Читать интересную книгу Золотая лоция - Андрей Демидов

– А может, возьмём золото без Стовова? Зачем он – будет требовать не меньше трети.

– А две трети кому? – прищурился Рагдай, наперёд зная ответ.

– Мне и моей дружине. А тебе Шар. Очень ценный, – невозмутимо сказал Вишена, наблюдая, как Рагдай сначала закрывает лицо руками, потом начинает мелко трястись и наконец разражается безудержным смехом.

– Что, что он сказал? – подбежал и затеребил Рагдая за рукав Ладри. – Скажи мне!

– Уйди, мальчик, – отмахнулся от него тот, вытирая слёзы. – Ацур, отзови своего ученика.

– Ладри, иди сюда и никогда не вмешивайся в разговор старших, а когда сам будешь старшим, не вмешивайся в разговор конунгов, – многозначительно изрёк Ацур.

Мальчик неохотно повиновался.

– Вишена, редко кто из конунгов за все свои походы добывал и двадцатую часть тех богатств, – сказал Рагдай, став вдруг совершенно спокойным.

– Без Стовова нам не удастся вывести всё это золото, а тем более пробиться с ним обратно. А потом, Часлав, сын Стовова, мой друг, и он способен многое сделать для земли, на которой я родился, да и ты тоже.

– Мой дом – ладья, – нахмурился Вишена, – странно отдавать человеку золото только потому, что он живёт там, где ты родился. Это тебе скажет любой… Клянусь Велесом, это знают все от Персии до Ирландии. Ладно, пусть Стовову достанется половина, если ты так хочешь.

Не говоря больше ни слова, с видом неизъяснимого сожаления, Рагдай облокотился на борт ладьи и стал рассеянно смотреть на проплывающий мимо поток мутной жижи. Вишена пристроился рядом, тоже уставившись в воду. Так они стояли довольно долго, невольно прислушиваясь, как Ацур учит Ладри, как напевает себе под нос Бирг, а Эйнар рассказывает про Сельму, служанку ярла Эймунда, сетуя на то, что забавы с ней ему пришлось прервать из-за Вишены, который так неосторожно ошибся с сыновьями Бертила. Свивельд и Ингвар вяло обсуждали причину начала войны между богами.

– Не знаю, кто тебе рассказывал, Свивельд. Но было так.

Ингвар принял важную позу и продолжал:

– Ньерд решил соединить небесным мостом Ванхейм, где он жил с другими богами, ванами, в чертоге Брейдаблиг в Асгарде. Нужно ему это было для того, чтобы похитить Нэнну, прекрасную жену юного Бальдра, сына Одина. Ньерд послал в Асгард злую колдунью Гулльвейг. Она должна была убедить асов, что мост нужен для хороших дел, но Один прочитал мысли колдуньи. Тогда асы забили Гулльвейг копьями и трижды сожгли, но она снова и снова возрождалась. Тем временем к Асгарду приблизилось войско ванов…

– Подожди, Ингвар, не слишком ли много лодок впереди? Вишена, Вишена, посмотри туда! – Настойчивый зов Свивельда вывел конунга из задумчивости.

Семь или восемь больших лодок образовали изогнутую линию, края которой выдавались навстречу ладье. До них было три полёта стрелы, в лодках находилось не меньше восьми десятков человек, многие из них были вооружены: на солнце искрились грани лезвий и наконечников.

– Эти, впереди, явно желают вцепиться нам в борт. Клянусь всей прозорливостью Фрейи, – сказал Ацур, отстраняя Ладри, мешающего смотреть. – Если б я был конунгом на нашей ладье, я бы повернул назад, к островам, чтоб не потерять ни одного своего воина от случайной стрелы. Воины нам нужны будут потом…

По лицу Вишены все поняли, что конунг услышал Ацура, сказавшего нарочно громко. Облачко надежды на интересное дело, на пусть ненужную, но лёгкую победу сменилось разочарованной игрой бровей.

– Гельга, поворачивай назад.

– Это лютичи, наверное. Они все в шкурах, и на носах лодок конские черепа.

Пока ладья разворачивалась, воины под рогожей вглядывались в отстающего противника и обсуждали его:

– Может, они хотели просто торговать?

– Кто их знает…

– Смотрите, ветер переменился, вон дымы остановились и поползли назад.

– Лютичи молятся Белобогу. Говорят, в их городе Радяище каждое бревно частокола украшено искусной резьбой.

– Верба должна сейчас только набухнуть почками, а она уже вся в листве, – видно, лето будет жаркое, клянусь Локи. Я помню три лета назад, когда мы заночевали в Трустрема…

– Ладно, хватит прикидываться товаром. – Вишена дёрнул за рогожу. – Вылезайте!

Тут же на свет, путаясь в грубой материи, стали выбраться Эйнар, Гельмольд, Ньер, Хлекк и остальные.

– Садитесь за вёсла!

