Я тогда выбиралась из окна своей спальни, чтобы кое с кем встретиться. Это происходило уже после отбоя, когда нам полагалось быть в своих комнатах и крепко спать. Я частенько удирала подобным образом и здорово преуспела в этом.
Однако тогда я упала. Комната находилась на втором этаже, и я разжала руки, когда оставалось пролететь еще примерно половину пути. Земля стремительно надвигалась на меня, и я пыталась ухватиться за стену, чтобы замедлить падение. Грубый камень обдирал кожу, но в тот момент я этого не чувствовала. Рухнула лицом вниз на заросшую травой землю с такой силой, что на мгновение вышибло дух.
— Ты в плохой форме, Розмари. Твои инструкторы были бы разочарованы.
Ухитрившись взглянуть сквозь спутанные волосы, я увидела госпожу Карп. Она смотрела на меня сверху вниз, с выражением изумления на лице. Все тело у меня ныло от боли.
Стараясь не обращать на нее внимания, я встала. Одно дело находиться на уроке Психованной Карп в окружении остальных учеников, и совсем другое — стоять во дворе один на один с ней. Глаза у нее всегда так неестественно, безумно сверкали, что у меня мурашки бежали по коже.
Существовала также высокая степень вероятности, что она потащит меня в офис Кировой разбираться. Вместо этого она просто улыбнулась и потянулась к моим рукам. Я вздрогнула, но не сопротивлялась. Она зацокала, увидев царапины. Сжав чуть посильнее мои руки, она слегка нахмурилась. Я ощутила покалывание на коже, сопровождающееся чем-то вроде приятного для уха жужжания, и… все мои царапины закрылись. Возникло, но очень быстро прошло головокружение. Меня бросило в жар. Кровь исчезла, как и боль в теле.
Потрясенно открыв рот, я отдернула руки. Мне не раз приходилось видеть моройскую магию в действии, но такого… Нет, никогда.
— Что… Что вы сделали?
Она снова улыбнулась мне этой своей загадочной улыбкой.
— Возвращайся к себе, Роза. Здесь, снаружи, происходят скверные вещи. Никогда не знаешь, кто преследует тебя.
Я по-прежнему таращилась на свои руки. Но…
Я подняла на нее взгляд и только тут заметила шрамы у нее на лбу, по обеим сторонам. Как будто процарапанные ногтями. Она подмигнула мне.
— Я не донесу на тебя, если ты никому не расскажешь обо мне…
Я резко вернулась в настоящее, встревоженная воспоминаниями о той странной ночи. Оказывается, Джесси говорил мне о вечеринке.
— Сорвись с поводка сегодня вечером. Около восьми тридцати мы встречаемся на том месте в лесу. Марк раздобыл «травку».
Я с тоской вздохнула; неплохо бы развеяться, а заодно избавиться от гнетущего чувства, возникшего при воспоминании о госпоже Карп.
— Ничего не получится. Я буду со своим русским тюремщиком.
Джесси отпустил мою руку и с разочарованным видом провел по своим бронзовым волосам. Да. Не иметь возможности встретиться с ним — чертовски досадно. Как-то надо будет все устроить.
— Может, тебя когда-нибудь все же отпустят за примерное поведение? — пошутил он.
Я одарила его чарующей — как хотелось надеяться — улыбкой и уселась на свое место.
Конечно, — бросила я через плечо. — Если когда-нибудь стану хорошей девочкой.
ШЕСТЬ
Встреча Лиссы с Кристианом беспокоила меня, но она же подала мне наследующий день идею.
— Привет, Кирова… простите, госпожа Кирова.
Я стояла в дверном проеме ее офиса, не потрудившись записаться на прием. Она подняла взгляд от каких-то бумаг, с явным раздражением при виде меня.
— Да, мисс Хэзевей?
— Означает ли мой домашний арест, что я не могу посещать церковь?
— Прошу прощения?
— Вы сказали, что если я не в классе и не на тренировке, то должна сидеть в своей комнате. А как насчет церкви по воскресеньям? По-моему, это несправедливо — не позволять мне удовлетворять свои религиозные… ммм… нужды.
Или лишать меня еще одной возможности увидеться с Лиссой, не важно, в какой скучной обстановке и как ненадолго.
Она кончиком пальца сдвинула очки на переносицу.
— Вот не знала, что у вас есть религиозные нужды.
— Пока мы отсутствовали, я обрела Иисуса.
— Разве ваша мать не атеистка? — скептически спросила она.
— А отец, скорее всего, мусульманин. Но у меня своя дорога. Вы не должны мешать мне следовать ею. Она издала что-то вроде сухого смешка.
— Нет, мисс Хэзевей. Не должна. Прекрасно. Можете посещать воскресную службу.
Эфемерная победа, конечно, поскольку в церкви, где я оказалась спустя несколько дней, царила такая же тоска, как и раньше. Хорошо хоть, удалось сесть рядом с Лиссой, что создало ощущение, будто я все-таки чего-то добилась. В основном я просто изучала людей. Посещение церкви для учеников необязательно, но при таком обилии восточноевропейских семей многие ученики — правоверные христиане, либо потому, что искренне верили, либо подчинялись воле родителей.
Кристиан сидел через проход от нас, делая вид, будто он такой благочестивый, как говорил. И хотя я сильно недолюбливала его, такая притворная вера заставила меня улыбнуться. Дмитрий сидел сзади, его лицо утопало в тени, как и я, он не причащался. Казалось он глубоко ушел в свои мысли, даже невольно возникал вопрос: а слышит ли он вообще службу? Лично я то включалась, то отключалась.
— Следовать путем Господа — дело нелегкое, — говорил священник, — Даже у святого Владимира, покровителя школы, бывали трудные времена. Он был так исполнен духа, что люди со всех сторон стекались к нему, желая послушать его или хотя бы побыть рядом. Согласно древним источникам, он мог даже исцелять больных. И все же, несмотря на все дарования, многие не уважали его, насмехались над ним, заявляли, будто он заблуждается и идет неверным путем.
Последнее в мягкой форме намекало на то, что его считали безумным. Это знали все. Он был одним из моройских святых, поэтому священник обожал говорить о нем. Я уже много раз слышала все это раньше. Просто замечательно. Похоже, меня ожидает бесконечная череда воскресений, когда придется снова и снова выслушивать одну и ту же историю.
— …и то же самое относится к «поцелованной тьмой» Анне.
Я вскинула голову, понятия не имея, о чем говорит священник, поскольку какое-то время не слушала его. Однако эти слова врезались в память. «Поцелованная тьмой» Я уже давно не слышала их и тем не менее хорошо запомнила. Я подождала, надеясь на продолжение однако священник перешел к следующей части службы. Проповедь закончилась. По окончании службы, когда Лисса собралась уходить, я кивнула ей.
— Подожди меня. Я скоро.
Я протолкалась сквозь толпу к священнику, которого обступили несколько человек, и терпеливо ждала, пока он закончит с ними разговор. Наталья тоже была здесь, спрашивала его, какую работу могут выполнять добровольцы. Тьфу! Получив ответ, она ушла, приветливо кивнув мне по дороге. Увидев меня, священник вскинул бровь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});