же, нет, Алекс. В экстранете об этом нет информации. Скажу так: у меня есть свои источники.
Я вздохнул и поморщился. Похоже, ничего конкретного мне от него добиться не получится.
— Что-то мне подсказывает, что ты несешь какой-то бред, Бен. Похоже, за те годы, что мы с тобой не виделись, в тебе произошли кардинальные изменения. Ты всегда был странным, а теперь стал еще страннее.
— Ладно, — махнул рукой он. Мой скептицизм его ничуть не смутил. — Скоро сам все поймешь. И проведешь параллели. В любом случае я рад, что ты согласился участвовать.
— Все для того, чтобы прикрывать твою задницу, — усмехнулся я и мысленно добавил: «Как того хотел твой брат».
— Ну теперь-то я в этом уже не нуждаюсь, — сказал Беннер.
— Очень надеюсь, потому что я тебе не нянька.
Беннер пожал плечами, как бы говоря, что все понимает и ни на что не рассчитывает, хотя мы оба прекрасно понимали, для чего я здесь на самом деле.
— Внимание всем новоприбывшим! — раздался голос из динамиков, и на стене, которая до этого времени пустовала, появилось огромное двумерное изображение полковника Геррота. — Надеюсь, вам хватило времени, чтобы расположиться на новом месте. Теперь же попрошу вас в течение последующих пяти минут явиться в зал аудиенций. Мой помощник ожидает вас у входа в жилой отсек.
Помощником оказался боевой андроид фирмы «Спешл Электрохуманс» из модельного ряда «Спектр», которых во времена моей службы иногда использовали в качестве охранников особо секретных объектов. Считалось, что от дистанционного взлома они защищены лучше, чем от самой смерти, да к тому же обладают высокими боевыми характеристиками. Стоят тоже немало. Поэтому в бою их использовали крайне редко. Дешевле нанять и обучить обычных людей, жизнь которых стоит немногим больше, чем средний комплект вооружения легкого пехотинца. К тому же с живого человека и спросить можно и повесить на него вину за какой-нибудь промах — тоже. А что возьмешь с бездушной железки?..
Андроид сухим металлическим голосом, похожим на человеческий лишь отдаленно, вежливо попросил нас следовать за ним, и мы медленно двинулись по широкому светлому коридору. Двустворчатые двери, ведущие в нужное помещение, были уже открыты, и оттуда обманчиво веяло открытым пространством и свежестью.
Зал аудиенций оказался просторным помещением со стеклянными стенами и плавно закругляющимся в конце прозрачным потолком, сквозь который открывался изумительный вид на голубое небо и горы со снежными пиками в отдалении. Мелкие темные точки и полоски проплывающих вдали флаеров и космических кораблей, а также вершины небоскребов, конечно, портили общее впечатление и лишь в очередной раз подчеркивали неотвратимость экспансии технического прогресса. Еще в детстве я слышал, что на Земле не осталось неизученных и необжитых мест, что почти все животные вымерли, и лишь благодаря клонированию и генной инженерии их популяцию еще пытаются поддерживать искусственно. Но по всему было видно, что Земля — выжатый серый мир, лучшие дни которого остались в далеком прошлом.
На широкой прозрачной трибуне, которая стилистически как бы сливалась со стеной, а значит и с потолком, уже находился Сэмюэль Геррот. Рядом с ним стоял человек в обтягивающем голубом комбинезоне, которые обычно носили научные сотрудники, и что-то ему увлеченно втолковывал. Полковник заинтересованно смотрел на него и кивал. Перед трибуной располагались ряды кресел. Мы начали занимать места. Я сел в первом ряду прямо перед самой трибуной. Справа от меня устроился Беннер, слева — тот самый ученый, что стоял рядом с полковником. Он выглядел вполне спокойным, имел довольно атлетичное телосложение, а еще кисть левой руки ему заменял киберпротез, который я заметил не сразу, потому что покрыт он был материалом телесного цвета.
— Итак, господа контрактники, вы все здесь, значит, можем начинать, — заговорил полковник Геррот, и его голос разлился по всему залу, перекрывая легкий галдеж собравшихся. Гул голосов начал быстро утихать.
— Сейчас все узнаешь… Ну не все, конечно. Всей правды он нам не скажет. Но все равно ты поймешь, что я был прав, — прошептал мой бывший сослуживец.
— Заткнись, Бен.
— Первое, с чего бы я хотел начать, так это с ответа на вопрос, который, я уверен, не давал вам покоя все эти дни — для чего мы вас здесь собрали, — заговорил полковник.
— Еще бы не помешало понять, почему вы натравили на нас шагоход, который раскидал нас как котят? — раздался голос Лиса.
— На этот вопрос я тоже отвечу, но позже. И я попрошу вас соблюдать тишину и ничего не говорить, пока я буду излагать суть ситуации. Надеюсь, подобного не повторится. — Полковник говорил спокойно, но в голосе чувствовалась решимость.
Лис что-то сказал еще, но негромко, поэтому я не расслышал.
Полковник, тем не менее, продолжил:
— Итак, вернемся к основному вопросу. Так почему же вы здесь? Наши вербовщики уже сообщили вам, что вы попали в некий государственный проект. И это правда. Теперь же пришло время раскрыть детали. Так вот, проект этот имеет статус военного и экспериментального, но самое важное — он секретный. Поэтому, начиная с этой минуты, вся информация, которую вы услышите здесь, будет считаться тайной, и, соответственно, разглашение ее может привести к не самым приятным последствиям… для вас.
Ну вот, сразу подумалось мне, еще толком не начали ничего делать, а уже угрозы пошли. Как же меня раздражают все эти чинуши…
— Каждый из вас уже подписал контракт, в котором ситуация о запрете разглашения секретной информации освещена, поэтому, я думаю, что вы все прекрасно понимаете. Теперь же перейдем к самому проекту. Мы дали ему название «Даггер», что в переводе со староанглийского означает «кинжал». Почему «кинжал», наверное, спросите вы. И я отвечу. Потому что это холодное оружие в древности всегда считалось орудием убийств ассасинов и киллеров, которые не всегда, но часто действовали незаметно. Отсюда вытекает идеологическая сторона проекта — мы будем заниматься разного рода тайными операциями и диверсиями. Но кто враг, если война с Империей окончена, спросите вы. И тут я вам тоже отвечу: война не окончена. Да, активных военных действий на линиях фронтов не ведется. Да, армии обеих держав были отведены. Да, Империя подписала капитуляцию. Но… всегда есть какое-то «но», — на последних словах полковник позволил себе едва заметно улыбнуться. Вернее, губы-то его не дрогнули, но в глазах все же блеснула ухмылка. — Правительство Альрийской Федерации не устраивает сложившееся положение дел. Все прекрасно понимают, что никто — ни мы, ни локсийцы — не собирались заканчивать войну подобным образом. Каждая из сторон нуждалась в полной и безапелляционной победе. Но, увы, ресурсы и возможности небезграничны. Если бы Империя