и нашли место, где через щели между брёвнами просматривалась вся терраса. Собравшиеся там игроки не смотрели наверх, так как увлечённо выносили новичков, бегущих к лабиринту.
— Сколько у тебя жизни осталось? — спросил Лёха.
— Около семидесяти процентов, но ощущение, что показатель постепенно восстанавливается.
— Так и есть, отдыхаешь, и жизнь растёт. У меня чуть больше половины только.
— Начинаем мочилово, старайся стрелять в одного игрока, пока не вынесешь.
Первых пятерых я отправил в административный домик, словно в тире, и Лёха тоже не отставал. Внизу, естественно, замечали, что их выбрасывает из игры, но почему такое происходит, понять не могли. В большом скоплении людей на экране шлема всё буквально пестрило врагами, и понять, что кое-кто самый хитрый их обстреливает сверху, оказалось почти невозможно.
Раненные нами игроки, перебегали, меняли позицию, но мы их всё равно добивали! И только когда мне удалось вынести пятнадцатого по счёту, кто-то крикнул:
— Они над нами засели! Огонь!
Толпа подняла бластеры вверх, но ничего не происходило. Цели явно захватывались, но навести излучатель так, чтобы попасть в узкую щель шириной меньше сантиметра, не получалось. А мы ещё и легли сразу так, чтобы наши скафандры не особо торчали из щелей. И тогда одна девчонка крикнула:
— Я знаю, как туда добраться, айда за мной!
Сделав ещё с десяток выстрелов, мы увидели, что терраса опустела, и мне ничего не оставалось, как скомандовать:
— Лёха, отходим, веди.
— А куда?
— Вглубь лабиринта. Станем убегать и отстреливаться.
Первые двести метров оказались самыми тяжёлыми, три раза нам навстречу выскакивали небольшие группы игроков по три-четыре человека. Девчонка, предложившая нас преследовать, наверняка хорошо знала лабиринт, посылая маленькие команды, чтобы преградить пути отступления. И хоть мы всякий раз находили укрытие, откуда расстреливали преследователей, но с нас тоже снимали пункты условной жизни.
Спасало то, что мы точно знали: все метки на экране обозначают лишь врагов. А вся остальная толпа таких явных подсказок не получала — попробуй разберись, кто там прячется — свои «охотники» или мы? Но когда удалось проскочить опасные места, стало легче — все преследователи оказались сзади. Только они начинали нас нагонять, мы находили надёжное укрытие, отстреливались, вынося самых шустрых, и снова неслись дальше по лабиринту. Через полчаса непрерывного бега от погони с небольшими остановками для перестрелок Лёха сказал:
— Всё, дальше я не знаю расположения ходов. Так далеко ещё ни разу не заглядывал.
— Ерунда, двигаемся прямо. Если попадём в тупик, станем отстреливаться до последнего.
Нам повезло, лабиринт оказался длинным, и мы каждый раз сворачивали в нужном направлении. Хоть против нас двоих объединились почти все игроки (а те, кого выносили, перезапускали сеанс и возвращались), мы не «умерли» ни разу. Зато когда у нас погасли перекрестия, вся толпа преследователей возмутилась и стала требовать, чтобы мы продлили игру и продолжили.
Я отбрёхивался, что наставники отпустили только на три часа, потому остаться не можем, даже если за нас доплатят другие. Ситуацию разрядил Лёха, посоветовав бросить жребий и выбрать новую «дичь», чтобы продолжить игру самостоятельно.
А когда мы пришли сдавать экипировку, до меня дошло, почему начался такой хайп. Пожилой служащий как раз вешал на стену распечатку с турнирной таблицей игроков. И в первых двух строчках стояли имена: Вован и Лёха.
— А почему у тебя число меньше получилось? — удивился я.
— В прошлый раз у меня одного здесь столь удачно выступить не получилось. А в рейтинге считаются все нанесённые поражения минус полученные, делённые на время, проведённое в лабиринте. Ещё получаешь плюс за каждого игрока, отправленного на перезапуск сеанса.
— А такие возможности изначально в скафандрах и оружии заложены, или уже местные умельцы доработали?
— Наверное, всё имелось, ведь скобы на бластеры явно инопланетного производства, как и вся чужая техника. Да и программировать их оборудование, насколько мне известно, ещё не умеют.
— Но такие попытки предпринимаются?
— А как сам думаешь? Тысячи людей над такими задачами работают. Но даже русифицировать скафандры и капсулы пока не научились. А почему ты не захотел остаться дальше поиграть, даже когда ребята предложили за нас заплатить?
— Они бы в итоге нас завалили, а так мы ушли победителями. Потом, у меня стрельба два раза поднялась, бег один — хорошо потренировались.
— Кстати, у меня те же характеристики тоже апнулись, пойду предкам похвастаюсь!
Вернувшись к своей палатке, первым делом посмотрел, что у меня подросло:
Бег 18 (+1); Стрельба 11 (+2).
Очередной раз, слушая озвученные значения навыков, повторял произнесённые названия, чтобы лучше их запомнить. И вдруг на экране скафандра высветилось другое окно, где показывали видео, рассказывающее про упражнения для тренировок с бластерами. Саму речь я не понимал, но когда демонстрируют приёмы обращения с оружием, только полный дурак не догадается, о чём говорится!
От способа получения информации у меня случился лёгкий шок! Во-первых, скафандром можно управлять не только взглядом, но и голосом. А во-вторых, операционная система инопланетян (не знаю, как иначе её назвать) содержит гораздо больше справочной информации, чем казалось сначала.
Взяв другую толстую тетрадку, я перерисовал все «иероглифы» со страницы, разъясняющей стрелковые навыки. Подчеркнул встреченные знакомые слова, таких оказалось немного: «бег» и «выход». Последний использовался, чтобы вернуться из навыков в обычный режим.
Попробовав покинуть экран подсказки, произнеся вслух соответствующее слово, не получил в ответ ничего. Но когда стал настойчиво повторять, подгоняя произношение к оригиналу, на двадцатый раз сработало! От радости подпрыгнув, снёс палатку, а когда успокоился и ликвидировал разрушения, записал в тетрадку: «Выход, скорее всего, означает: вернуться на уровень назад».
Прозанимавшись незнакомым языком до темноты, снова поужинал, разведя лапшу из коробочки кипятком, и лёг на боковую. Бластер так и оставил, пристёгнутым к бедру скафандра, так как спать не помешает, другой человек не снимет, да и лень идти до административного здания.
На следующее утро, когда я завтракал, пришёл Лёха и предложил пострелять по летающим тарелочкам. Хоть мне и хотелось продолжить языковые исследования, но поднимать боевые навыки тоже требовалось, особенно с бластером.
Снова мой приятель заплатил за обучение, объяснив, что здесь тоже ведутся рейтинги стрелков. Собирался уже снимать с оружия накопитель, как мне объяснял Витька, но к своему удивлению, узнал, что здесь тоже стреляют «со скобами». Только если в лабиринте «дружественным» игроком на экране подсвечивался один Лёха, то здесь зелёным цветом выделялись все. А тарелочки, вылетающие из аппарата запуска, красным. Кстати, оказалось, что цели вовсе не глиняные, а такие же, как и все инопланетные изделия — из силового поля.
Найдя себе удобное место,