Не заботясь о том, видит их Эйлвин или нет, она вдруг прильнула к Кирону.
- Я люблю тебя!
- Элике, любимая, я тоже тебя люблю. Но у нас разные дороги. Ты помолвлена с Тальботом, я помолвлен с Петриной. Ты благородного происхождения, а я человек низкого рода. И с этим ничего не поделать.
- Посмотрим, - сказала Элике. - Обещаю тебе, что через год Тальбот умрет.
- Ты убьешь его?
- Он умрет, Кирон. Умрет, и все... А вот Петрина?
Кирон прижал ее к себе и поцеловал.
- Элике, мы предаемся бесплодным мечтаниям. Ты должна понимать это. Элике вытерла глаза.
- Да, надо быть тем, кто мы есть. - Она отстранилась. - Этот ученик мельника не станет рассказывать сказки?
- Не беспокойся. Он мой друг. Я научил его моему искусству.
- Ты не только его научил своему искусству,
Кирон Голова-в-Облаках, - попыталась рассмеяться Элике. - Смотри, твой шар раздулся, как толстая тыква. Он хочет подняться.
- Лудд милосердный! Элике, извини, я должен ослабить веревки сверху!
С этими словами он кинулся в мельницу, развязал удерживающие верхушки шара веревки и выставил шест в окно. Потом спустился вниз и критически оглядел свое изделие.
Шар на самом деле напоминал огромную тыкву, гораздо большую, чем он предполагал. Подвешенный снизу медный котел раскалился добела. Шар покачивался на легком ветру, натягивая причальный шнур.
Элике с изумлением смотрела на происходящее.
- Как ты объяснишь эту игрушку Святому Ордену, Кирон?
- А как я должен ее объяснять? - горько переспросил он. - Это действительно игрушка, а я дурной Кирон Голова-в-Облаках.
- Монахи могут объявить эту штуку машиной. А тебя обвинить в машинизме.
- Пусть повесятся!
Кирон отвязал крепления, и шар поплыл вверх. Кирон постепенно отпускал якорный шнур, наслаждаясь сильной тягой. Шар поднялся над мельницей. Едва успев привязать коня Элике к кусту, Эйлвин широко раскрыл рот, потрясенный дивным зрелищем.
Радостное натяжение шнура свидетельствовало о том, что притяжение земли преодолимо, и Кирон торжествовал. От восторга он подпрыгнул, и шар тут же поднял его выше головы Элике, а потом мягко опустил на землю.
- Браво! Браво! - кричала Элике. - Какая чудная игрушка! Дай мне попробовать! Ну, пожалуйста!
- Только держи изо всех сил. Тяга гораздо сильнее, чем ты думаешь... А вообще, Элике, лучше бы ты не прикасалась к этой вещи...
- Не зуди, Кирон! Я должна попробовать. И попробую! Я не ребенок.
- Это действительно игрушка не для ребенка, - предупредил Кирон. Ладно, держи вот так. Или намотай на руку.
Он передал ей шнур и, убедившись, что она держит его крепко, осторожно отпустил. Ощутив тягу, Элике взвизгнула от восторга. А потом подпрыгнула, как сделал Кирон. Ветер как будто ждал этого момента и подул резко и сильно. Шар понесся вверх. Только сейчас Кирон сообразил, что Элике значительно легче его. Вцепившись в шнур, она волшебным образом поднималась все выше и выше. Шар медленно поплыл над лугом.
Элике завизжала.
- Прыгай! - в ужасе закричал Кирон. - Отпускай шнур! Отпускай!
Она либо не слышала его, либо не понимала. Изо всех сил держась за шнур двумя руками, Элике отчаянно молотила воздух ногами, словно это могло опустить ее на землю.
Эйлвин, как завороженный, следил за происходящим. Потом рухнул на колени и принялся молиться.
