Бросается со шпагой на статую. Шпага ломается. Молчание.
Статуя
Твой час пробил.
Дон Жуан
(в отчаянии)
Любил я! Горе, горе!В нее поверив, я поверил в бога,Но поздно! Все погибло с нею – все, —И злее прежних эта злая шутка!
Статуя
В последний раз, молися.
Дон Жуан
(в бешенстве)
Не хочу!Кляну молитву, рай, блаженство, душу —И как в безверье я не покорялся,Так, верящий, теперь не покорюсь!
Статуя
(касаясь рукою дон Жуана)
Погибни ж, червь.
Духи
(являются с неба)
Назад, слепая сила!Оставь того, кто верует и любит!
Сатана
(вырастает из земли)
Он мой! Отверг он покаянье!Он богохульствует! Он мой!
Духи
Его спасет любви сознанье,Не кончен путь его земной!
Сатана
Нет, это против договора!Уж ад над ним разинул пасть!Хватай его, статуя командора,Как исполнительная власть!Статуя стоит неподвижно.Меж, двух начальств колеблется усердье,И преданность вдруг чувствует зазор?Хватай его назло земле и тверди —Иль провались, булыжный командор!
Статуя проваливается. Духи становятся между Сатаной и дон Жуаном, который падает в обморок. Сатана исчезает.
Духи
Пути творца необъяснимы,Его судеб таинствен ход.Всю жизнь обманами водимыйТеперь к сознанию придет!Любовь есть сердца покаянье,Любовь есть веры ключ живой,Его спасет любви сознанье,Не кончен путь его земной!
(Исчезают.)
Утро. Дон Жуан лежит на кровати без чувств. Лепорелло старается привести его в память.
Лепорелло
Сеньор! Очнитесь! Добрые известья!Очнитеся, сеньор!
(В сторону.)
С чего вчераОн в обморок упал?
Дон Жуан
(приходит в себя)
Тяжелый сон!Ужасные во мне воспоминаньяОстались от него.
(Увидя Лепорелло.)
Ты здесь?
Лепорелло
Да, да,Я с вами, здесь, и радостную новостьЯ вам принес: во-первых, та галера…
Дон Жуан
(вскакивая с кровати)
Где донна Анна?
Лепорелло
(пожимая плечами)
Кончена исторья!Близ нашей виллы труп ее нашли, —Но слушайте известия, сеньор:Во-первых, та галера, на которойПлыл дон Йеронимо, разбита бурей,И сам он потонул; а во-вторых,Все члены Sant’ officio сменены.На место их назначены другие,И ваш процесс покамест прекращен.Вы можете свое обделать дело.Да, да, сеньор, позвольте вас поздравить!
Дон Жуан
(в изнеможении опускаясь в кресла)
Она погибла. Это был не сон.Изо всего, что в эту ночь случилось,Мне ясно лишь одно: она погибла!Все остальное, может быть, мечта —Но это правда!
Лепорелло
Стоит ли, сеньор,Так долго размышлять об этом? Право,Как будто это первый случай с нами?
Дон Жуан
(в раздумье)
Я мнил восстать как ангел-истребитель,Войну хотел я жизни объявить —И вместе с ложью то, что было чисто,Светло как день, как истина правдиво,В безумии ногами я попрал!
Лепорелло
Что ж делать! Вы отыщете другую.От вас зависит снова закутить!
Дон Жуан
Закон вселенной – это равновесье.Возмездьями лишь держится она.Но чем вознаградить что я разрушил?
Лепорелло
На вашем месте я б сейчас в СевильюОтправился, и прерванные связи бСвязал опять, да золота побольшеРассыпал бы направо и налево!
Дон Жуан
Как я был слеп! Как счастье было близко!
Лепорелло
Сеньор, развеселитесь! Ей же богу,Я вас не узнаю.
Дон Жуан
Чем кончу я?Искать любви мне боле невозможно,А жизни мстить я право потерял.Убить себя? То было бы легко:Несостоятельные должникиВыходят часто так из затрудненья;Но этим долга выплатить нельзя —Я должен жить. Я умереть не смею!
