оборудовании и программах, но даже не думал сравнивать себя с теми, кто здесь работал.
В этом секторе было все, чтобы в случае необходимости разрешить любую цифровую задачу. До работы в полиции Арне изучал математику и обнаружил особенный интерес к технике и методам кодирования и декодирования сообщений. Для этой цели использовались цифры, буквы и символы.
Затаив дыхание, комиссар наблюдал, как Самуэль вставляет флешку в свой компьютер и прогоняет ее содержимое через несколько программ безопасности.
– Не волнуйтесь, этот компьютер не подключен к системе, – объяснил коллега то, в чем Арне не сомневался с самого начала.
– Мы ведь не хотим грохнуть разом все полицейские базы, – отозвался комиссар. – Что, возможно, было бы мне и на руку: всё с чистого листа…
Арне намекал на свое отстранение от службы; саркастически, конечно, ведь именно такого рода оплошностей от него, похоже, ждали в кадровом отделе.
– Хорошо. Посмотрим, что у нас здесь…
Самуэль водил по экрану указателем мыши, открывая папку за папкой, с информацией в виде бесконечных колонок букв и цифр, которой Арне пока не понимал.
– Похоже, ни вирусных программ, ни скрытых файлов… Хм… тут аудиофайл.
– Музыка? – удивился Арне.
– Это может быть и голосовое сообщение, и записанный текст, и любая другая аудиозапись. Открыть?
Арне рассеянно кивнул, и Самуэль включил динамики.
Мелодия и в самом деле походила на песню, только без голоса. Арне различал фортепиано и струнные. Но было кое-что еще…
– Нет, нет… это невозможно… – пробормотал комиссар и попробовал сосредоточиться на звуках.
– Всё в порядке? – спросил Самуэль, заметив его волнение.
Арне кивнул. Странная мелодия, одновременно меланхоличная и пафосная. Душераздирающая. Отдаленно напоминающая «Лунную сонату» Бетховена. И привязчивая, Арне был вынужден это признать.
В какой-то момент он услышал, что Самуэль тоже подпевает.
– Вам знакома эта вещь? – спросил он.
– Нет. Она совершенно не в моем вкусе. Предпочитаю хиты Роланда Кайзера[11]. – Арне рассмеялся и напел его «Санта-Марию».
Арне прикрыл глаза, не отдавая себе в том отчета. Ему вдруг вспомнился давнишний концерт, «Кайзермания» на берегу Эльбы. Его бывшая была без ума от популярного певца. И Арне послушно пошел с ней, даже подпевал «Семи винным бочонкам». Потом ему было стыдно. Сам Кайзер в одном из своих интервью назвал эту песню инородным телом в его репертуаре.
– Спасибо, я услышал достаточно, – сказал Арне, и Самуэль остановил запись. – Отправьте мне копию на рабочий адрес. И присмотритесь внимательней к этому файлу. Может, заметите что-нибудь интересное…
– Я все сделаю, но музыка… она вам о чем-нибудь говорит?
– Возможно, – уклонился от ответа Арне.
Он не готов был в этом признаться, но звуки напомнили ему о вчерашнем разговоре с Манди Луппа. Сумасшедшая, которая хотела заявить о пропаже воображаемого ребенка, напевала именно эту мелодию.
Глава 23
Понедельник, 11:25
На обратном пути Арне остановился возле подземной парковки рядом с Земперопер. Вокруг строения над каналом водоотводной системы ветер трепал заградительную ленту. Машина с рацией патрулировала место преступления.
– На коллег в форме, по крайней мере, можно положиться, – сказал себе Арне.
Неуважение к полиции росло. Штиллер не хотел бы оказаться на месте патрульных.
Он установил секундомер в смартфоне, взмахнул рукой, отмечая начало отсчета, и завел мотор. В условиях плотного городского движения это заняло пять минут. Потом Арне остановился в пешеходной зоне на Доктор-Кюльц-ринг. Выйдя из машины и заблокировав дверь, он задался вопросом, что делал преступник сразу после похищения матери и дочери. Как-никак, между этими событиями и смертью Анналены Винцер прошло около четырех часов.
– Эй, вы что, слепой? – окликнула Арне сотрудница службы безопасности, указывая на знак, запрещающий парковку. Тем самым она хотела донести до наглеца, что тот не может поставить свою «Шкоду» перед входом в торговый центр «Альтмаркт-галери».
Арне достал полицейский значок.
– Я расследую исчезновение восьмилетнего ребенка. Если у вас нет сердца, можете пожаловаться на меня начальству. Я Хоэнек. Бернхард Хоэнек.
– У меня самой есть дети, и мне все равно, кто вы такой. Вы не имеете права…
Больше Арне ничего не слышал, потому что, погруженный в размышления, уже бродил по «Альтмаркт-галери», сканируя взглядом каждый метр. То же должен был делать в свое время и преступник, когда изучал торговый центр и окрестности. Он все рассчитал заранее, вычислил каждый шаг, так сказать. Не зря пресса уже окрестила его «Числовым убийцей». Это прозвище должно было ему понравиться.
– Кто ты? – бормотал Арне, вглядываясь в витрины.
Так он дошел до магазина игрушек, где Лилиану якобы видели последний раз.
Штиллер вошел в дверь и после недолгих расспросов оказался лицом к лицу с той самой продавщицей.
– Это ужасно, – сказала Илона Херфурт. – Я подошла к девочке возле полки с куклами и спросила, могу ли чем-нибудь ей помочь. Но девочка покачала головой и перешла к другой полке. – Она показала на полку с бисером, стразами и другими товарами для рукоделия. – Подумать только, я была последней, кто с ней говорил… Боже…
– Как именно вы к ней обратились? – спросил Арне.
– Что вы имеете в виду? – не поняла продавщица.
– Я имею в виду, что маленькая девочка, одна, без родителей, бродила по вашему магазину. Может, засовывала палец в рот и думала при этом, неужели ей нельзя хотя бы потрогать этих красивых кукол…
– Понимаю. По-вашему, я должна была принять ее за малолетнюю воровку?.. Нет, к нам часто заглядывают дети. И мы не выгоняем их, ни в коем случае. Ведь именно они наши настоящие покупатели, они должны убедить родителей приобрести понравившуюся игрушку.
Арне огляделся. Всех детей в магазине, сколько он мог видеть, сопровождали взрослые.
– Не поймите меня превратно, я вас ни в чем не упрекаю. Просто мне важно представлять себе, как это было. Кроме девочки… вам не показалось, что кто-то из покупателей вел себя странно… на ваш взгляд?
– Нет, – ответила Илона Херфурт. – Девочка была одна, и я не заметила, чтобы она с кем-то разговаривала. – Продавщица приложила палец к губам. – Не понимаю… другие тоже должны были ее видеть… Охранник, например.
– Охранник?
– Да, один из их команды бродил взад-вперед перед магазином.
– Вы его знаете?
Херфурт на мгновение задумалась, а потом покачала головой:
– Охрана в торговом центре постоянно меняется, все время появляются новые люди. На этом была черная вязаная шапка… и форма как у всех.
– Но в ваших свидетельских показаниях об этом нет ни слова.
– Тогда я о нем не вспомнила. Слишком перепугалась, когда в магазине появилась полиция и рассказала мне и моим коллегам, что случилось. Весь вечер я отвечала на их вопросы. При этом была измотана к концу рабочего дня.