По двери кто-то легонько стучит.
— Да?
— Ты спустишься к завтраку? — голос Рустама.
Я не слышала, как подошёл Рустам. Остаётся только гадать, давно ли он стоит возле двери.
— Да, я спущусь к завтраку. Дай мне полчаса.
— Окей, через полчаса я буду ждать тебя в столовой.
Он удаляется, насвистывая популярную песенку себе под нос. У него отличное настроение? С чего бы?
Позднее мы сталкиваемся за завтраком. Занимаем место за противоположными концами стола. Едва я подношу вилку с омлетом ко рту, Рустам небрежно замечает:
— Необязательно справляться самой.
Смотрю на него с недоумением.
— Ты такая красивая, когда кончаешь. Я видел твои утренние шалости.
Вилка, а заодно и омлет падают на стол. Рустам довольно смеётся. Теперь понятно причина его хорошего настроения!
— Ах ты…
— Ты очень красивая. Тебе к лицу оргазмы, — смакует свои слова Рустам. — Но со мной ты кончаешь сильнее.
— Не смей подглядывать за мной!
— В договоре прописано, что я имею право обеспечивать твою безопасность любым способом, который посчитаю необходимым. Наблюдение — один из них…
— Тебе только и остаётся одно — смотреть! — шиплю, краснея до кончиков ушей.
— Приятного аппетита, Ангелочек!
Я с досадой отодвигаю тарелку в сторону.
— Аппетит пропал. Позавтракаю позднее. Без тебя.
— Не откладывай завтрак, Лика. Потом надо позвонить Тихонову.
Глава 18
Анжела
Невероятно сильно нервничаю перед звонком. Почему-то знаю, что гнев Тихонова будет направлен не только на Рустама, но и на меня — дочь, которая пошла против воли отца и решила встать на сторону Анварова.
Уверена, что отец задаст мне вопрос: не обижает ли меня Рустам, силой держит в плену или нет. Я не смогу соврать ему, хотя бы потому, что не хочу, чтобы Рустам пострадал.
Все мои злые слова, адресованные Рустаму, были сказаны лишь от отчаяния.
Я хочу, чтобы Анваров проникся чувствами ко мне, такими же глубокими, как мои.
Пусть его сердце тоже будет ранено, как моё. Пусть ему тоже будет так сладко-больно, трепетно до дрожи.
Но я не хочу, чтобы Рустам по-настоящему пострадал или был ранен.
Я желала бы разобраться в наших отношениях без давления извне: без отца, навязывающего свои условия, без запретных чувств и ненависти брата.
Рустам садится рядом и забирает мою руку к себе, положив на колени. Я не отнимаю руки и благодарна ему за контраст: мои холодные пальцы согреваются в его обжигающе-горячих ладонях и становится легче дышать.
— Боишься?
Рустам улыбается мне губами и опускает ресницы, поцеловав руку.
— Всё будет хорошо. Я продумал варианты. Я предложу твоему папаше столько денег, что он не сможет отказаться.
— Думаешь, что все продаются? — слабо возражаю его планам.
— О, мы говорим только о твоём отце сейчас. Он же, заполучив тебя в дочери, мгновенно сделал ставку на твою красоту и захотел укрепить позиции в бизнесе. Он поставил тебя на игральную доску и даже навесил бирочку с ценой. Я надеюсь перебить его ставку. Нет, млять, я её перебью.
— Чудовища, — выдыхаю я. — Все вы.
— Я хочу тебя для себя. Не для выгоды. Это чего-то, но значит?
— И ребёнка, — напоминаю со смехом. — Как хорошо, когда есть повод оправдать свои желания, да?
Поддавшись внезапному порыву, я целую Рустама в губы, а он мгновенно углубляет поцелуй, превращая его в секс. Он трахает мой рот своим языком, и внизу живота мгновенно закручивается тугая спираль горячего желания.
Я подпускаю его руку к себе и позволяю забраться в трусики с лёгким стоном.
Рустам уверенно сдвигает влажную ткань трусиков в сторону и не церемонясь, вбивает в меня свои пальцы.
Сразу два, до последней фаланги.
Двигает ими мучительно медленно, но постепенно взращивает в темп, продолжая иметь меня не только пальцами, но и ртом.
— Ты такая сладкая, моя жёнушка. Такая красивая… Ты не уйдёшь от меня, в курсе? Я буду трахать тебя. Долго-долго. Нежно и грязно… Тебе нравится?