Лепорелло
Храни нас бог! Зачем нам умирать!Давайте жить, сеньор, и веселиться!
Дон Жуан
Я должен жить. И жаль, что слишком скороМеня избавит смерть от этой муки.О, если б мог я вечно, вечно жить!
Лепорелло
По крайней мере, сколько можно доле.Теперь, сеньор, нам нечего бояться!Теперь все трын-трава!
Дон Жуан
Оставь меня.
Лепорелло уходит; дон Жуан облокачивается на стол и закрывает лицо руками.
ЭПИЛОГ
МОНАСТЫРЬ БЛИЗ СЕВИЛЬИ
Престарелый настоятель сидит в креслах.
Перед ним стоит монах.
Настоятель
Как чувствует себя больной?
Монах
Отец мой,Все в том же положенье брат Жуан:Болезни в нем совсем почти не видно,Но с каждым часом пульс его слабей.
Настоятель
Душевная болезнь его снедает.Раскаянья такого постоянствоВысокий есть для братии пример.До сей поры он ходит в власянице,Ни разу он не снял своих вериг.Я не видал подобного смиренья!
Монах
Вчера к себе он призывал всю братью,У каждого прощенья он просилИ каялся в грехах передо всеми.
Настоятель
Нам исповедь его давно известна:Владела им когда-то суета,Шептала на ухо мирская прелестьИ нашептала много грешных дел.Но он уж их загладил покаяньем,А все еще покоя нет ему!Доселе все не хочет он постричься —Достойным не находит он себя.
Монах
Своей он смерти чует приближеньеИ нас просил, в последнюю послугу,Похоронить его на том кладбище,Где тело командора дон Альвара,Убитого им некогда, лежитИ где потом была погребенаДочь командора, донна Анна.
Настоятель
ЭтоС уставом нашим было б несогласно.У нас для братий общее кладбище;Особенного места выбиратьНикто себе не волен. Впрочем, онНе произнес последнего обетаИ в этом смысле есть еще мирянин.Да сбудется его желанье.
Другой Монах
(входит)
Отче,Пожалуй в келью, брат Жуан отходит!
Слышно протяжное пение. Входят, попарно, братия с зажженными свечами.
Хор Монахов
С нашей жизнью вечно смежная,Вечно ищущая нас,Смерть приходит, неизбежная,В каждый день и в каждый час.Благо, благо недремавшему,Мирно гостью ожидавшему,Неусыпно посылавшемуК небесам молящий глас!
Настоятель
(вставая)
Подайте мне мой посох. И сказать,Чтобы в отходный колокол звонили.
Хор Монахов
В это страшное мгновениеТы услышь его, господь!Дай ему успокоение,Дай последнее мучениеУпованьем побороть!Мысли прежние, крамольные,Обращенному прости,Отыми земное, дольное,Дай успение безбольноеИ невольное и вольноеПрегрешенье отпусти!
Раздаются мерные удары отходного колокола.
Мы моление соборноеНыне шлем к тебе, господь;В жизни – доли непокорная,Скоро прахом будет плоть,В дни былые дерзновенногоСкоро кончится борьба;Ты ж помилуй сокрушенного,Ныне верою смиренного,В вечный мир от мира бренногоОтходящего раба!
Процессия уходит, попарно, вслед за настоятелем. Слышно постепенно удаляющееся пение, сопровождаемое колокольным звоном.
Примечания
[1] Выя – шея.
[2] Слово – здесь: бог.
[3] Акафист – хвалебное церковное песнопение.
[4] Бурбон – грубый, невежественный человек; первоначально – офицер, выслужившийся из солдат. «Не держусь и за словечко “бурбон”, – писал Толстой Маркевичу 11 июня 1861 г., – которое… озадачило публику. Если Вы принадлежите к тем, кому это выражение неизвестно, – сообщу Вам, что на армейском языке оно означает выскочку».