Читать интересную книгу Эпикруг - Шломо Вульф

Сын соседки лихорадочно переводил ошеломленному всем услышанным Йони весь этот фантастический разговор. 6.

"Они живы, Йоник, - прижималась к мужу Лена в несущейся к Иерусалиму машине. - Они не просто живы. Они - молоды. Во всяком случае, мама." "А как же любовница? - таращился в зеркале сквозь очки Йони, возмущенно поднимая брови. - Она тоже жива? Она что, с ними?! Воистину, эти "русские" на все способны!"

"НА ВСГ! Мы, "русские" способны на такое!.. Не было никакого трупа, Йони, не было любовницы. И папа мой, хоть и прочищает чужие унитазы в Израиле, был и остался гениальным биологом. Он изобрел препарат - эликсир молодости. Еще там. И при мне испытал его на одной зараженной чумкой собаке Терри. И старая полудохлая собака не просто ожила, а стала чуть ли не щенком! Я сама видела. Так вот "любовница" и есть моя мамочка! Папа ей никогда не изменял и не мог изменить, тем более больной и старой. Мы очень порядочная нация, Йони, что бы вы о нас ни думали... Папа спас маму препаратом, который Я ВЫКРАЛА У ВОРОВ ПО ИМЕНИ РЕПЫ. Так что это я тоже спасла мамочку. Боже, как я счастлива, Йоник, как я счастлива..."

Из проносящихся машин с изумлением смотрели на высокого ортодокса, страстно целующего прямо на обочине около своей незаконно припаркованной "вольво" молодую женщину в черной шляпке, за которую с плачем цеплялись двое детей, пока третий разрывался в машине... 6. 1.

Решительно все как-то и всюду устраиваются, думал Илья, свисая на канатах над уходящей вниз стеной и прилаживая кондиционер к дыре на седьмом этаже. Изнутри ему что-то кричали на иврите. Он все понимал и ловко сверлил дырки, вставлял болты, лихо закручивал гайки и напевал себе под нос под шелест близких ветвей сосен и эвкалиптов. Потом привычно всключал моторчик своей беседки, поднимался на уровень плоской раскаленной африканским солнцем крыши, отстегивал скамеечку, спускал ее в люк на лестничную клетку, отдавал напарнику, спускался во двор, укладывал реквизит в грузовой отсек своего автомобильчика, садился за руль и запросто вписывался в сумасшедший поток машин на улицах. Напарник листал книжечку, звонил куда-то по мобильному телефону и договаривался о следующем монтаже.

"Женя, - говорил в свой мобильник Илья. - У меня намечается окно на Пейсах. Договорись со своей хозяйкой и махнем к Лене в Иерусалим." "Ты с ума сошел! - счастливо хохотала молодая жена. - К Лене! Да она вообще понятия не имеет, куда мы делись. Представляю, как ее Йони будет на меня смотреть! Запросто отобью ортодокса у твоей дочери, не боишься?"

Он представил себе квартиру своей дочери. За столом сидят Йони в неизменной черной кипе, Лена в своем светлом парике, трое детей на специальных стульчиках и их дедушка, отец Йони, ученый раввин.. Они обсуждают исчезновение родителей.

Лена, зная о смертельной болезни матери, естественно обо всем догадывается, хотя бандит строго-настрого запретил с ней общаться даже по телефону. Лена в тысячный раз рассказывает мужу о креветках Лернера, о препарате, способном спасти и омолодить любой организм. Йони только поднимает глаза в молитве, но потом вполне по-светски клянется заинтересовать эликсиром молодости хаверов кнессета от религиозных партий. Ведь эликсир мог сделать Любавического ребе реально бессмертным! Отец спорит с ним, цитируя ТАНАХ, в котором Ильятак и не понял ни слова за все время своей интеграции и возвращения к корням внутри смутного эпикруга...

2.

"Да нет, какие там родители! - кричала Лена, задыхаясь от счастья. Как ты не понял, Йони, что я просто пошутила. Это моя подруга из Владивостока, Лариска Юнусова со своим мужем Владимиром. Вот их теудат-зеуты. Похожа на маму? Да нас еще в школе дразнили, что мы побочные сестры... Что, мол, у мамы тайная дочь на стороне. Только мама же была темноволосая, а эта русая." "Не парик, - резвилась Женя. - Можешь сам дернуть. Не хочешь? Вовка, дерни меня за волосы, а то Ванька стесняется вообще до меня дотронуться."

"А эликсир? - недоумевал честный ешиботник. - А так похожий на твоего папу муж твоей подруги, который почему-то никогда не снимает темные очки? А собака Терри?" "Твоя Ленка страшная фантазерка, - смеялась Женя. - Она своему папе еще там такие заслуги приписывала, что его даже в кей-джи-би таскали - почему важные изобретения скрываешь от советской власти?"