На счастье, подъем шел медленно. Шар не успел подняться больше чем на три или четыре метра, когда Элике либо сообразила, что пора прыгать, либо уже не могла удерживать шнур. Кирон бежал за ней, выкрикивая слова поддержки. Временами он подпрыгивал, пытаясь ухватить ее за ноги. Она и полетела прямо на него, свалив Кирона с ног и повредив себе лодыжку. Усевшись на сырой земле, девушка захныкала, потирая ушибленное место и выжидательно поглядывая на Кирона.
Он гладил ее волосы и шептал утешительные слова, не сводя при этом глаз со стремительно набиравшего высоту шара. Шнур тянулся за ним, как длинный провисший хвост. От ветра угли в медном кувшине разгорелись на славу, что еще больше ускоряло подъем. Поднявшись метров на двести, шар поплыл в направлении Аранделя.
Кирон следил за ним завороженным взглядом. Гордость переполняла его. Поистине, он создал изумительную вещь. Даже если шар будет в два раза меньше, к нему можно присоединить корзину, сесть в нее и поплыть по небу, как бог... или хотя бы как один из Первых Людей.
- Кирон, у меня болит нога.
- Да, любовь моя. Сейчас я ею займусь. - Он по-прежнему смотрел вверх.
- Я промокла, одежда моя в грязи.
- Да, Элике. Ты согреешься, высохнешь, и я отвезу тебя в замок. - Он не сводил глаз с шара.
- Я тебя ненавижу! - взорвалась она.
- Да, любовь моя. Это объяснимо. Я - ненавистный человек. - Он по-прежнему следил за шаром.
- Я люблю тебя! Лудд милосердный... Слышишь ты, дурак, я люблю тебя! Она стиснула Кирона в объятиях и поцеловала его.
- Элике, дорогая, я на самом деле дурак, но сегодня я кое-чего достиг.
Шар, доплыв до Аранделя, начал своевольничать. Он вдруг изменил направление и завис над замком. А потом, словно убедившись, что место назначения достигнуто, демонстративно разорвался и рухнул кучей горящих обломков на родовое имение сеньора Фитзалана.
К этому времени Эйлвин уже пришел в себя и бежал к Кирону. Увидев, что произошло с шаром, он снова повалился на колени и запричитал:
- Лудд, спаси и сохрани! Лудд, спаси и сохрани! Кирон, бедный Кирон, что же теперь будет? Кирон ободряюще ему улыбнулся:
- Эйлвин, дружище, приди в себя. А потом собери свои кисти, краски и возвращайся тихонько к своему хозяину. Тебя сегодня здесь не было. И ни меня, ни мисс Элике ты не видел. Понял?
- Я понял Кирон. Мы же поклялись в дружбе.
- Вот и давай выполнять клятву. Ты не должен подвергаться риску в подобных случаях. - Он повернулся к Элике и обнял ее на глазах Эйлвина.
- Мисс Элике, видели вы сегодня Эйлвина, ученика мельника?
Девушка покраснела.
- Я его не видела, если ты этого хочешь, Кирон,
- сказала она мягко. - Сегодня я не видела ученика мельника.
- И ты, Эйлвин, - продолжал Кирон, - ты не видел сегодня ни меня, ни мисс Элике. А если ты заявишь, что видел, я убью тебя.
- Мы же дали клятву, - обиделся Эйлвин. - Зачем ты так говоришь?
- Эйлвин, прости меня, я ничего не соображаю. Слишком быстро все происходит. Пора, идем.
Элике попыталась встать, но вскрикнула от боли и снова опустилась на землю.
- Лодыжка... она распухла, и боль усилилась... Что мы будем делать, Кирон? Что мы будем делать?
- Ты сможешь доехать, если я посажу тебя в седло?
- Наверное. Думаю, да.
Он наклонился, поднял ее и осторожно понес к тому месту, где был привязан конь. Оно оказалось несколько дальше, чем ему показалось, да и Элике, как выяснилось, была тяжелее, чем он предполагал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});