Но Стоуны долго жили на Луне, а все дети там родились, и двукратная перегрузка в двенадцать раз превышала вес, к которому они привыкли. Головная боль Роджера, утихшая было от обезболивающего, которое дала ему жена, вернулась с новой силой. Грудная клетка вдавливалась внутрь, он задыхался, но все время проверял показания акселерометра, чтобы убедиться, послушен ли ему корабль.
Удостоверившись по приборам, что все идет как надо, несмотря на отвратительное самочувствие, Роджер с трудом повернул голову к сыну.
— Кас, ты как?
— Отлично, шкипер, — просипел Кастор, — следуем согласно плану полета, сэр. — Очень хорошо, сэр, — и Роджер сказал в микрофон:
— Эдит…
Ответа не было.
— Эдит?
— Да, дорогой, — Как вы там?!
— Хорошо, дорогой. Мы с Мед, — с трудом ответила она, — хорошо. Малышу плохо.
Роджер собрался вызвать машинное отделение, но Кастор напомнил ему о времени:
— Двадцать секунд! Девятнадцать! Восемнадцать!
Капитан перевел глаза на секундомер и положил руку на рычаг, чтобы нажать, если автопилот не сработает. Кастор, держа руку на своем рычаге, страховал отца, а внизу в машинном отделении Хейзел тоже тянулась дрожащей рукой к рычагу.
Секундомер отсчитал последние полсекунды, Кастор крикнул: «Отсечка!» — и три руки нажали на три рычага, но автопилот опередил их. Двигатель захлебнулся, лишившись топлива, заслонка заперла нейтроны в ядерном реакторе, и «Стоун» перешел на баллистическую траекторию к Земле. Сразу же настала глухая тишина, прерываемая только шорохом кондиционера. Роджер проглотил свой желудок.
— Машинное, доложите! — прохрипел он.
Хейзел тяжело перевела дух.
— Порядок, сын, — слабо ответила она, — но не забудь про последний этап — в нем весь фокус.
— Кас, запроси доплеровские координаты из порта.
— Есть, сэр. — Кастор вызвал радарную и доплеровскую станцию Лейпорта. Хотя на «Стоуне» были радар и все необходимые приборы, корабль не смог бы поднять оборудование таких, размеров и такой точности, которое установлено во всех портах и на всех спутниках. — «Перекати-Стоун» вызывает Луну-Штурманскую — как слышите?
И он включил корабельный радар и доплеровский локатор, приготовившись проверить их показания по тем, что поступят с Луны. Кастор делал это, не дожидаясь указаний, — это входило в обязанности второго пилота.
— Луна-Штурманская. Слышу вас, «Перекати-Стоун».
— «Перекати-Стоун» запрашивает удаленность, пеленг и отрыв, а также отклонения от плана полета. Рейс номер четырнадцать по расписанию поля, без изменений.
— Вас понял. Приготовьтесь к записи.
— Готов, — ответил Кастор, включая магнитофон. Они были еще настолько близко к Луне, что запаздывание передачи, идущей со скоростью света, не замечалось.
Скучающий голос назвал время справки с точностью до половины секунды и прочел координаты их пеленга в единицах Системы с поправкой на положение Луны в момент старта. Затем назвал их скорость и относительное удаление от Луны, также с поправкой на положение планеты. Поправка была сравнительно небольшой, так как Луна вращается со скоростью менее двух третей мили в секунду, но тем не менее была необходима. Пилот, пренебрегший такой поправкой, мог оказаться за тысячи и даже миллионы миль от своей цели. Отклонения от плана полета незначительны, — добавил оператор. — Очень удачный старт, «ПерекатиСтоун».
Кастор поблагодарил и отключился.
— В русле, папа.
— Хорошо. С наших приборов сиял показания?
— Да, сэр. На семь секунд позже Луны.
— Ладно. Наведи их опять на линию полета и введи вектор — надо проверить. — Он внимательно посмотрел на сына — Кастор слегка посинел.
— Ты что, не принимал таблетки?
— Принимал, сэр. На меня всегда поначалу так действует. Скоро пройдет. — Выглядишь, как труп недельной давности.
— Да и ты не свежее, папа.
— Это точно, не свежее — но строго между нами. Можешь последить за экранами или хочешь соснуть?
— Конечно, могу!
— Ну ладно… внимательней с десятичными знаками.
— Есть, капитан.
— Я пошел на корму. — И Роджер стал отстегивать ремни, говоря в микрофон:
— Всем постам отстегнуться. Машинное отделение, блокировать реактор и опечатать пульт.
— Я слышала сводку, капитан, — ответила Хейзел. — Машинное отделение закрыто.
— Не забегай вперед, Хейзел, если не хочешь отправиться назад.
— Я не так выразилась, капитан. Я хотела сказать — мы как раз блокируем машинное отделение по вашему приказу, сэр. Теперь — готово. Машинное отделение закрыто!
— Очень хорошо, главный.
Он мрачно усмехнулся: его пульт показывал, что первый рапорт был правильным — Хейзел закрыла реактор, как только узнала, что они идут верным курсом. Этого он и боялся: изображать шкипера в экипаже, состоящем из заядлых индивидуалистов, — удовольствие среднее. Роджер ухватился за центральную стойку, повернулся лицом к корме и поплыл через люк в жилой отсек. Оказавшись в кубрике, он повис, держась за поручень. Там все уже отстегнулись. Доктор Стоун хлопотала над ребенком. Роджер не видел, что именно она делает, но было ясно, что Лоуэлла сильно стошнило — Мид, сама с остекленевшими глазами, держась одной рукой, пыталась другой убрать следы рвоты. Мальчик еще не приходил в сознание. При виде этого Роджеру тоже стало нехорошо.
— Ничего себе!
Жена оглянулась на него через плечо.
— Дай мне коробочку для инъекций, — велела она. — В шкафчике позади тебя. Хочу его разбудить. Он все время пытается проглотить свой язык. Да, дорогая, — промямлил Роджер. — Что будешь колоть?
— Неокофеин, один кубик. Поживей!
Он нашел коробку, наполнил шприц и подал доктору Стоун. Она сделала укол мальчику в бок.
— Что мне еще делать? — спросил он.
— Ничего.
— Опасности нет?
— Нет, пока он у меня перед глазами. Иди-ка попроси Хейзел прийти сюда. — Да, дорогая. Иду. — Он поплыл на корму, где его мать парила в воздухе с довольным видом. Поллукс еще не вылезал из кресла.
— Как вы тут, ничего?
— Конечно. Почему бы нет? Вот только мой помощник, по-моему, хочет выйти на следующей остановке.
— У меня все нормально, — пробурчал Поллукс. — Хватит цепляться.
— Надо бы помочь Эдит, мать, — сказал Роджер. — Вундер испачкал весь кубрик.
— Вот чертенок! Он же ничего сегодня не ел, я с него глаз не спускала. — Видно, ты потеряла бдительность на пару минут — улики налицо. Иди-ка помоги Эдит.
— Слушаю и повинуюсь, мой господин.
Она оттолкнулась ногой от перегородки и юркнула в люк. Роджер спросил у сына:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});