Беляков:
– Чем остается в России?
Мусин:
– Чем то, что мы сейчас здесь раскрыли. Хотя мы и этих ловили за руку. Ну, например. Как приватизировалось? Капитал нелегитимен по своему происхождению. Это серьезнейшую проблему порождает. Например, в целлюлозно-бумажной промышленности, по информации депутата Маевского, ключевой комбинат, Котловский ЦБК, был приватизирован за 4 тысячи долларов, по цене дешевле “Жигулей”. 15 лет ничего не делалось. За сколько можно было спихнуть это дело? Оценили в 2007 году в 1 миллиард 300 миллионов долларов, продали 50%.
Трояновская:
– А откуда берутся такие суммы?
Мусин:
– Это собственность страны, это западные аудиторы, которые оценили и купили этот актив. Американцы его купили с одним условием. Кремль почему-то санкционировал эту вещь, как ни странно. Таких примеров сейчас море. Это первое – по происхождению. Это афера номер один – обмануть императора, чтобы он переплыл море. Если модернизации не было, сделка недействительна. Это все нужно возвращать. Тем более она не 4 тысячи долларов, как выясняется, стоит, а 1 миллиард 300 тысяч. Вот такие вещи, достаточно прозрачные, говорят о том, что если это была афера, если нас убедили, что бесплатно раздать собственность и завтра у нас будет по две “Волги”, коммунизм и счастье – это афера. Это юристы доказали, Александр Викторович Пилюгин, с кем я имел честь работать. Что происходит дальше? Когда мы начинаем смотреть, а как же они потом жили? То, что они обманули государство и, засунув в карман собственность, ничего не выполнили из того, что было прописано в этих приватизационных соглашениях. Оказывается, что 27% ВВП просто моют втупую, через фирмы-однодневки и фирмы специального назначения внутри страны, а еще больше за рубежом. Вот, например, у целлюлозы какие были показатели? При средней цене в те годы, когда мы смотрели, меньше 300 долларов за тонну, у нас в среднем получалось 450. Все контракты четко делились: где-то 240. Мы запрашиваем китайскую таможню: у нас вагоны прошли в Иркутске с целлюлозой, у нас написано, что 250 стоит, а сколько у вас это стоит? Они пишут: 350.
Беляков:
– Это та маржа, которая остается у посредников?
Мусин:
– Да. В пять раз больше за рубежом и 27% ВВП внутри страны. Но в принципе саму эту проблему разбирали на уровне Минфина. Они посчитали, сколько денег в принципе украдено с 1992 года. По моей информации, они насчитали 3 триллиона 170 миллиардов долларов. Из этих 3 трлн. 170 млрд. мы понимаем, что “узок круг героев”. Это, я думаю, и есть ответ на вопрос, почему в нашей стране миллиардеры из списка “Форбс” удваивают свои состояния даже на следующий год после кризиса, а ни в одной стране мира такого чуда не происходит.
Беляков:
– И это только легально?
Мусин:
– Это то, что украли. И Бжезинский в конце декабря прошлого года честно сказал: ребята, вы разберитесь, это ваша элита или уже наша? Потому что он сказал, что в КЭШе только на счетах в американских банках лежит больше 500 млрд. долларов.
Трояновская:
– Вообще фантастическая ситуация складывается. Все обо всем знают. Мы затронули сегодня тему, о которой в нашей стране, к сожалению, пока можно говорить бесконечно: как разворовываются народные богатства страны.
У нас говорят: воруют все. Я сейчас задумалась о том, что где-то с конца 80-х годов люди стали устраиваться на работу не по принципу интереса, а по принципу, что оттуда можно что-то стащить. Получается, что воруют все. И ничего не происходит при этом.
Мусин:
– Здесь очень хитрая система. Понятно, что система разлагается. И правоохранительные органы. Мы же правоохранителям давали море информации. Например, тот же Полонский. По нашей экспертизе, там 3 миллиарда 900 миллионов. Оказалось, что парень взял 800 млн. долларов кредита и отдавать их не собирается. И еще эти 120 миллионов украл. И что вы думаете? Парень на свободе.
На это смотреть, конечно, можно, но закончится все очень просто. Как при де Голле. Если судьи коррумпированы, нужно подготовить студентов и в один день, в одну ночь уволить всех до единого.
Трояновская:
– Чтобы вообще никаких концов больше не связывалось.
Мусин:
– Многие менеджеры уже так вынуждены решать эту проблему. В гостинице у моих друзей такой опыт был – вплоть до уборщицы. Весь персонал увольняем, набираем новых. Потому что вот так все прорастает.
Беляков:
– То есть у кого-то желание вести бизнес честно?
