оказал услугу, перестарался. Сказать спасибо за подарок было равносильно намеку на то, что человек настолько беден, что, должно быть, потратил большую часть своих сбережений на подарок. И все же слова благодарности вертелись на языке Риссы. Она была признательна за это платье. Казалось, что оно создано специально для нее. Как Райдекар смог раздобыть его за столь короткое время?
Может, благодарности и не были приняты в ее кругах, но она считала своим долгом отплатить за такую услугу – предпочтительно чем-то еще более значительным.
У Риссы не было с собой ничего, что могло бы выразить ее признательность.
Но она могла сделать то, что Райдекар бы оценил как благодарность.
Девушка надела платье, наслаждаясь его мягкостью и неземной красотой, затем принялась заплетать волосы. Умелые пальцы порхали над темными локонами, пока не заплели часть волос в изысканную косу на макушке. Рисса порылась в красной кожаной сумочке в поисках косметики. На скулы, изгиб длинных ушей и на кончик носа она нанесла серебристую пудру, а на веки и губы – бальзам цвета спелой сливы. Этого было бы достаточно, если бы она не задолжала королю неблагих. Рисса подошла к изголовью кровати Олдера Брайара. Ее окружало огромное количество зеркал.
Изголовье представляло собой искусно вырезанного крылатого фейри с распростертыми объятиями. Кто-то – возможно, и сам Олдер – повесил красную корону на голову создания. Рисса скривилась, но тем не менее сняла ее.
Она совсем не походила на корону Мэб, а представляла собой маленькую тонкую диадему с черным сердцем. Но на один раз сойдет. На краткий миг Рисса примет участие в королевских играх.
Глядя в одно из многочисленных зеркал, Рисса опустила диадему на голову. К ее удивлению, украшение сменило цвет и стало сине-зеленым, напоминавшим оттенок ее перьев, хотя камень оставался черным. По крайней мере, теперь диадема меньше бросалась в глаза.
Раздался стук в дверь, и Рисса закатила глаза:
– Я готова.
Но так ли это?
Глава 11
Пари короля
Предполагать, что неблагой высший суд всего лишь очередной двор фейри, было недальновидно и наивно.
Благой народ ценил и уважал порядок. У Тайтуса придворные выстраивались по росту, рангу и красоте. Здесь же не отмечалось ни порядка, ни логики. Простолюдины танцевали вокруг винных фонтанов вместе с бесами, гоблинами и придворными в золотых одеждах.
Зал был забит до отказа. Лесные феи с рогами, изгибающимися к потолку, словно ветви, хвостатые люди, некоторые из которых приняли почти звериное обличье – голова лошади, зад осла. В Благом королевстве тоже существовали такие жители, но их бы никогда не пригласили к королевскому двору.
В центре зала возвышался помост с двумя тронами. Рисса заметила особое положение этого возвышения: троны стояли в отдалении от арок и тем самым были защищены от попадания чьей-то шальной стрелы. К тому же с помоста были видны все входы и выходы. Это служило не только особым местом для правителя, но и для опытного воина.
Один из тронов был белый, с высокой изогнутой спинкой. Ножки и подлокотники обвивали лозы, словно пытались их сломать. Вдоль стеблей росло несколько золотых роз. Другой трон был низким и кроваво-красным, с вкраплениями черного мрамора. Хотя он больше напоминал кушетку, внушительность и величественность явно показывали истинное место правителя.
Райдекар откинулся на алом троне, выглядя непринужденно и расслабленно. Но это было не так. Он не походил на мужчину, который лежал на ее кровати с закрытыми глазами. Перед Риссой предстал хищник, бесстрашный и гордый лев.
Дамы приближались к нему, хлопая длинными ресницами и пытаясь привлечь его внимание, но Райдекар даже не соизволил взглянуть в их сторону. Он заговорил с Гэвриллом, стоявшим справа от него, и еще одним фейри в королевских одеждах. Дам не задевало пренебрежительное отношение, они не переставали подлизываться. Неужели у них напрочь отсутствовало чувство собственного достоинства? Хотя Рисса и сама признавала, что Райдекар был возмутительно привлекателен. Красота значилась самым коварным оружием в его арсенале.
Наступил вечер, и большая часть присутствующих, должно быть, только что пробудилась ото сна. Пьянящий запах порока наполнил воздух. Эта греховная смесь подавляла. Если бы высокие окна не были распахнуты настежь, Риссу бы стошнило.
Девушка стиснула руку Кхала. Когда она распахнула дверь своей спальни, то с облегчением обнаружила его, а не раздражающего короля. Тот факт, что мужчина постучался, а не вломился, уже свидетельствовал о том, что явился не Райдекар. Осталось лишь пережить остаток вечера. Рисса отчетливо представляла ухмылку Райдекара и завуалированные оскорбления, которые он шептал бы ей на ухо.
Кхал ободряюще стиснул руку девушки и улыбнулся.
У Риссы была всего минута, чтобы прийти в себя и оглядеться, когда невысокий, полный пукка[2] не откашлялся и не постучал по мраморному полу тяжелым посохом в форме скипетра или булавы.
– Ее Королевское Величество, Серисса Брайер, – громко и отчетливо объявил паж. – Генерал Кхалвен Оберон.
Рисса ожидала, что взгляды собравшихся сосредоточатся на ней, но она ошибалась. Фиалковые глаза Райдекара прорезали толпу и остановились на ней. Советник, которого она не узнала, продолжал говорить с ним, но король поднял руку, прервав его. Все это время его глаза неотрывно следили за Риссой.
Это было совсем не похоже на то, как он смотрел на нее раньше – с разочарованием и презрением. Не было похоже и на подозрительность, какую он источал, когда впервые столкнулся с ее истинной сущностью. Райдекар глядел на нее так, словно она единственная женщина в этом зале, которая имеет значение. Взгляд его пылал голодом, желанием.
Райдекар медленно поднялся с трона. Риссе показалось, что его движения стали нарочито медленными и сосредоточенными. Затем король улыбнулся, протягивая ладонь. К ней.
Иди ко мне.
Риссе хотелось фыркнуть. Он играл со зрителями и обманывал суд, заставив всех думать, будто заботится о ней. Что Райдекар сказал ранее? Он хотел выступить единым фронтом перед их народами. Но его действие нарушало обговоренные условия. Он относился к Риссе как к своей любовнице. К своей королеве. Девушка страстно возжелала задушить его и стереть фальшивую ухмылку со смазливого лица.
Чего еще она ожидала? Райдекар не скрывал своего стремления управлять благой армией. Рисса предположила, что фальшивые отношения были кратчайшим путем к осуществлению плана.
Рисса глубоко вздохнула, прежде чем с заметной неохотой отпустила руку Кхала. Она сделала всего один шаг, и толпа тут же расступилась в стороны, предоставив свободный путь к трону.
Никто и никогда не поступал так по отношению к Риссе. Ни при дворе ее