с мальчиками, — кривляясь, высказывается, глядя на меня.
— И где они? — спрашиваю я.
— Так сбежали… Пусть хоть этих забирают. А то завтра опять двадцать пять. А так, может, ума прибавится.
Интересную ты компанию вокруг себя собрала, Лиза… Я смотрю на подрагивающую фигурку под моим пальто.
— Лейтенант, — зову я старшего. — Пройди в комнату, — я достаю несколько купюр из бумажника и оставляю на столике. Делаю все аккуратно, так, чтобы соседка не заметила.
Лейтенант паскудно скалится, подходит вальяжной походкой.
— Ну?..
— Му, — отвечаю я. — У тебя выпало.
— Ну да, — соглашается он. Одним движением берет купюры, сворачивает и сует в нагрудный карман. — Ладно, — говорит громко, — в первый раз отделаемся устным предупреждением. Поехали.
Бабьи недовольные визги и гнусавый бубнеж лейтенанта я не слушаю, присаживаюсь на корточки напротив Лизы.
— Эй, Ляль, — зову ее. Реакция есть, но не та, на которую я рассчитывал. Девчонка улыбается, продолжая спать. — Бля, — выдыхаю я, растирая лицо. — Что делать-то с тобой? — спрашиваю вслух.
— Пусть у меня остается, — предлагает подружка.
— Обязательно. Я ж, блядь, для этого сюда ехал, чтобы избавиться от ментов и оставить Лизу в твоем клоповнике. Ты нахрена ее напоила, дура?
— Знаешь что?!
— Рот закрой и помоги. И не тыкай мне.
Она демонстративно закатывает глаза.
— Че делать-то?
— Сумку ее собери. Верхнюю одежду и обувь в пакеты сложи. Давай быстрее. Я с Лизой к машине пойду. Вещи спустишь. Поняла?
— Да поняла я.
— Ну и молодец. А выражение лица смени, иначе быстро верну и ментов, и соседку. Не думал, что скажу это так рано, но вы, молодежь, ох…реневшие.
— Ну ладно, че охреневшая-то?
— А ниче… — передразниваю я и пытаюсь аккуратно усадить Лизу.
— М-м-м, — стонет она. — Холодно, Слав. И я спать хочу…
Сам не знаю, как в потоке невнятного бормотания разбираю слова.
— Дома выспишься, — отвечаю я.
— Нельзя ей домой! — встревает подружка. — Брат же ее убьет. И никуда больше отпустит! Да она…
— Без тебя знаю, — огрызаюсь я. — У меня отоспится. В универе скажешь, что Лиза приболела. К утру она явно не отойдет. Поняла?
— Поняла.
— Надо встать, Лиз, — прошу я.
— Не… не могу…
— Неудивительно, — рычу, подхватывая девушку на руки. По-другому у нее явно не получится добраться до машины.
Легкая. Хрупкая. В руках практически невесомая, словно просто взял пальто. Если бы не стойкий запах алкоголя…
Спускаюсь по лестнице, плечом толкаю дверь.
— Лиза, ты сколько выпила? — спрашиваю, прикидывая, нужно ли промывание или просто отоспится.
— М-м-м…
— Да немного, — раздается за спиной. — Сережа ей в шампанское водки добавил каплю, хотел, чтобы она раскрепостилась…
— Трахнуть он ее хотел! — отвечаю я зло. От мысли, что Лиза спит с этим пацаном, меня передергивает. А следующая мысль накрывает волной жарой и гулко долбит в висках. — Он же ее не тронул? — спрашиваю я, резко развернувшись.
— Нет, — подружка отрицательно трясет головой.
— Ты уверена?!
— Клянусь!
— Если это не так…
— Я рядом была!
Девчонка не врет. Точно не врет. Видно, что испугалась за Лизку, не за себя. И держится от меня на расстоянии, вцепившись в пакеты.
— Ключи от авто в кармане пальто, достань, — прошу я.
До квартиры добираемся без происшествий. Лиза спит на заднем сиденье. Я боялся, что в теплом салоне ее развезет еще сильнее. Отключил обогрев и приоткрыл окна.
