class="p1">– Сара, вот ты где!
– Патрик? – я удивленно гляжу на парня, который в мгновение ока появляется передо мной. На том самом месте, где недавно стоял Гарри. – Ты же сказал, что не придешь.
– Я за тобой. Пошли отсюда.
– Зачем?
– Здесь небезопасно. Пошли.
О чем он? Почему небезопасно? Вопросы все сыплются, а Патрик не спешит на них отвечать.
Патрик тянет меня к выходу, я семеню следом без лишних вопросов. Потому что верю парню, от которого сходила с ума.
До этого момента...
Если раньше все мои мысли были заняты Патриком, то сейчас передо мной стоят глаза, которые я избегала всяческими способами, а сейчас желаю вновь увидеть.
И мне это удается.
Последнее, что я вижу, когда сажусь в такси с парнем, это рыжую шевелюру Гарри, курящего возле клуба. Мы не отрываемся друг от друга, пока такси увозит нас с Патриком все дальше и дальше от этого злосчастного места. Я не хочу отводить взгляд, все еще прокручивая в голове наш поцелуй.
Крышесносный и опытный.
Фак! Я бы отдалась этому ушлепку, если бы он не ушел! Гондон! Какого хрена он себе позволяет? Почему я не дышала две чертовы секунды, пока такси не уехало окончательно, разделяя нас с рыжим идиотом? Хорошо, что Патрик не заметил мою загруженность. А если он узнает, что я целовалась с тем рыжим упырком? Он же мне совсем не нравится. Противный, некрасивый, чертов лузер!
Но это не мешает ему целоваться как Бог!
Фак!
Меня нужно пристрелить за эти мысли...
Глава 11. Я совершила ошибку
Боль. Она никогда не перестанет резать изнутри тонким лезвием скальпеля. Никогда не заглохнет. Рано. Она еще не разделила мою душу на множество маленьких кусочков. Процесс только начинается. Когда он завершится?
До этого момента я не знала ничего о настоящей боли. Так, легкий удар под дых, когда на тебя ополчились одноклассники. Слабая пощечина от матери, когда она произносила излюбленную фразу о разочаровании.
Сейчас это не идет ни в какое сравнение с огромным комом где-то в глубинах моего тела, не имеющим конца и края. Он просто существует, увеличивается в объеме, разрывает изнутри, пока я лежу на грязном, заляпанном полу и проливаю слезы. А я вообще плакала? Не знаю. В какой-то момент перестала чувствовать влагу на лице.
Сколько прошло времени после ухода Джека? Час? Два часа? Может, целая вечность? Разве это имеет какое-то значение, когда тело разбито на мелкие осколки, а душа абсолютно пуста? Просто сосуд, который можно наполнить чем угодно, хоть ядом. Плевать. Я все равно не почувствую.
Не хочу выходить из этой маленькой коморки, которая стала свидетелем моего греховного падения. Не хочу видеть чужие лица и понимать, что теперь я далека от той рыжей девушки-отличницы, которая укатила в другую страну ради престижного образования и хорошей жизни.
Чувствую себя грязной, будто меня сравнили с комком земли. Использованной. Меня будто потрепали и выкинули. Как ненужный мусор. Как кусок заплесневевшего хлеба. Джек просто оставил меня подыхать от собственной никчемности. Сделал дело и свалил. Не надеюсь, что он придет и станет просить прощения. Зачем? Он получил все, что нужно. Этот день закончился для него удовольствием, а для меня разочарованием.
Разочарованием в нем...
Совсем недавно я могла с уверенностью сказать, что люблю Джека. Безгранично сильно. Нежно. Как могут любить только одного человека. Я доверяла ему, радовалась каждой проведенной с ним минуте, каждому поцелую. Но все изменилось в один момент, когда я попыталась сопротивляться, а меня не услышали.
Как же больно! Кости ломит. Мышцы затекли. Я привыкла к этому ощущению, привыкла к тусклому свету. Он просто загородил меня от окружающих, стер с лица земли. Сделал невидимкой. И я была за это немного благодарна.
До одного мгновения, пока меня не пронзил яркий свет.
Он буквально ослепил, заставил зажмуриться, словно узника, сидевшего долгое время взаперти без солнца и воздуха. Единственное, чем я отличалась от заключенного, это тем, что сама себя заперла в плену собственных мыслей и боли, которые никогда не оставят в покое.
Не понимаю, в какой момент кто-то берет меня на руки, едва ощущаю, как сажают на что-то мягкое. В тепло. Не осмеливаюсь глаза открыть. Боюсь. Рано или поздно мне придется это сделать. Но не сейчас.
– Эй, рыжая, ты там жива? – через толщу слышится мужской голос. Знакомый такой, мальчишеский, похожий на...
– Джек...
Это все, что я произношу вслух, стоит только открыть глаза и осознать, что за окном уже утро, а меня посадили в салон машины. Только не он. Не хочу. Нет…
Резко дергаю ручку, превозмогая дикую слабость. Нужно выйти отсюда. Но вряд ли у меня получится. Дверь не поддается моему напору, оставляет один на один с этим предателем. С козлом, который воспользовался мной и свалил.
Где же ты был раньше? А? Ответь мне! Почему ты поступил со мной как настоящая скотина? Почему не остановился, когда я сказала «нет»? Почему я просила тебя прекратить страдания, а ты продолжил мучить...
Пытать...
То, что произошло между нами – настоящая пытка. Я до сих пор чувствую дикую ноющую боль, от которой не могу избавиться! Ты во всем виноват! Только ты!
– Выпусти меня! – кричу, вновь не оборачиваясь в его сторону. Не хочу его видеть. Не могу. – Выполни хоть одну мою просьбу!
– Эй, детка, расслабься, – голос становится серьезным, хотя до этого в нем были веселые нотки. И только после этого понимаю свою ошибку. Огромную ошибку.
Это не Джек...
Я все-таки перебарываю себя и поворачиваю голову влево. И там сидит смутно знакомый парень. Тот самый бармен в медвежьей шапке и очках. Как я его узнала? Он не сменил запомнившийся ночью облик.
– Тебе холодно?
Я ничего не отвечаю. Просто гляжу на странного бармена, который со всей серьезностью осматривает меня с ног до головы, хотя через темное стекло очков вряд ли что можно заметить. Но все мои догадки становятся ненужными, когда парень молча снимает с себя куртку и накидывает мне на плечи.
Становится гораздо теплее, только душу это не отогреет...
– Куда мы едем? – спрашиваю я, стараясь как можно теснее укутаться в теплую куртку.
– А куда тебе нужно?
– Отвези меня в общежитие, пожалуйста.
Еще недавно я не хотела никого видеть, встречать знакомые лица, а тем более возвращаться в родное пристанище, где, возможно,