Читать интересную книгу Лики контакта - Павел Молитвин

— Не въезжаю… Расскажи-ка поподробнее, что тебе известно о вторжении?

— Подробностей я и сама не знаю, — отрезала Яна. — Да ты наливай, не тушуйся. Холодно на этом вонючем чердаке — сил нет!

Я послушно наполнил рюмки. Водка тоже, подобно смазке, устраняет трения между людьми и, принятая в нужном количестве, способствует взаимопониманию.

— Тебе не доводилось читать Лавкрафта и Дарлета? Есть у них цикл рассказов о Ктулху и служащих ему странных существах, обитающих в глубинах Атлантического океана.

— Читал, — коротко ответил я, припоминая бредовые байки мэтра черной фантастики, а также творения его друга и соавтора. — Но про инопланетян они, кажется, не писали?

— «Каждый пишет, как он дышит», — сказал Окуджава. Каждый понимает и интерпретирует то, что видит и чувствует, в меру своей испорченности и тех знаний, коими обладает. Лавкрафт и Дарлет не были провидцами, хотя чувствовали чужое присутствие и угрозу, таящуюся в океанах Земли. Они предупреждали о ней сограждан в свойственной им мистической манере, но не были услышаны и поняты точно так же, как знаменитые Кассандра и Лаокоон. Хотя, скорее всего, Лавкрафт и его последователь сами не до конца сознавали смысл информации, приходящей к ним из иных сфер бытия. Иначе зачем бы им было сочинять истории про Инсмут и нагромождать всякие потусторонние ужасы про «мертвого Ктулху, который ждет и видит сны», лишившие их сообщения последних признаков правдоподобия?

От выпитой водки Яна раскраснелась и похорошела. Глаза заблестели, она скинула нейлоновую куртку и осталась в тесном огненно-рыжем свитере, на фоне которого толстая коса ее казалась особенно черной. В этот момент она и впрямь напоминала страстную, убежденную в своей правоте прорицательницу, и я невольно залюбовался ею.

— Ну хорошо, оставим Лавкрафта в покое. Расскажи про Лигу Миров. Что это за зверь такой? Какое она имеет отношение к пришельцам?

— Совет Лиги санкционировал вторжение фишфрогов на Землю. Налей-ка мне чаю, что-то жарко стало.

Яна упорно называла пришельцев «фишфрогами», и я, не без внутреннего содрогания, принял этот термин. В переводе он звучит несерьезно, да и вообще не звучит. Кроме того, раз уж у нас все на иностранный манер: не господин оформитель, или там художник, а непременно — «дизайнер»! — то почему бы этим тварям не быть «фишфрогами»? Не лучше и не хуже акваноидов, смотрел я когда-то штатовский фильм с таким названием.

— Так зачем они вторглись на Землю?

— А я почем знаю? — насмешливо спросила юная предсказательница, вызывающе стреляя глазами и поглаживая перекинутую на грудь косу. — Мне ведь никто ничего не докладывает. Впадая в транс, я вижу потусторонние картины, разрозненные фрагменты событий, о которых порой не могу даже сказать: происходили они, будут происходить или могут произойти при определенном стечении обстоятельств. В отличие от тех, кто живет только в этом мире, я вижу как бы грани невообразимо огромного кристалла. Картины иных миров, перетекая с грани на грань, меняют масштаб, цвет, форму, большое видится — или становится? — малым, малое вырастает и превращается в свою противоположность. Если ты бывал в комнате смеха, то видел, как меняются изображения человека в кривых зеркалах. Глядя на них, черта с два поймешь, высокий он или приземистый, худой или толстый. Не всегда даже разберешь, мужчина это или женщина…

— Но ты же сама сказала, что схваченных землян переправят на Дигон! Что Представительский Совет Лиги Миров санкционировал вторжение акваноидов на Землю! Или это все твои фантазии?

— Ты не понимаешь! — на лице Яны отчетливо изобразилось сожаление. — Я назвала эту планету Дигоном, как мы называем лягушек — квакушками. И не имею понятия, как на самом деле называется Представительский Совет Лиги Миров. Если уж на то пошло, то даже функции его сознаю не вполне ясно. Во всяком случае, это не зала, в которой заседают полномочные представители различных инопланетных рас, а что-то вроде системы межгалактической правительственной связи… Виртуальный космический спрут, навеявший Лавкрафту образ «Ктулху, который спит и видит сны» или, вернее, осуществляет между планетами обмен информацией, похожей на чудовищные, кошмарные, на наш взгляд, сны. И, когда среди этой информации приходит сигнал об угрозе существующему миропорядку, принимает, грубо говоря, решение о ликвидации очага напряженности.

— Чушь, — сказал я после некоторых размышлений. — Виртуальный космический спрут — это ж надо такое придумать! И этот спрут нападает на Землю, которая представляет угрозу мирозданию! Просто мания величия какая-то!

