– Под конец на вечеринке у Берти стало скучновато, и Карл Рочестер предложил нам немного развеяться. Мы очень весело катались по городу, пока нас не стала преследовать кучка полоумных полицейских. Видите ли, мы скорость превысили… Представляешь, какая глупость?
Магдалена стиснула зубы. Издевательский тон Дженнифер вывел бы из себя даже ангела, но она пока держалась.
– Нас, естественно, догнали и отправили в участок, – невозмутимо продолжала Джен. – Там выяснилось, что машина, на которой нас катал Карл, – краденая.
– Я так и знала, что от этой компании ничего хорошего не дождешься! – возмутилась Магдалена.
– Но самое интересное было впереди. – Дженнифер остановила поток материнского негодования. – В участке я натолкнулась на того самого мальчика, который был с тобой вчера в Сити-Холле. Или это было позавчера?
Со стоном Магдалена опустилась на ступеньки.
– У него была примерно такая же реакция, – сказала Джен. – Когда он узнал, что я – твоя дочь.
– Ты ему рассказала? – Магдалена в ужасе схватилась за голову.
– Да. Я же не знала, что ты скрываешь это от него. Ты могла бы предупредить меня.
Дженнифер не вызывала у Магдалены такой сильной неприязни с тех пор, как в пятилетнем возрасте изрезала ножницами ее парадное платье за полтора часа до светского ужина. Сейчас она была готова обвинить Джен в том, что она специально явилась в участок Марка, чтобы все ему рассказать, чтобы опозорить ее, расстроить все ее планы. Но, конечно, это было сущим бредом. Интриганкой Джен никогда не была, да и откуда ей было знать, что она интересуется Марком?
– Как Марк отреагировал? – спросила Магдалена, как только обрела способность говорить.
– Какой Марк? – удивилась Дженнифер. Точно, я совсем забыла. Красавчика копа зовут Марком…
– Не называй его копом! – взвизгнула Магдалена. – Прибереги свой жаргончик для других. Что сказал Марк, когда увидел тебя?
– Да ничего особенного, – пожала плечами Дженнифер. – Только по поводу тебя, конечно, был в шоке. Он, наверное, был в полной уверенности, что ты на днях школу закончила.
Можешь выдать премию своему хирургу. Он отлично справился с задачей.
Лицо Магдалены исказилось. Эта мерзкая девчонка уже в глаза издевается над ней! Когда же наконец прекратится этот кошмар?
– Ты и твой длинный язык! – В бессильной злобе Магдалена ударила кулаком по мраморной ступеньке и ойкнула от боли.
– Ну что ты делаешь из мухи слона? – сочувственно спросила Дженнифер. – Он рано или поздно узнал бы об этом. А так наше родство сослужило мне неплохую службу. Твой очаровательный Марк просто взял да отпустил нас всех.
Представляешь себе заголовки газет: «Дочь прекрасной Магдалены Мэриголд проводит ночь в полицейском участке»? Жуть, Зато теперь у тебя есть возможность встретиться с ним еще раз и как полагается отблагодарить за мое чудесное спасение.
Магдалена потихоньку приходила в себя. Зря она так разволновалась. Встреча Марка и Дженнифер – всего лишь досадная случайность. Ей действительно повезло натолкнуться на него.
Другой страж порядка был бы более суров и не позволил бы Джен так легко отделаться. А Марк был снисходителен к этой паршивке исключительно потому, что не хотел огорчать ее, Магдалену. Ради нее он нарушил закон, пошел на маленькое, но все-таки служебное преступление… Почему она сразу не посмотрела на дело с такой стороны? Это приятно грело душу и повышало уверенность в собственных чарах.
– Надеюсь, что в будущем ты перестанешь использовать мое имя как щит для своих проказ, – величественно проговорила Магдалена, поднимаясь со ступеньки. – В следующий раз тебе так не повезет, тебя обязательно посадят, и мне придется позориться и вытаскивать тебя из тюрьмы…
– Ты можешь там меня оставить и тем самым избавиться от меня, – сказала Джен с невинным видом, Магдалена позеленела от злости. Как жестоко поступил ее покойный муж, оставив ее наедине с этаким чудовищем!
– Хватит молоть чепуху, – ледяным тоном проговорила она. – Отправляйся к себе и ложись спать. Ты похожа на привидение.
С этими словами Магдалена стала подниматься по лестнице обратно в свои покои. Джен наблюдала за ней со смешанным чувством злости и восхищения. Сколько достоинства в ее изящной фигуре! Истинная королева, любая династия гордилась бы ею. Но физическое совершенство еще не все. И кому как не Дженнифер знать, насколько жестока и бездушна может быть эта прекрасная женщина…
Магдалена поднялась к себе и зажгла везде свет. Спать ей совершенно не хотелось – общение с Дженнифер лишило ее спокойствия духа.
Она подошла к каминной полке и принялась вертеть в руках очаровательные фарфоровые безделушки, которые украшали ее. Если бы только она могла отправить Дженнифер на другой конец планеты и посылать ей открытки на Рождество и день рождения! Магдалена не сомневалась, что это отлично бы устроило и саму Джен. Но она не могла, не имела права, не осмеливалась. Дженнифер была нужна рядом, и хотя Магдалена проклинала эту необходимость, она железной рукой удерживала дочь подле себя.
Ей с самого начала надо было настоять, чтобы в их браке не было никаких детей. Джеймс был настолько влюблен в нее, что согласился бы на все. Тем более что у него уже был сын от первой жены. Но двадцать четыре года назад она была глупа и недальновидна, хотя и тогда мысль о ребенке приводила ее в ужас. Однако Джеймс очень хотел дочку, и у нее не хватило ума провести его.
Девять месяцев непереносимых страданий (Магдалена до сих пор не могла без дрожи вспоминать, во что превратилась ее роскошная фигура!), и на свет появилась Дженнифер Батлер.
Джеймс был в восторге. Отношения с сыном у него всегда были прохладными, и он надеялся, что дочь будет ему ближе. К тому же Дженнифер с самого рождения была похожа на него – рыжие волосы, серые глаза и вздорный характер. Отцовское сердце таяло, а Магдалена чувствовала, что Джен забирает у нее часть любви мужа, как забрала часть красоты. Быть второй Магдалена не привыкла, и она начала сражение с крошечной новорожденной девочкой. Джеймс ни за что не должен был заподозрить, что Дженнифер вызывает у нее раздражение. Она стала идеальной матерью. Джеймса до слез трогало ее воркование с дочкой, ее огромная любовь к малютке и забота о ней.
Постепенно Магдалена смирилась с существованием дочери и даже стала испытывать к ней определенные чувства. Восстановить утраченную гибкость фигуры оказалось очень просто, и это заставило ее теплее относиться к Дженнифер.
Поначалу ей очень хотелось, чтобы дочь была больше похожа на нее. Она наряжала ее в красивые платья и регулярно водила в салон красоты, однако Джен упорно сопротивлялась благотворному влиянию матери. Уже в три года она предпочитала более удобную одежду и закатывала истерики при виде нарядных юбочек и блузочек с обилием оборок, бантиков и кружев. Она вытаскивала из волос блестящие заколки и раскидывала их по всему дому, а когда научилась держать в руках ножницы, то остригла свою пышную шевелюру почти под корень.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});