лаборатория ГлэссКо и даже не криминальная фабрика, а всего-то производственная линия, за которой нет пристального надзора.
— И что? — нахмурился Кевин. — Какое мне дело до этого завода? Он просто производит питательные смеси, сами сказали. Не они, так другие начнут их выпускать. Проблема в живых куклах, которым колют это вещество, чтобы они продолжали свое существование.
— Вам знакомо выражение «спрос рождает предложение»?
— Конечно.
— Если невозможно остановить производство наполнителей, то вероятно стоит поспособствовать тому, чтобы люди не стремились их покупать? Нет спроса — нет производства.
— Я приходил к такому же выводу, но переубедить всех невозможно, — Кевин начал терять интерес к этому разговору.
— Переубеждение дело тонкое и неэффективное, — отмахнулся Томас. — Тут нужны радикальные меры. Какой покупатель любит некачественный продукт по завышенной стоимости? Ведь цены на живых кукол, мягко говоря, кусаются. А кто станет выбрасывать колоссальные суммы, если, скажем, наполнители начнут приходить в негодность сразу после покупки?
— К чему вы клоните, мистер Райт? — Кевин еле сдерживался, чтобы не сорваться на крик, совершенно не понимая, почему нельзя говорить прямо без увиливаний.
— Как я уже упомянул, на основе вашей сыворотки удалось разработать быстродейственный яд, который к тому же очень сложно отличить от самого парализатора в организме наполнителя. Одной дозы достаточно, чтобы безболезненно умертвить модель. Нам с вами всего-то и нужно отравить производство питательных смесей. Шаг радикальный, но поверьте, после такого ни одна компания по производству наполнителей не сможет оправиться, ведь они даже не поймут, почему их товар гибнет, а значит, и ошибку оперативно исправить не получится. Доверие покупателей будет утрачено навсегда. Разве вы не об этом мечтали? О дне, когда ГлэссКо сгинет.
На мгновение Кевин замер, но уже в следующий миг вскочил на ноги, переваривая услышанное. Когда же мысли в голове более или менее улеглись, он выпалил на повышенных тонах, будучи слишком взбудораженным в этот момент:
— Это не спасение, а кардинально противоположное ему понятие! Вы хотите убить всех тех, кому я пытаюсь помочь?! С чего вам вообще в голову пришло предлагать мне подобное?!
— Подумайте сами, мистер Найлз. Могу я звать вас Кевин? — мужчина кивнул в ответ. — Замечательно. Кевин, вы хотите остановить производство и я этого жажду. Пожертвовать сейчас существующими моделями, чтобы не допустить создания новых — это милосердие, разве вы этого не видите? Да и быстрая безболезненная смерть для большинства из них лучше той жизни, что у них есть. Вам не спасти их всех, так помогите прекратить их страдания…
Кевин притих. Он видел правоту в словах Томаса, хоть его предложение и шло вразрез со взглядами повстанцев.
«А что если?..» — Кевину стало стыдно за саму мысль о том, чтобы согласиться. Однако тут же назрел вопрос:
— Зачем это вам? — спросил он холодно и глядя прямо в блеклые глаза порно-барона.
— Вам ведь известно, как я заработал свое состояние? Разумеется, — со смешком он сразу сам же и ответил на собственный вопрос. — Восемь лет назад я решил расширяться, запустил собственную линейку секс-кукол с искусственным интеллектом — изящный и многообещающий продукт. Вот только за выходом пробной линейки ГлэссКо мой товар остался незамеченным. Людям подавай мясо, а андроиды не удел. Идиотизм. Я вложил в их создание и производство колоссальную сумму и прогорел. Пора вернуть все на круги своя: очистить рынок от бесчеловечного продукта ГлэссКо, дав дорогу моему гуманному неживому товару. И все в выигрыше.
Кевин поверил порно-барону. Его мотив не вызвал сомнений, куда подозрительнее было бы прикинься он святошей с благими намерениями, а так все звучало вполне логично и ожидаемо. Одно оставалось непонятным, об этом он и поспешил спросить:
— Но зачем вам я? План простой, моя формула у вас на руках. Похоже, все и так схвачено.
— Вы заметная фигура в повстанческом движении и идеальный громоотвод, — по ощущениям Кевина, Томас снова был с ним честен. — Когда все свершится, никто не должен связать случившееся со мной. Поскольку я планирую сразу же после обвала империи живых наполнителей вернуть на рынок свой бездушный продукт. Мне незачем иметь темное пятно на репутации, равно как и могущественных врагов. Вы идеально подойдете для роли героя, ну или преступника. Мнения разделятся. Но вы ведь и раньше не страшились гнева со стороны боссов ГлэссКо, — лукаво улыбнулся мужчина. — Не побоитесь и сейчас. Как видите, я предельно честен. Мне незачем что-то от вас утаивать. Я предлагаю лишь то, что позволит нам обоим достичь желаемого.
В голове Кевина все перемешалось. Чуда не случилось, но огонек надежды в груди отозвался сдавливающим теплом, правда, не без привкуса горечи во рту. Ведь если он согласится, то обречет сотни живых людей на смерть, пусть их нынешняя жизнь ничуть не лучше забвения, но какое у него есть право вершить судьбы? Он никогда к этому не стремился, напротив стараясь отобрать подобную власть у ГлэссКо. Так неужели теперь ему самому предстоит стать душегубом?
«Смогу ли я?» — в мозгу всплыл закономерный вопрос, а чуть позже прозвучал ответ:
— Я должен подумать.
— Разумеется, — вздохнул Томас. — Только не затягивайте с ответом.
***
Следующей ночью сон не пришел к Кевину. Он чувствовал усталость, но поток мыслей невозможно было остановить и наконец задремать. Слишком уж многое стояло на кону, чтобы с легкостью принять решение.
«Томас все равно осуществит свой план. Со мной или без меня…» — эта дума мелькала чаще остальных в воспаленном рассудке.
А когда под утро мужчине все-таки удалось уснуть, то не прошло и часа, как его подняли с постели тревожным сообщением:
— Смотри! — Лари выглядел взволнованным. Он поднес к лицу только что проснувшегося Кевина планшет. — Транслируют в новостях на главном канале и в сети.
Яркость дисплея заставляла мужчину щуриться. Глаза еще не приспособились четко воспринимать картинку, но он все-таки взял в руки гаджет и попытался сфокусироваться на видео.
С трудом признав на экране лицо Сторна — щуплого рэпера, попавшегося ему под горячую руку, Кевин понял, в чем тут дело. Физиономия рэпера выглядела искаженной из-за побоев и девчачьих слез. Дурачок всхлипывал и сквозь рыдания бубнил:
— Никакие они не спасители! Проект «Ева» воры и маргиналы!
Всего двух фраз хватило, чтобы мужчина проснулся и задал единственный важный вопрос:
— Как на его нытье отреагировала общественность?
— Мнения разделились, — сообщил Лари. — Но по слухам органы правопорядка решили взяться за нас всерьез.
— Это плохо.
— Еще как плохо, — в голосе старика мелькнуло осуждение. — Что будем делать?
— Дай мне встать и одеться, а после я что-нибудь придумаю.
***
Уже к полудню