нет? — Лиля подняла бровь.
— Ты же не думаешь всерьёз, что… — начал было я, но потом поглядел ей в глаза внимательнее.
Думает. Именно всерьёз. И не она одна, судя по всему.
— Вот как, значит… — ответил я, — но послушай, у нас не хватает многих критических технологий! Уже сейчас, даже на этапе эскизного проектирования это очевидно!
— В курсе, что бисоферу перепроектировали? — спросила Лиля, — после освоения синтеза, технологию которого создала эта штуковина?
— В курсе, — ответил я.
— Ну так, а подумай, сколько ещё всего закопано по объектам? Сейчас наука двигается быстрее, чем когда-либо, просто изучая наследие искусственного интеллекта.
— Думаешь, его хватит, наследия этого? — спросил я.
— И ещё сверху останется! — ответила Лиля, — Гордь, ты не был там… вот побываешь, увидишь своими глазами — и тоже по-другому на это всё смотреть будешь…
— Да там пустого много… — попытался возразить я, — тот же твой радиотелескоп — кому он пользу принёс, а? Если учёные до сих пор договориться не могут о том, был ли он, — я осклабился и поглядел на курицу. Очень уж аппетитно та пахла.
— Голодный всё-таки, — сказала Лиля довольным тоном, перехватив мой взгляд, — ты ешь давай, не стесняйся, — она достала одноразовые тарелки и приборы, — накладывай.
Я не заставил себя долго упрашивать. Домашняя еда для меня была настоящей роскошью.
— А что касается пользы… — Лиля вдруг понизила голос едва ли не до шёпота и приблизилась ко мне, — знаешь, думаю, то открытие специально замыливают. Я хотела на диплом подаваться — зарубили. Категорически. И намекнули, чтобы думать забыла, если не хочу неприятностей.
— Но… почему?.. — спросил я с набитым ртом, жуя курицу, которая оказалась обалденно вкусной.
— Потому что там есть кое-что, что знать общественности не обязательно… — продолжала шептать Лиля, — ты никогда не думал о том, как между собой общаются машины? — спросила она.
— Кодами, — я пожал плечами, проглотив, наконец, курицу и накладывая овощи, — это известно.
— А ты задумывался, как они выглядят и слышатся для человека? — продолжала Лиля. Она подцепила кусочек печёного кабачка и изящно отправила его в рот, глядя на меня в ожидании ответа.
Но я только неопределённо пожал плечами.
— Знаешь, раньше в ходу были так называемые кью-ар коды? Там в понятной для машин визуальной форме были зашифрованы данные.
— Да, мы проходили, разумеется, — ответил я, — кое-кто на кафедре даже думает над тем, чтобы вернуть эту практику, хотя, конечно, кто нам сейчас даст?..
— Ты помнишь, как они выглядят?
— Как набор тёмных и светлых секторов. И точек для ориентации, которые даже человек разглядеть может, — ответил я, пытаясь понять, к чему это она.
— А остальное? — продолжала Лиля, — человек может прочитать?
— Нет, конечно, — ответил я, — как и сырой код.
— Он выглядит хаотично для человеческого мозга, так?
— Пожалуй.
— А теперь представь, как бы общались между собой искусственные разумы? — Лиля глянула на меня торжествующие, — если их бы разделяли межзвёздные расстояния? Смогли бы люди-астрономы распознать машинный код на фоне естественного хаоса?
Я задумался. Мысль была настолько неожиданной, что на какое-то время выбила меня из колеи.
— Считается, что он ничего не нашёл, — продолжала шептать Лиля, всё ближе наклоняясь ко мне, — прямых свидетельств нет. Но я думаю, что так просто всем спокойнее…
Её глаза были совсем рядом. Я разглядывал рисунок на её радужке, который вдруг показался очень красивым. Её зрачки были расширены и наполнены идеальной чернотой. В голову полезли непрошенные мысли; в какой-то момент я представил себе, как выглядят эти глаза в момент… тут я оборвал себя, чувствуя, что опять краснею.
— Это было перед самым Отключением, — продолжала Лиля, — на него всё легко списать, не так ли?