— Чёртов дьявол, — выдыхаю в его губы и с трудом сосредотачиваю взгляд на его тёмных, почти чёрных глазах.
— Нравится?
— Да. Да…. Да-а-а-а… — захлёбываюсь стоном, признавая поражение.
В этот момент у меня не хватает сил и гордости изображать из себя оскорблённую принцессу.
Рустам продлевает мой оргазм, чуть сгибая пальцы, и заставляет меня вновь взмыть вверх от удовольствия.
Мне кажется, что он вот-вот разденется, сорвёт одежду с меня и пошлёт весь остальной мир с его проблемами далеко-далеко…
Но это наши проблемы. Которые приходится решать Ему. Он с сожалением поправляет на мне одежду и помогает сесть, но потом снова дёргает на себя, целуя.
— Сладкий Ангел. Ты соблазняешь меня. Я тебя не отпущу. Никогда. Никак. Знаешь? Если нет, запомни это прямо сейчас. Всё будет так, как я и сказал в самом начале. Ты будешь моей…
Он говорит это с силой, без пафоса. Я даже заражаюсь уверенностью мужчины в том, что всё пройдёт гладко.
Но потом мой взгляд падает на телефон Рустама. Я словно опускаюсь на грешную землю, с высоты сладких мечтаний и начинаю испытывать тревогу. Рустам успокаивает меня лёгкой лаской пальцев.
— Я спутал твоему отцу все карты. Он будет зол на меня. Очень зол… Я не позволю ему взять контроль над ситуацией и чётко озвучу свою позицию. Я не дам ему обидеть тебя даже на словах. Понимаешь?
Рустам заглядывает мне в глаза. Он не просит меня и не настаивает на том, чтобы я участвовала в разговоре.
Я понимаю, что скоро наступит переломный момент. Стоит мне заплакать в трубку и сказать, что Рустам удерживает меня силой, Тихонов бросит все силы, чтобы уничтожить Рустама. Он постарается одержать верх, а потом продаст меня тому из своих партнёров, с кем будет выгоднее заключить контракт.
Рустам намерен справиться с моим отцом сам. Но сейчас мы на одной стороне. Я нахожу его руку и вкладываю пальцы в твёрдую, горячую ладонь.
— Идёшь мне навстречу? О, как сильно ты не хочешь замуж за старика! — усмехается Рустам.
— Ты определённо лучше, — признаю. Понимая, что потом и без того высокая самооценка Рустама взлетит до небес. — Я тебя немного знаю. Наберёшь номер отца?
В трубке слышатся гудки.
Один. Два.
Резкий обрыв.
— Слушай сюда, охреневший мудак… — слышится в трубке.
Голос Тихонова полон ярости, жестокой и озлобленной. Той самой, у которой нет тормозов. Дело не в грубом мате, в том, как он произносит эти слова, словно вдалбливает, вминает их в меня ударом кулака.
Я прокашливаюсь и пытаюсь его притормозить.
— Дмитрий?
Не папа. Сейчас не получится назвать его этим словом.
— Это я, Лика.
После моих слов повисает тишина, прерывающаяся лишь густым, прерывистым дыханием.
Рустам легко отбирает у меня телефон, чтобы включить громкую связь. Он кладёт телефон на столик, ровно посередине и крепче сжимает мои пальцы.
— Всё будет хорошо, — одними губами.
Только мне.
— Лика…
Кажется, Тихонов пытается подобрать слова. Его слова — это лишь голос в телефоне. Сам он находится за тысячи километров от меня. Его нет рядом, убеждаю себя, но тело покрывается мурашками.
Я его опасаюсь. По-настоящему опасаюсь и не знаю, какие мысли бродят в его голове.
— Это я. Я с Рустамом, — губы немного дрожат. — Я в порядке. В полном порядке. Он не удерживает меня силой…
Я думала, что отцу будет интересно узнать о том, как чувствует себя его дочь. Но он резко обрывает меня.
— Передай телефон Анварову. Я хочу поговорить с ним.
— Нет.
— Что?! Ты мне перечишь?!
— Выслушай меня, пожалуйста… Пожалуйста.
— Нет. Это ты меня послушай. Если Анваров находится рядом. А он находится… Я чувствую это каждой порой кожи… Я разрушу его бизнес до основания. Все его казино, все нелегальные и скрытые клубы для игр окажутся под жёстким прессингом. Я доберусь до всех. Я сгною каждого из их поганой семейки, если он не вернёт то, что украл у меня.