— Лиз, — зову, когда паркуюсь у дома. — Лиза.
— М-м-м.
— Ясно…
Чтобы взять Лизу с заднего сиденья, приходится потрудиться. Ей не нравится тот факт, что нужно перемещаться куда-то еще. Она отмахивается, подтягивает пальто и укрывается им с головой.
— Отстань, — дергаю ногой.
— Ну и спи тут, — я с силой хлопаю дверью и подпираю ее собой.
Есть желание оставить девчонку в машине. С ней тут точно ничего не случится. Охраняемая территория, мое пальто, в конце концов. Не замерзнет. Спущусь утром, принесу воды и таблетку обезболивающего.
Фантазии, конечно, прекрасны, но я отбрасываю окурок в урну и открываю дверь вновь, подтягиваю Лизу за ноги.
— Больно, — хнычет обиженно.
— Ну извини. В тебе проснулся каратист, — я дергаю девушку на себя, прижимаю крепко, пытаюсь взять ее так, чтобы она поставила ступни мне на ботинки, но не выходит.
— М-м-м, — мычит недовольно, обхватив меня за шею. — Мокро…
Я наконец закрываю автомобиль и могу взять Лизу нормально. За вещами спущусь позже. Да и не думаю, что они ей понадобятся раньше обеда.
Спасибо, пока поднимаемся в квартиру, не возмущается и не пытается вырваться, только жмется к груди.
— Вык… выключи свет…
— Обязательно, — обещаю я, отвернув от лампы в лифте.
Отношу Лизу в спальню, укладываю, стягиваю мокрые носки и укрываю ее одеялом.
М-да.
Впервые я в таком положении.
Вот никогда не мог терпеть в женщинах, когда они нажирались до зеленых соплей. Меня выворачивало от смеси запаха алкоголя и парфюма, от несвязной херни, что они несли, от расфокусированного взгляда и глупых смешков. Всегда избегал подобного продолжения вечера. И тут вот… Лиза. Притащил ее в собственную постель, хотя она могла отоспаться и на диване в гостиной. В таком состоянии плевать на жесткость ортопедического матраса.
Я присаживаюсь на край кровати, растираю лицо.
Охрененная ночь.
Наполняю графин водой, готовлю таблетки, раздеваюсь и ложусь. И ведь не на диван.
Лег рядом с Лизой? Зачем?
Естественно, чтобы она проснулась и не испугалась в незнакомом месте.
Кажется, Сизов, тебе мало проблем?.. Беременная Марина, а теперь еще и младшая сестра твоего друга в постели.
Просыпаюсь я от прикосновений к лицу.
Дергаю головой.
— Ты такой красивый, — шепчет женский голос. И теплые пальчики продолжают обрисовывать брови, скулы, губы. — Ну почему ты такой красивый?..
— В тебе говорит алкоголь, Лялька, — отвечаю я, не открывая глаз.
— Лялька, — повторяет Лиза и смеется. — Опять обзываешься. Все равно я тебя люблю. И буду любить, что бы ты мне ни говорил. И я не хочу встречаться с ровесниками. Не получается. Нет, получается, но… я ничего не чувствую к Сереже. Он хороший. Добрый. Милый. Симпатичный.
Не парень, а щенок лабрадора.
— Я с тобой хочу быть… — признается тихо.
Больше я не могу лежать с закрытыми глазами.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю, игнорируя услышанное и рассматривая в полумраке тонкую фигурку. Лиза сидит на своей половине кровати, подвернув под себя ноги.
— Хорошо, — она широко мне улыбается. — Спасибо за водичку.
— Таблетку выпила?
— Нет, — она крутит головой. — У меня ничего не болит.
А должно болеть. Ой как должно.
— Тогда спи, — говорю я.
Отчего-то сложно смотреть Лизе в глаза.
Обычно во взгляде противоположного пола я видел расчет, наигранное желание, и это щенячье обожание убивает меня. Подталкивает к ненужным мыслям.
— М-м-м, — стонет