Ветер переменился. И скверные запахи теперь уносило на запад, в сторону далёких холмов. Прохладный воздух, с лёгким ароматом хвои и прелой листвы, приятно холодил кожу. Всебор потянулся и издал тот, ни о чём не говорящий возглас, который обычно сопровождает беззаботное пробуждение. По улице бегали куры, на кривом шесте сидел огромный гиперборейский петух. Несколько пятнистых свинок ковырялись в грязной луже, приглушённо и хрипло лаял хозяйский пёс.
— «Трактирщик сказал, что Броль ушёл на конюшню, — подумал Всебор. — Где конюшня?»
Он услышал топот копыт и натужное лошадиное всхрапывание. В самом начале улицы показался всадник на серебристом скакуне. И не трудно было догадаться, что этим всадником окажется Громила.
— Хор-р-роший, хор-р-роший! — радостно выкрикнул Броль. — Не загонял я тебя? А, друг любезный!?
Заметив собутыльника, Броль пришпорил коня и через пару секунду поднял его на дыбы перед Всебором.
— Великолепный скакун! — закричал он. — Признай, ты никогда таких не видел!
— Признаю! — улыбаясь, воскликнул Всебор. — Должно быть, стоил целое состояние?
— Я бы отдал за него полмира, — Броль успокоил коня и, хлопнув его несколько раз по холке, спрыгнул на землю. — Потому что, Буян единственный мой друг на этой планете.
Броль взял скакуна под уздцы и повёл за постоялый двор.
— Я завоевал Буяна в честном поединке, — похвастался Громила. — Были времена, когда правители священных лесов проводили турниры, и подарками для победителей становились великолепные скакуны, золотые туры или драгоценные клинки, выкованные искусными кузнецами Варос Эрдейла.
— Ты ведь не настоящий эльф? — прямо в лоб, спросил Всебор.
— Я этого не скрываю, — улыбнулся Громила. — Моя мать эльфийка, отец человек. Ничего хорошего не выйдет, сказали тогда жрецы. И я полностью с ними согласен. Но я живу, как хочу и где хочу. И главное, я свободен и не подчиняюсь этим дурацким предписаниям, которые налагают законы каст на всякого жителя страны лесных духов.
Конюшня, сколоченный из досок сарай, располагалась за гостиницей. Броль завёл скакуна в стойло, закрыл калитку на щеколду и для верности дёрнул несколько раз за ручку.
— Мой отец слыл храбрым воином. Дворянин — белая кость, в доблести ему не было равных, — Громила взял охапку сена и бросил Буяну под ноги. — Дворянин, но нищий, как церковная мышь. Образование он, конечно, получил — викарий научил читать по слогам, а полковой писарь показал, как нацарапать пару слов на бумаге. Всё бы хорошо, да вот любил мой папаша бутылочку. Потому даже заслуженные награды в его руках надолго не задерживались. Всё просаживал на пирушках. Но вот однажды повстречал он эльфов. Было это накануне «Великой битвы», когда армии «живых» объединились, чтобы остановить навь в Скальбуре. Эльфы и люди, какой великолепный союз! Ум и проницательность народа лесов, сила и ярость человеческого рода. И вот среди эльфов ему повстречалась прелестная Ариэль, дочь полководца, бесстрашная наездница, искусная целительница. Не знаю, как уж получилось, но они влюбились друг в друга. Отец, который пил не просыхая, вдруг излечился от своего недуга, Ариэль отвадила его дружков-собутыльников, вернула ему божественный дар — светлый незамутнённый ум. Поход длился несколько недель и в течение этого времени, мои родители были самыми счастливыми существами на земле. Но счастье скоротечно, объединённые армии заняли позицию меж двух утесов, закрыв врагу проход в «Чистые земли», а пространство между Скальбурскими воротами велико, пеший воин должен идти два часа от одного утёса до другого. Прождали они сутки, у многих воинов появилась надежда, что враг отступил. Однако всё изменилось вечером второго дня. Навья армия, как и предполагалось, пришла с запада, и состоялась битва. Грохот от пушечных выстрелов не смолкал несколько часов, картечь выкашивала целые полки, а потом люди и эльфы, плечом к плечу, ринулись в рукопашный бой.
Броль замолчал, внимательно посмотрел Всебору в глаза.
— Надеюсь, итог битвы тебе известен?
— Об этом знают все, — отозвался Всебор. — Знают и не хотят вспоминать.
— Верно! Люди и эльфы проиграли, — с горечью, произнёс Броль. — Остатки двух армий в панике отступали по Скальбурским пустошам, в надежде достичь спасительных лесов. Мой отец с тысячью храбрецами остался прикрывать отход и по понятным причинам больше его никто, никогда не видел. А прекрасная Ариэль вернулась в страну лесных духов. Она долго оплакивала возлюбленного, но время лечит. Потом появился я. Эльфы терпимы к инородцам, потому воспитали, как равного. Но видно не судьба мне быть эльфом. Мой отец всегда жил во мне и скоро заявил о себе дурными пристрастиями, скверным нравом и несокрушимым свободолюбием. Я сбежал из страны лесных духов. И теперь живу среди людей.
Броль порылся в кошеле и выгреб последнее, что оставалось.
— Пожалуй, только на яичницу и хватит, — заметил он. — Ну, ничего, при случае запасёмся дичью. Мясо жёстковатое, но жрать можно.
— А меня совсем со счетов списываешь?
Всебор достал свою заначку и положил пару монет на середину стола.
— Убери! — рявкнул Броль. — Я угощаю всегда. Пока есть за что.
— Но я не могу злоупотреблять гостеприимством. Моя совесть…
— Пусть твоя совесть заткнётся! — презрительно фыркнул Громила. — Дают, бери. А если не дают, возьми сам.
— Твоё право, — согласился Всебор. — Может, теперь расскажешь, в чём суть задания?
Хозяин принёс огромную закопченную сковороду с глазуньей и каравай. Он посмотрел на Всебора, предосудительно покачал головой и ушёл.
— Задание непростое, — нахмурился Броль. — И я до сих пор не могу понять, что Лехилетригель в тебе нашла. Почему она выбрала тебя?
— Возможно, я ей понравился. Или просто пожалела.
— Наверное, пожалела, — хмыкнул Броль. — Эльфы народ прижимистый, но если дело того стоит, они готовы щедро расплатиться золотом. А золото нынче в цене. В человеческих королевствах этот металл давно стал редкостью. Эльфы, как и люди, тоже платят дань, и навь с каждым годом забирает всё больше и больше. Но в отличие от людей у эльфов бесконечная история и на протяжении тридцати тысяч лет они накапливали золото в своих сокровищницах. Говорят, эти сокровищницы охраняют грифоны, и пройти туда могут лишь избранные представители эльфийского народа. Не знаю, там не был. Хотя признаться, соблазн заявиться в Крумбельские гроты велик, да боюсь, сами же эльфы меня и прикончат, без грифонов. Милая Лехилетригель, своевольная, хитрая, но добряка Броля не забывает…
Броль улыбнулся, отломил от каравая краюху и подгрёб к себе часть яичницы. Улыбка говорила о том, что мысли Громилы вовсе не о задании, а совсем о другом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});