки. Когда пришел Деникин, в городе начался настоящий парад. Солдаты въехали в город на лошадях, их встречали дамы в белых платьях, в огромных шляпах, кидали цветы и обнимали лошадей. Но какие бы «цвета» в Киеве ни появлялись, все обязательно пьянствовали. И, конечно же, по всему городу шли погромы. Елене Николаевне это страшно надоело, и когда в Киев пришли немцы, они с дочерью уехали в Ташкент.
Там шестнадцатилетняя Валентина вышла замуж за оперного певца Сергея Лебедева. Он был тенор, пел главные партии в «Пиковой даме», в «Паяцах», а она была солисткой балета. Супруги отправились в Москву на биржу труда, куда приезжали актеры разных жанров, собирались в коллективы и гастролировали по всей стране. Им повезло: они оказались в достаточно солидной труппе с хором и оркестром, и на следующий сезон Токарская с мужем уехали в Новониколаевск.
В середине 20-х годов Валентина навсегда покончила с балетом. Танцевала она превосходно, но всегда мечтала петь. И на актрису обратили внимание, пригласили в оперетту. Обладая эффектной внешностью и не очень сильным голосом, Валентина играла не героинь, а так называемых субреток или женщин-вамп. Мужу повезло меньше – он долго не мог найти места, уехал в глубинку и стал слать Вале занудливые письма с требованием ехать к нему в оперу. Супруга ответила категорично: «Я ни за что не оставлю оперетту, не буду больше танцевать, и, видимо, мы больше не встретимся». Лебедева она не любила. Юной актрисе вскружили голову успех, многочисленные поклонники и внимание со стороны главного режиссера труппы Лирова. Но вскоре она оставила и его. Приглашений было все больше, качество творческих коллективов – все выше, Токарскую звали из одной труппы в другую, и, в конце концов, она «дослужилась» до солидной, престижной оперетты с хором, оркестром, приличным жалованьем и известным режиссером Дмитрием Джусто.
Джусто сделал Валентине предложение, и даже состоялась помолвка. Но Токарской был еще памятен первый неудачный брак, где преобладала неопределенность, неуверенность в завтрашнем дне, стабильном заработке, когда после истощения у Валентины вдруг пропал аппетит, и Лебедев насильно кормил ее с ложечки… Она твердо решила, что на первом месте должна стоять если не карьера, то хотя бы деньги. И когда во время гастролей в Баку в Токарскую влюбился местный «хозяйственник», только тогда она вышла замуж вторично. У него была своя квартира, и довольная Елена Николаевна в этой квартире осела, – наконец-то появилось уже что-то свое. Но и этот брак длился недолго. Мужа арестовали за то, что он умел делать деньги. Дальнейшая его судьба неизвестна.
Вновь – дороги…* * *
«В Ленинграде меня нашел знаменитый кинорежиссер Яков Протазанов, – вспоминала Токарская. – Он искал героиню для своих «Марионеток» и приехал смотреть меня. Я исполнила для него танец с веером и спела песенку из оперетты «Розмари» по-английски. Он записал ее на пленку и уехал. А через некоторое время мне позвонили и пригласили на кинопробу. Когда я приехала в Москву и вошла в студию «Межрабпомфильм», то первое, что услышала, была моя песенка. Ее гнали по радио по всей студии. Думаю, что Протазанову понравилось то, что я спела именно английскую песенку. Он же ставил заграничный фильм. А во-вторых, ему просто надоело смотреть актрис – всех примадонн московских и немосковских!»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});