как глазастый муж заметил в свете полной луны, что супруга не отбрасывает тени. Он заподозрил, что супруга совершила ужасный грех (а мог бы подумать, что она Питер Пэн), и призвал ее к ответу. Когда же услышал, что сделала жена, то сказал: «Милая, я понимаю, как сложно жить в мире репродуктивного насилия, поэтому поддерживаю твою позицию и сделаю все, от меня зависящее, чтобы ты чувствовала себя комфортнее»…
Ладно, что-то я размечталась. Это было в параллельной вселенной. На самом деле он сказал: «Проклятая женщина! Да скорее цветы распустятся на шиферной крыше нашего дома, чем Бог простит тебя!» – и отослал жену прочь. (О брачном договоре и разделе совместно нажитого имущества мы поговорим как-нибудь в другой раз.)
В общем, через несколько лет в пасторский дом явилась нищенка и попросила приюта. Божий человек (который без зазрения совести выгнал свою жену на мороз) впустил ее и обогрел, а домработница постелила ей у плиты. На следующее утро нищенку нашли мертвой. Только тут пастор ее и узнал! (Вероятно, привык видеть жену лежащей молча и безучастной.) В тексте подчеркивается, что умерла она с просветленным лицом. Пока пастор размышлял, как объяснить полиции тело давно пропавшей жены у себя на кухне, экономка завопила с порога, что узрела чудо господне: сквозь шифер пробились и расцвели прекрасные цветы.
Что тут скажешь? Слава Таблетке!
Не совсем сказки, но легенды о том, как женщина родила зараз целую уйму детей, рассказывают в разных областях Германии. Подобные истории можно встретить и в Альтдорфе, и в Равенсбурге, и в Нинбурге на реке Везер, и в замке Вельпе… Но сюжет всех историй почти всегда одинаков.
Главная героиня (обычно это местная графиня) презрительно бросает неизвестной бедной женщине, что, мол, нечего нищету плодить. За это она сама получает проклятие и вскоре рожает десяток мальчишек (в самых щадящих версиях – семь, в самых жестоких – двенадцать). Осознав, что такое количество вызовет некоторые вопросы у сторонников концепции телегонии, она решает оставить одного, а остальных утопить. Но детишек вылавливает из пруда проезжающий мимо отец и отдает каждого на воспитание в соседние деревушки. Когда сыновья подрастают, он одевает их всех одинаково и велит следовать за собой в замок. Предварительно граф уточняет у супруги, что следовало бы сделать с матерью, что утопила своих детей. Недальновидная графиня живописует всякие ужасы, не подозревая, к чему клонит муж. Тут перед ней появляются все сыновья… Удивительное дело, но обычно сказки этого типа заканчиваются всеобщим прощением и радостью.
(Мне кажется, если бы графиня сразу знала, что детей можно отдать на аутсорс, она бы воспользовалась этой возможностью.)
Говорят, что у этой сказки есть реальный исторический прототип. Маргарита (или Матильда), жена графа Германа Хеннебергского, жившего в XIII веке, считалась рекордсменкой по количеству детей. Поместье четы располагалось в деревне Лосдейнен недалеко от Гааги. А еще там есть старая церковь, где сохранились две купели, в которых крестили ни много ни мало 365 детей, якобы родившихся в 1276 году. На табличке так и сказано: «In deze twee beckens zyn alle deze kinderen ghedoopt» («Все дети были крещены в этих двух купелях»).
Об этом есть запись у братьев Гримм, и не только у них. Легенда почти точно повторяет те, что я описала выше: якобы Маргарита нахамила нищенке с близнецами, после чего та пожелала ей, чтобы она родила столько детей, сколько дней в году. Если верить братьям Гримм, всех новорожденных мальчиков назвали Йоханнесами, а девочек – Элизабет. Вскоре после появления на свет они все умерли, как и их мать.
В 1572 году, во время Восьмидесятилетней войны, монастырь, которому принадлежала церковь, был сильно разрушен испанцами, так что плитку с надписью пришлось сделать новую. После этого множество женщин приходили в те края помолиться о рождении детей. По-моему, так себе местечко, чтобы о таком просить…
Очень долго медики воспринимали эту легенду буквально: и французский хирург Амбруаз Паре (1510–1590), и голландский анатом Лудольф Смидc (1649–1720), и многие другие светила свято верили, что женщины могут рожать бесконечно много. Только в конце XIX века стало известно о таком явлении, как пузырный занос. Это заболевание плодного яйца, при котором ворсины хориона перерождаются в пузырьки с жидкостью. Но пузырьки, честно говоря, даже при очень живом воображении невозможно назвать Йоханнесом или Элизабет.
Дай ухо! История женщины-трикстера
Я очень люблю сказочный мотив «женщина-трикстер», поэтому расскажу вам сказочку про «умную Гретель» (не путать с умной Эльзой или сестрой Гензеля).
Умная Гретель топила за бодипозитив и феминизм еще до того, как это стало мейнстримом. Она была поварихой и тащилась от своей работы, от себя и окружающего мира. Гретель обожала вкусно поесть, выпить вина и вообще могла бы писать многотомники про успешный успех. Вот уж у кого не было синдрома самозванца! Девушка вкусно готовила, но никогда не могла удержаться от того, чтобы не подцепить кусочек ноготком и не попробовать. Ну, а как иначе? А вдруг недосолено или отравлено? А если отравлено, то с одного кусочка ведь не понять! Потом Гретель шла в подвал, откупоривала бутылку вина и – а вдруг отравлено? – делала два больших глотка. После чего любила гулять по улочкам в своих башмаках с красными каблуками и громко радоваться: «Божечки, ну какая же я классная!» Прохожие невольно оглядывались на Гретель и думали: «Божечки, мне бы такую самооценку… Но она ведь и впрямь классная».
Как-то раз хозяин говорит Гретель: «Я жду гостя. Приготовь-ка на обед двух сочных цыплят». Сказано – сделано. Гретель зажарила две курочки с чесноком и травами, так что малышки покрылись хрустящей корочкой, а аромат пошел на весь дом. Но вот время идет, а гостей все нет… Гретель справедливо заметила, что вообще-то точность – вежливость королей, а этот чувак – явно не король. И вообще – тик-так, часики идут, стрелки-носики бегут, а курочки остывают.
Хозяин согласился и сам вызвался притащить гостя в дом (хотя тот уже десять эсэмэсок отправил, что у него форс-мажор, температура и, кажется, ковид). Тем временем Гретель захотела пить, спустилась в подвал и сделала душевный глоток вина. «Между первой и второй», – рассудила она и сделала еще один большой глоток. Потом решила подегустировать курочек… В общем, дальше все, как в тумане.
Наступает моя любимая часть сказки. Приходит гость, и пока он ждет в коридоре, хозяин идет точить ножи. Гретель тем временем доверительно сообщает незнакомцу:
– Пс-с! Слышь… Шел ты бы подальше отсюда! Этот чувак – психопат. Серьезно. Он мне