а порой и километры.
Хотелось бы отметить одну особенность открытых местонахождений: массовость находок. На одной из стоянок, расположенной на террасе в удивительно удобном месте, удалось найти около 800 изделий древнего человека. Река в этом месте течет в широкой пойме, огороженной высокими скалами. С севера к скалам примыкает терраса высотой 10–12 метров, надежно укрытая ими от холодных ветров. На стоянке выявлено несколько жилых площадок и мест, где происходила обработка камня. При шурфовке удалось обнаружить находки, лежащие in situ, то есть в слое. Численность коллекций, собранных на стоянках и мастерских по левому берегу, равнялась общему количеству находок прошлого полевого сезона, хотя он считался одним из самых удачных за все годы работы в Монголии. А сколько в долине Кобдо мы видели прекрасных памятников более позднего времени: бронзового, железного века, раннего средневековья!
На втором этапе работы нашей экспедиции одна группа должна была обследовать восточные районы юга Монгольского Алтая, вторая — юго-западные и частично Гобийский Алтай. Для себя я выбрал второй маршрут, и не зря. Юго-западный фас Монгольского Алтая подарил нам редчайшие находки.
Монголию называют страной тысячи дорог. Действительно, дорог великое множество. Но, к сожалению, не все они хороши. От Манхан сомона до сомона Булган, расстояние 240 километров, мы ехали двое суток. Пришлось преодолеть несколько перевалов. Два из них выше трех тысяч метров. Дорога проходит в одних местах по узким каньонам, заваленным глыбами камня после сильных дождей, а в других — по руслу реки. На всех перевалах в Монголии стоят обо — курганы из камней, сделанные в древние времена, чтобы задобрить духов. Обо год от года растут, потому что каждый проезжающий шофер обязательно что-нибудь оставит: камень, поломанную деталь от машины, а то и просто деньги, которые никто никогда не возьмет. Наш УАЗ-452, потрепанный во многих экспедициях, с трудом поднимался с одного перевала на другой. Измученные частыми остановками и мыслью, что машина может рассыпаться от древности в любую минуту, мы, нужно признаться честно, тоже что-то оставляли, особо не веря духам, а так, на всякий случай. На перевалах было холодно и ветрено, Булган же встретил нас жарой. Чувствовалось горячее дыхание Гоби.
Поздно вечером 15 августа мы остановились на берегу реки Уенч. Уже ставя палатки на ровной площадке — останце второй террасы, мы нашли первые находки. На следующий день, как всегда, рано утром все разошлись в разные стороны в поисках древних памятников. Подходя к нашему небольшому лагерю часа в два дня, я увидел начальника отряда В. Петрина, который быстро шел мне навстречу. На лице его было видно смятение, и мне подумалось, не случилось ли чего-нибудь за время нашего отсутствия. Дрожащим от волнения голосом он начал быстро рассказывать об открытии необычного поселения неподалеку от лагеря. Вскоре мы уже взбирались на крутую 50-метровую террасу, с которой открывался прекрасный вид на долину реки. У Петрина были все основания для волнения: на большой площадке компактно лежали крупные нуклеусы, пластины, орудия труда. Все они имели необычный вид. Поверхность изделий была покрыта глубокой коркой пустынного загара, источена корразией — длительным воздействием ветров. Судя по характеру материалов, это древнейшее поселение относилось к нижнему палеолиту. До позднего вечера мы собирали и документировали находки.
Наш маршрут, около 1,5 тысячи километров, в дальнейшем проходил из сомона Алтай Кобдоского аймака в Алтай сомон Гоби-Алтайского аймака и далее на сомон Баян-Ундер Баянхонгорского аймака вдоль монгольско-китайской границы. От одного селения до другого здесь сотни километров. Все араты со стадами — в горах, на летних пастбищах, и нам часто из-за отсутствия карт приходилось плутать, все время думая о том, как бы на переехать границу. Небывалые в этих местах июньские и июльские дожди превратили дороги в сплошные рытвины, нередко их пересекали совсем свежие овраги с отвесными стенками. Поэтому ехали, соблюдая большую осторожность, и часто лишь большой опыт и профессионализм водителя В. Тикунова выручал нас из беды. Но в работе забывались все невзгоды. Каждый день приносил новые и новые открытия. Десятки новых стоянок, поселений и мастерских посчастливилось найти нам на этом маршруте. Находки заполняли кузов нашего многострадального «уазика», и мы все думали, что будем с ними делать, а новые открытия следовали одно за другим. Интереснейшим районом оказалась долина Баралгин гола. Когда-то в древности здесь протекала полноводная река (долина ее не менее 10 километров шириной). Сейчас только остатки береговых террас свидетельствуют о мощном речном потоке. Редкая полупустынная растительность и саксаул покрывают дно древней долины без намека на какой-либо водоем. У входа в долину, словно страж, стоит большая возвышенность, у которой мы решили заночевать, очередной раз сбившись с дороги. Темнело. Пока разбивали лагерь, я решил немного осмотреть окрестности. Уже в нескольких десятках метров от лагеря стали встречаться находки. Но когда я поднялся на одну из плоских возвышенностей, то не поверил своим глазам: кругом лежали сотни грубооббитых очень древних орудий. После внимательного осмотра находок при свете костра сомнений в их глубокой древности ни у кого не осталось.
Следующий день подарил нам новые удивительные открытия. Всего в этом районе удалось открыть два нижне- и один среднепалеолитический комплекс и гигантскую мастерскую. Находок оказалось так много (несколько тысяч изделий), что пришлось носить их в чехлах от спальных мешков. Вокруг огромных нуклеусов, вес некоторых из них достигал нескольких сот килограммов, лежали десятки и сотни отщепов и пластин.
Трудно передать чувства, которые мы испытывали, глядя на неповторимую картину работы древних мастеров. Они ушли с этой мастерской десятки тысяч лет назад, но с того времени все осталось нетронутым. И казалось, не жаркое гобийское солнце нагрело эти камни, а руки наших далеких предшественников.
Не менее интересными оказались находки и на других стоянках. Все работы, несмотря на палящую жару, необходимо было закончить в течение дня: у нас оставалось полтора ведра воды на шестерых. Вокруг на многие десятки километров ни жилья, ни одного источника. И дороги не знаем. Заканчивали работы уже в сумерках. К большому нашему сожалению, из-за перегруженности машины могли взять с собой лишь отдельные, наиболее выразительные орудия древнего человека. К тому же оказалось, что у крышки коробки передач лопнуло одно крепление, а впереди еще более тысячи километров пути по горам и пустыне. В последующие после возвращения в лагерь дни нам также сопутствовала удача. Каждый день открывали все новые и новые палеолитические комплексы, которые мы только описывали, фотографировали, надеясь в следующем полевом сезоне исследовать полностью.
На первый взгляд может создаться впечатление,