Мусин:
– Но дело вот в чем. Мы должны взятку пожарным давать. Соответственно, на кого перекладываются эти риски? На вас. И тогда мы должны ответить на вопрос. Люди воруют, но давайте честно говорить. В уголовщине мажут сознательно, чтобы каждый сидел и не рыпался. Но когда руководители стран, которые просто уничтожают суверенное государство… Когда говорят, что все ваши, кто владеет вашими активами, не ваши, а наши и мы завтра вас будем утюжить, а они будут на нашей стороне, – вот это уже, конечно, вызывает чувство страха. Речь идет не просто о коррупции, не просто о воровстве, а о предательстве наших интересов. Потому что понятно, что если их дети учатся в Лондоне, если их счета в долларах, то в период кризиса они будут рубль укреплять или доллар спасать? Понятно, в какой валюте твои деньги, где ты их хранишь, – все замечательно.
Беляков:
– Меня поразила сегодня информация о том, что депутаты Госдумы в ответ на законопроект о госзакупках, о том, чтобы им запрещать покупать автомобили дороже 1 миллиона рублей, высказались о том, что дешевые автомобили чаще ломаются, поэтому для бюджета будет дороже. Мне кажется, это из той же серии. Почему не меняется система? Потому что люди, которые принимают решения, не заинтересованы в изменении этой системы.
Мусин:
– Дело в том, что мы прошли, похоже, точку невозврата. Это 31-я стратагема: либо плоские бомбы, либо коррупция. И это сотни лет назад прописано в китайских стратагемах и используется как оружие для нейтрализации.
Беляков:
– А что это значит: либо плоские бомбы, либо коррупция?
Мусин:
– Если армия сильна, если начальник силен, надо подобраться к нему через его страсти: страсть к наживе или эти плоские бомбы. Это прописано, это всегда используется. Но когда США говорят, что мы третью мировую войну в связи с тем, что кризис у нас такой же, как Великая депрессия, мы выйти не можем, будем ронять все экономики, бомбить, уничтожать всех – Саддама Хусейна, Каддафи, всех родственников, детей и внуков. Посмотрите, директор ЦРУ лично этим занимался. Командир 101-й парашютной дивизии, которая 14-летнего внука Саддама Хусейна убила, и двух его сыновей, которые кофе на веранде пили. Так в тапках тела и нашли. 20 дырок в каждом теле. Суверенное государство, родственников уничтожаем, фамилию. То же самое Каддафи: трое внуков, четверо детей. Я был на месте гибели внуков, там все эти американские бомбы высокоточные и т.д. Судя по всему, американцам все подыгрывают в этих делах.
И когда такое государство говорит: ребята, мы переформатируем все по очень простой модели. Ваше стадо баранов мы можем сделать нашим, ваша элита – наша, а толпу мы на улицу выведем. Какой предлог? Мы даже своих денег тратить на вас не будем. Поднимаем флаг какой? Что всех достало? Коррупция. Деньги назад, и якобы мы дадим этим революционерам – московским, ливийским. Только потом выясняется, что 200 миллиардов было на счетах. Они говорят: мы арестовали активы, посчитали, а там всего 10. ЦБ Ливии сожжен, счета сожжены. Но по этим же методикам мы можем подсказать коллегам за рубежом, как следы этих 200 миллиардов можно найти.
Кстати, когда наш министр иностранных дел Лавров возмутился, сказал: ребята, это уж совсем беспредел – разбомбили страну, захватили нефть, украли у ливийцев нефть, будущее, саму страну, а теперь еще говорите, что денег не было.
Беляков:
– То есть деньги ушли?
Мусин:
– Через пару дней сказали: Лавров, наверное, прав, не 10 миллиардов мы насчитали, а 15. Из области анекдота, когда просто идет такой бандитизм на уровне государств.
Беляков:
– А потом мы задумываемся о том, откуда взяли европейцы 100 миллиардов на рекапитализацию своих банков.
Мусин:
– Франция особенно и Великобритания. Второй нефтетрейдер же еще выделил до начала событий 1 миллиард евро. Что дальше? Сегодня он требует монополию на продажу ливийской нефти. Второй по размеру в мире нефтетрейдер. Поэтому все очень цинично, просто.
Трояновская:
– Хочу вернуться к нашей стране. Если, к примеру, представить себе самый фантастический вариант, что вдруг на государственные счета возвращаются те самые дикие триллионы, миллиарды, миллионы и вдруг все те, кто ворует, перестанут это делать, у нас завтра яблони зацветут на Марсе? Что случится с нашей родиной?
Мусин:
– Родина пока наша, но иногда звучит: ребята, нам так здесь нравится, мы так хорошо живем, дети в Лондоне учатся, но если вы будете рыпаться, мы завезем вам не 20 миллионов легальных или нелегальных мигрантов, а еще штук 15. Я с ужасом прочитал. Я написал, что, похоже, осуществляется стратегия замещения населения. Нас уже не спрашивают. Сначала с собственностью обманули, теперь разворовывают. Всё изменится, кроме одного. Если эта модель остается, это называется компрадорский режим – есть туземцы, есть ребята, которым… Греф говорил: люди делятся на тех, кому дано, и тех, кому не дано. Но мы люди опытные, если начнет сбрасываться актив Сбербанка, слишком много помещений по смешным ценам, понятно, что ребята попытаются распилить. И потом мы это предъявим. Поэтому в стране элементарно навести порядок.