Ладья пошла быстрее, уверенно отдаляясь от неожиданных преследователей. Ладьи викингов были недосягаемы. В полдень, когда чайки, утомлённые нырянием, укрылись в скалах острова Насс, когда под солнцем заблестела разогретая смола между досками бортов и блики на воде сделались нестерпимы для глаз, Эйнар, взобравшись на мачту, сообщил, что лодки преследователей поворачивают в сторону фризского Эливгара.

Гребцы в последний раз вырвали вёсла из упругой воды. Ладри уселся перебирать пшено для готовящейся каши, Бирг наконец заиграл, и звук флейты впитался в воздух залива, сделав его хрупким как стекло.

– Он колдун, этот Бирг, – тихо сказал Рагдай.

А Вишена только пожал плечами: какая-то неясная печаль, нежность и одновременно радостная жестокость была в том, как флейтист рвал музыкальные фразы, как, почти затихая, звук вдруг срывался в неистовую трель.

– Впереди ладьи и лодки выходят из-за островов! – крикнул с мачты Эйнар и, обняв её, съехал вниз. Все стали разбирать оружие, слушая последние взлёты мелодии, сохраняя её в своих душах…

– С тех пор как мы ушли из By, – проворчал Свивельд, – Бирг играл три раза: после первого мы на камнях потеряли добрую сеть, полную рыбы, во второй раз нас едва не потопил шторм, а теперь что должно быть?

– А теперь рухнет небо, – неожиданно отозвался Рагдай.

– Да? – Свивельд медленно поднял лицо к небу и внимательно его осмотрел.

– Ты шутишь?

Пылающее солнце, прозрачный, голубой небесный купол, серо-белые облака, похожие на взбитую на прялке шерсть, говорили о полном и безмятежном спокойствии, царившем в природе… Парус опустили, завели вдоль борта, подвязали и уложили. Вёсла связали по три, чтоб те не разъезжались под ногами. Покряхтывая, согнули луки, накинули петли тетивы. Ацур настоял, чтоб Ладри и Рагдай сидели у клетей с птицей под защитой его и Эйнара.

Торн встал со щитом рядом с Гельгой, готовясь отражать от кормчего стрелы и дротики. Вишена глядел то назад на подозрительные лодки лютичей, слишком медленно идущие к Эливгару, то вперёд:

– Ну, теперь куда отворачивать? Клянусь Одином, десяток ладей и столько же лодок впереди и десяток лодок позади – это не очень хорошо. Может случиться много работы. Интересно, что это за ладьи? Для фризов слишком малы, для ютов тоже, для данов осадка низка, да и головы не высокие…

– Они пропускают лодки вперёд и выстраиваются линией! – сказал Гельмольд, поворачиваясь к Вишене.

– Мы же ещё ничего не сделали, так почему нас обложили? Клянусь всей хитростью Локи, не понимаю.

– Наверное, мы похожи на их врагов, – предположил Свивельд, – надо с ними поговорить и предупредить, что мы из них кишки вынем.

Тем временем лодки приблизились на расстояние крика и с них выпустили несколько стрел. Пока стрелы чертили пологую дугу, Бирг снял с пояса рог и зычно затрубил. Вишена всё ещё медлил надевать шлем. Он стоял среди своих воинов на носу, глядя туда, где в проходе между островами растянулись в линию семь ладей, спиной чувствуя – Рагдай и Ацур уже разглядели что-то такое, отчего с трудом теперь сдерживают смех. Стрелы наконец долетели. Две из них стукнули в подставленный Хрингом щит, а третья угодила в клеть с гусями, вызвав там недовольное шипение, клёкот и удары крыльев. Вишена осмотрел стрелу. Она была из старого камыша с длинным, как игла, наконечником, смазанным какой-то воняющей гадостью, и узким оперением из пера цапли.

– Яд. Такие стрелы делают стребляне, и только они могут таким поленом так метко бить со ста шагов. – Конунг озадачился.

– Откуда здесь стребляне? Может, их привёл с собой Стовов?

– Стовов, – отозвался Рагдай, и в голосе его было слышно облегчение. – Вон, смотри, на одной из лодок человек в шкуре волка, это Оря, а вон на той большой ладье пурпурный стяг с золотой фигурой. Там сам Стовов. – Рагдай протиснулся к Вишене, опёрся руками о борт и закричал: – Эй, на лодках! Я Рагдай, со мной Вишена, я хочу видеть Орю и Стовова!

Ещё две стрелы пустили с лодок, ещё раз Рагдай кричал, надрывая горло, и снова несколько стрел упали в ладью.

– Подожди, дай я встану на борт, тогда Оря меня узнает.

Рагдай опёрся о плечо Свивельда и собрался уже лезть, но Вишена удержал его за рукав:

– Они безмозглые, эти стребляне. Сначала всадят тебе стрелу в глаз, а узнают уже потом. Клянусь Одином, они просто не могут и подумать, что мы идём им навстречу, со стороны устья. Они принимают нас за фризов. Думают, что мы торговая ладья, добыча.

Стребляне подошли совсем близко. Видно было, как они нетерпеливо размахивают оружием, скалят зубы. Их лодки начали окружать ладью и вдруг замедлили ход, почти остановились. На них поднялся гомон, смех, радостно затрубил рог.