"Да я все выдумала, любимый, - торопилась Лена, с восторгом поглядывая то на "Лариску", то на "Вовика". - Папа ничего подобного никогда не изобретал. Да это и вообще невозможно, как тебе все говорили, когда ты пытался их убедить в научной ценности доктора Лернера. Я нафантазировала себе еще в пятом классе и продолжала здесь. Скажи, Лора!" "Мы с Ленкой просто играли в это. А Вовка не снимает очки потому, что у него астигматизм - он стесняется. Он у меняч вообще страшно конфузливый. Смотрите, и тут слова не сказал..." "А где тогда родители Иланы?" - не отставал "Ванька" "Так тетя Женя была же смертельно больна и настояла, чтобы ее похоронили во Владивостоке, где ей было так хорошо, а не в Израиле, где ей было так плохо. Вот дядя Илья и отправил ее обратно. А потом сам приехал. Какое-то время они снимали свою же бывшую квартиру - она хотела умереть только у себя дома. Ее и похоронили на городском кладбище, на Пятнадцатом километре. А спустя две недели и дядю Илью убили в лесопарке, когда от шел к нам в Академгородок от Зари... Прошел слух, что, мол, поселился богатый израильтянин. Наши бродяги тут же сориентировались."

"Какой же он богатый? - недоумевал Йони. - Еле-еле..." "Это тут тысяча долларов не деньги, а там - ого-го! Короче, его тюкнули бутылкой по голове и бросили в холодном лесу. Мы его похоронили рядом с тетей Женей. Вот, смотрите."

На снимке над заснеженной могилой среди крупных деревьев торчал скромный памятник с фотографией двух знакомых Йони улыбающихся стариков. Около него потупились трое - вот эта девушка, ее Вова и их пожилые родители.

Йони оставалось только привычно поднимать свои брови и воздевать руки к небу.

Так ему и надо - никогда не женись на девице из чужой нации. Своих мало?..

Впрочем, потрясение не помешало трезвомыслящим хозяевам угощать гостей. Вседружно пили кошерное вино и ели фрукты на просторном балконе, от всей души любуясь нарядным Иерусалимом.

"Так куда вы теперь? - тихо спросила на автобусной остановке Лена у эффектной блондинистой пары. - Вы даже не сказали, где вы живете... Хоть в Израиле-то?" "Мы сами будем звонить, - смеялась Женя-"Лариска". - Тем более, что мы прямо отсюда едем в Египет." "Ку-уда? - не поверила своим ушам Лена. - Брат Йони, один из лидеров правой партии, говорит, что в Египет надо ездить только на танках. Или вовсе не ездить." "Я совсем из другой партии, смеялся Илья-"Вова". - Помнишь Поля? Так вот он познакомил меня со своими политическими друзьями. Они оказались вовсе не такими идиотами, как сам Поль. Именно благодаря таким израильтянам мы сегодня едем в Каир. И не на танке, а в гости к нашим арабским друзьям, в которых мы превратили бывших врагов. И в Иерихон будем точно так же ездить, и в Дамаск..."

"И в Багдад?.. Вы забыли нашу герметизированную комнату?"

"Я ничего не забыл, дочка, но мир заключают только с врагами. С друзьями этот процесс позади. У нас с Египтом уже четверть века мир и дружба. А потому мы с мамой просто купили путевку, сядем на автобус в Иерусалиме и выйдем из него в Каире! И все там будут нам рады."

"Представляю! После того, как нас с детьми чуть не взорвали на улице Бен-Иегуда, в самом центре нашей столицы... Только за то, что мы решили пройтись по нашему Арбату! Мы на каких-то полчаса опоздали на собственную казнь. Вы и этих врагов собираетесь превратить в наших теплых друзей?"

"И этих. Твои дети, Леночка, наши с Женей внуки, будут еще на той же улице пить в одном кафе сок через соломинку с внуками моих палестинских сверстников, которые сегодня приветствуют взрывы на улицах наших городов, как многие из нас радуются убийству нашими солдатами палестинских подростков. Хотят того правые или нет, а нам всем суждено жить, как завещал покойный Ицхак Рабин и как это делает великий Шимон Перес!"

"Мы прошли успешную интеграцию в израильское общество, - сияла Женя, А теперь проходим вместе с нашей страной интеграцию вНовый Ближний Восток!"

"Удивительно, что вас до сих пор не разоблачили, жалкие выконспираторы, - буркнула Лена. - Кто же из молодых вообще говорит вашим языком! Усвоили дурацкую утопию и радуетесь. Лучше бы съездили хоть в один арабский анклав, даже и внутри Израиля, и поговорили там с молодыми арабами. Точно, не решились бы приобщаться к еврейско-египетской дружбе..." 3.

"Что это они там собирают? - блаженно жмурилась через окно автобуса Женя на вспаханное коричневое поле, по которому сновали дети. - Картошку что ли?"

"Сейчас увидите," - негромко сказал кто-то у них за спиной.

Автобус быстро катил по узкому коридору, очерченному трехметровым забором из колючей проволоки. С одной стороны располагался Египет, с другой - территория Палестинской автономии, сиамского близнеца Израиля, разделяться с которым смертельно опасно. С обеих сторон были мир и благодать, включая пастораль - детишек, что-то собирающих в сумки на поясе.