— Дурак! — Яна поднялась из-за стола, смерив меня полным презрения взглядом. — Я не говорила о спруте. Я пыталась передать образ, который воспринимаю и который, по-видимому, лучше отражает действительность, чем просто связь различных цивилизаций посредством межгалактического радио или телевидения. Но я могу сформулировать и по-другому: союз сотен космических федераций, контролирующих каждая свой участок вселенной…

Замолкнув на полуслове, она взяла со стола одну из вставленных в пустые бутылки свечей и ушла в соседнюю комнатку.

За окнами стало совсем темно. Решив, что и впрямь пришло время завалиться спать, я пошел в комнату Вади, поправил сползшее на пол одеяло и, сев на вторую кровать, обнаружил в изголовье две книги, захваченные Яной из Питера в числе самых необходимых вещей. Это был томик Говарда Лавкрафта «Тень над Инсмутом» и «Маска Ктулху» Августа Дарлета.

* * *

Прежде чем лечь спать, я минут сорок слушал радио, а потом, не в силах уснуть, часа полтора читал Лавкрафта. Инсмутский цикл его рассказов был посвящен истории о том, как американские моряки познакомились в Тихом океане, на островах Полинезии, со странными туземцами, поклонявшимися подводному существу — Ктулху. Более того, породнились с расой амфибий, живших в царстве Р'лаи, охватывавшем кольцом половину Земли: весь континентальный шельф от побережья Массачусетса в Атлантике до Сингапура. Центр подводного царства спящего Ктулху находился в районе острова Понапе, откуда часть моряков и взяли себе жен. Причем те оказались лишь наполовину полинезийками, а наполовину принадлежали к расе Обитателей Глубин — странных земноводных существ, потомство которых постепенно заселило весь Инсмут — несуществующий город на Восточном побережье Северной Америки, расположенный якобы неподалеку от Бостона.

Поклонники Ктулху совершали странные обряды и приносили своему божеству кровавые жертвоприношения, а в начале 1928 года устроили что-то вроде Ночи Длинных Ножей, перебив большую часть остававшихся в Инсмуте людей, не пожелавших разделить их веру. В ответ на это американское правительство направило в прибрежные воды несколько подводных лодок и эсминцев, уничтоживших подводные поселения около Рифа Дьявола.

Прежде, читая Лавкрафта, я, разумеется, не мог допустить, что в его мрачных фантазиях присутствует хотя бы частичка правды. Точно так же, читая «Маракотову бездну» Конан Дойля, я полагал, что имею дело с чистой воды вымыслом, однако теперь начал склоняться к мысли, что книги эти были написаны визионерами, произведения которых в искаженном виде отражали реальные факты. Причину того, что они были искажены, Яна назвала совершенно точно: неспособность провидца верно интерпретировать увиденное.

«Мне снились, — писал Лавкрафт в рассказе «Тень над Инсмутом», — бескрайние водные просторы, гигантские подводные стены, увитые водорослями. Я плутал в этом каменном лабиринте, проплывая под высокими портиками в сопровождении диковинных рыб. Рядом скользили еще какие-то неведомые существа. Наутро при одном лишь воспоминании о них меня охватывал леденящий душу страх. Но в снах они нисколько не путали меня — ведь я сам был один из них. Носил те же причудливые одеяния, плавал, как они, и также совершал богохульственные моления в дьявольских храмах… Я постоянно ощущал на себе путающее воздействие некой посторонней силы, стремящейся вырвать меня из привычного окружения и перенести в чуждый, неведомый и страшный мир…»

Неудивительно, что подобные видения навели его на мысль о существовании некоего подводного царства. А обрывочные картины из жизни обитателей планет, входящих в Лигу Миров, подвигли на создание мифа о первородных тварях, рыскающих за бледной вуалью привычной жизни. Ведь в рассказах его фигурируют не только подводные почитатели Ктулху, но и прочие удивительные твари. Хастур — Тот, Кто Не Может Быть Назван, он же Хастур Неизрекаемый — воплощение элементарных сил — хозяин космических пространств; Итаква — приходящий с ветром, Ктугху — воплощение огня; Шуб-Ниггурат, Йог-Сотот, Цатоггуа, Ньярлатотеп, Азатот, Йюггот, Алдонес, Тале. Могущественным и злобным, враждебным человеку существам этим противостоят безымянные Старшие Боги, о которых Лавкрафт мельком упоминает всего два или три раза. Упорядоченную, обычную для земных религий картину противостояния Добрых Богов — Злым рисует его последователь — Август Дарлет. По мнению самого Лавкрафта, нас окружает необоримое вселенское зло, выписанное им столь тщательно, что меня всю ночь мучили кошмары.