а ты, Глэрд, останься, — скомандовал Турин.
Пришло время узнать, что по-настоящему принадлежит мне. И еще, очень и очень не понравилось наличие некого поста...
1-4
— 4 -
— Мерзкий мрок! Лирнийский слизень! Поганый ронец! Убью, свинья! Убьюююю! — переходя на визг, разбрызгивая слюну успела сделать быстрых два шага в мою сторону мать Линса, когда я переступал порог, выходя из кабинета мэтра де Кроваля, занятого Туриным.
Мгновенно оценив диспозицию, как и ранее в кабинете, решил не вступать в конфронтацию, а отпрыгнуть в последний момент назад и затем уйти в сторону, последнее на тот случай, если кто-то из присутствующих решит применить боевой артефакт. Стена должна защитить? Черт его знает. Пока линию огня перекрывала родственница. Да и не стоило светить на ровном месте даже теоретическое знание приемов рукопашного боя, как и решимость действовать не взирая на пол, цвет кожи и другие отличительные признаки врагов. Сейчас охрана, синхронно положившая ладони на рукояти мечей, подавила бы бунт в зародыше, ведь не зря они здесь находились, а дальше вмешался бы лично Турин. В итоге, нужный результат достигался с наименьшими для меня усилиями и потерями.
Но бабу, а точнее, красивую черноглазку и чернобровку, фигуристую и ухоженную, какую не испортило даже перекошенное от ярости лицо, перехватил за запястье Кром и отшвырнул в толпу загалдевших родственников. Та с низкого старта вновь бросилась в атаку, но ловко поставленная подножка старосты уронила женщину на гладкие мраморные плиты, по которому она проехала вперед, остановилась почти уткнувшись мне в сапоги. Я не подал и вида, что чем-то удивлен, только напружинился. Если у матери Линса имелись бы какие-то кольца или кулоны с боевыми заклинаниями, то она применила бы их сразу, а не пыталась бы выцарапать мне глаза. Сейчас красавица неуклюже попыталась перевернуться. Юбки задрались. Я чуть подался в сторону, отслеживая обстановку вокруг, мельком отметил черные чулки на подвязках и вполне себе современные кружевные трусики. Надо же… Не врал дедушка Охрим.
А потом скорбящую бузотерку глава рода схватил за шкирку, поднял, как нашкодившего щенка, и отправил вновь в толпу, где ее подхватили крепкие мужские руки, каких там хватало.
Неплохая встреча.
Эмоциональная.
И впечатляющая — сейчас ровно двенадцать представителей Волков ждали выдачи тела безвинно убиенного, а еще больше людей, я был в этом уверен, находились непосредственно у входа в царство бюрократии. Все пока предполагаемо. Беседа с сотником длилась около полутора часов. Учитывая, что многие присутствующие проживали поблизости, то ничего странного в их появлении не имелось.
В тыл толпе, пока происходила возня, синхронно и оперативно зашла пара бойцов из дежуривших у лестницы, оружие пока не извлекали, а один стражник остался на своем месте. Я заподозрил наличие переговорных устройств, что доказал появившийся через пару секунд патруль, курсировавший до этого между этажами. А может охрана общалась мысленно. Или, как вариант, глухие шлемы не позволяли звукам изнутри вырваться наружу, а команды отдавались голосом, но в обоих случаях вряд ли дело обошлось без магии. Вот еще бы мне подобным разжиться. Связь — первое дело, сканер — волшебное, а перехват — святое.
Все действия развивались стремительно, а мысли пронеслись в долю секунды.
— А ну унялись! Или… — заорал Кром и глянул на родственничков так, что все рефлекторно подались назад, включая хозяина постоялого двора Тарина смотревшего с яростью на меня. Этому-то чего понадобилось, сам пару-тройку часов назад вел речь про «жидкую кровь» и Линса?
— Обращаюсь ко всем, и передайте другим, чтобы знал каждый, если кто-то из Волков, старшей и младших ветвей, попытается убить Глэрда, то не только будет казнен, а тело расчленено и скормлено мрокам, но и все его близкие последуют за нарушителем моего слова. Их дети будут изгнаны из рода и позабыты! — видимо, староста тоже понял, что его свора находилась на грани, когда многим становилось плевать на прямые приказы, а готовность разменять моральное удовлетворение на собственную жизнь стремилась к абсолютным величинам, поэтому и прибегнул к столь радикальным средствам, напомнив о семьях и коллективной ответственности.
Несмотря на отрезвляющий окрик главы, его подопечные смотрели на меня настолько злобно, что я почти физически ощутил чужую ненависть. Ненависть неприкрытую, едва сдерживаемую, вот-вот готовую прорвать все заслоны, а затем разорвать на части меня. И последнее, не фигура речи.
А так, довольно показательная сцена. Мне же следовало срочно разобраться с трофеями, для чего посетить гоблина Тавола Джигана, и либо использовать имеющиеся защитные артефакты, если таковые присутствовали в добыче, либо купить не взирая на цену. Пусть они позволяли пережить даже один внезапный удар, как кольцо того же Луиса, поэтому деньги не выкину на ветер в любом случае. Как пришли, так и ушли.
Мгновенные мысли, параллельно я продолжал отслеживать обстановку вокруг постоянно. По крайне мере старался это делать, добрым словом вспоминая импланты на сенсонрику и дурным тех, кто меня их лишил. Отметил боковым зрением, что со своего места поднялся Турин. Кром обратился уже ко мне, после того как выиграв в молчаливые «гляделки» у родного брата, заставил того опустить голову.
— Глава рода Сумеречных Райсов, — изумленный вздох окружающих быстро сменился еще более злобным ворчанием аудитории, оратору пришлось вновь сделать паузу, пока ажиотаж схлынет.
— Пожиратель мроков!
— Не может такого быть, чтобы ронец стал основателем нового рода!
— Что делается?..
— Скоро настанет конец времен! Как завещали старые боги!
— К беде, это к беде!
— Грядут лихие годины…
— Лирнийский слизень!
— А ну… — староста только сделал намек на поворот головы, как сразу будто выключателем щелкнули. Недовольные заткнулись, запыхтели. Но я успел немало новых ругательств почерпнуть, из раздела крайне нецензурных и непечатных.
— Не обращай внимания на глупых баб, они не ведают, что мелют своими погаными языками, — продолжил прерванную речь Кром, — То Эйдена происки! И как известно, через женщин тот смотрит на мир, их же самих часто ведет своими путями. Неправильными. Губительными. Я же как мужчина, владетель и глава рода, говорю здесь и сейчас, никто из Волков, старшей и младшей ветви, не станет пытаться убить тебя, так как вина безродного Линса неоспорима, — опять тихое слитное рычание, Кром повторил с нажимом, — Да, безродного, и да, неоспорима! И никто не может объявить тебе кровную месть, ибо преступил тот через заветы предков, законы богов и Империи. Мои слова тому порука!
Произнес он все медленно, неохотно, будто выдавливая из себя клятву, затем вновь повернулся к стае-своре. Подолгу останавливаясь на некоторых взглядом, на каких и я заострил внимание, подсвечивая мысленно образы красным. В список вошли мать Линса; трактирщик Тарин; еще одна женщина, имени