— Сомнительно, — честно ответил я, — но можно. При желании.
— Ты, кстати, в какую версию Отключения веришь?.. — прошептала она, приблизившись ещё сильнее. Теперь наши губы разделяли считанные сантиметры.
— Н-не знаю… — запнувшись, ответил я, — н-не думал…
— Давай подумаем, — прошептала Лиля, — но завтра… договорились?
А потом наши губы соприкоснулись.
Глава 5. Специфические задачи
За разговором с Лилией Гордей не почувствовал изменение вектора гравитации. Да, оно было незначительным и чаще всего ощущалось как лёгкий толчок. Но некоторые люди испытывали при этом дискомфорт, вплоть до тошноты. Впрочем, это быстро проходило. Однако выход на улицу из закутка, где располагалась Тёмная комната, был блокирован, в строгом соответствии с корабельными правилами.
Гордей досадливо прицокнул и достал коммуникатор, чтобы посмотреть на часы. До окончания отключения двигателей оставалось ещё пять минут. Совсем не много, можно подождать на месте — но даже такая задержка его нервировала. Мысленно он уже настроился на серьёзных разговор в Координаторской.
Он едва успел спрятать коммуникатор, как по нервам вдруг ударило острое ощущение опасности. Гордей замер, прислушиваясь. И точно: где-то за спиной едва заметный шорох. Кто-то крался со стороны Тёмной комнаты.
Можно было обернуться и узнать сразу, кто бы это мог быть. Но он поступил иначе. Более профессионально. Даже столетний опыт продолжал оставаться опытом.
Гордей незаметно достал парализатор. А потом резко нырнул вниз — и вовремя: нечто просвистело прямо у него над головой.
Он перевернулся на спину и, не поднимаясь, прицелился в тёмную фигуру, которая пыталась восстановить баланс после неудачного удара.
Лёгкий треск, запах озона и неизвестный с глухим стуком повалился на палубу.
Гордей пару раз глубоко вздохнул, восстанавливая дыхание. Потом спрятал парализатор, поднялся и подошёл к нападавшему. Это был здоровый мускулистый парень в обтягивающем чёрном трико и подшлемнике, который использовали те, кто занимался горными лыжами или сноубордом. Гордей опустился перед ним на одно колено и пощупал пульс на шее. Всё было в порядке: сердце билось ритмично.
Он достал коммуникатор и набрал Алисию.
— Да, — ответила она через пару гудков, — ты за мной следишь, что ли?
— Нет, — машинально ответил Гордей, — не слежу. С чего ты решила?
— Как-то вовремя звонишь, — Алисия вздохнула, — я закончила со вскрытием.
— Есть что-то новое? — Гордей поднялся.
— Ну… не то, чтобы я обнаружила что-то принципиально новое, — она сделала ударение на слове «принципиально», — но есть некоторые странности, которые я бы хотела обсудить.
— Говори.
— Лучше бы лично. Чтобы я фотографии и цифры показала.
— Сейчас возможности нет.
— Хорошо, — Алисия вздохнула, — в общем, её убийца, судя по всему, сумасшедший педант. Длина разрезов на обеих руках совпадает вплоть до миллиметра. Каждое движение было выверено. Понимаешь? Я не представляю, в каком психологическом состоянии нужно было быть во время убийства, чтобы действовать с такой точностью…
— Ясно, — ответил он.
— И… всё? — в голосе Алисии слышалось раздражение пополам с обидой, — вот прямо ясно?
— Алисия, подскажи, пожалуйста — у тебя рядом в отделении есть медицинская капсула? — спросил Гордей, проигнорировав её тон.
— Что случилось?
— Как только общественные зоны разблокируют, тащи её в коридор перед Тёмной комнатой, — продолжал Гордей, — сама всё увидишь. Только по возможности внимания не привлекай, хорошо?
— Ты как себе это представляешь? Тащить медкапсулу, не привлекая внимания⁈
Вместо ответа Гордей устало вздохнул.
— Ясно. Жди.
Алисия появилась ровно через пять минут после того, как восстановился привычный вектор гравитации. Вместо лестницы, она воспользовалась одним из служебных лифтов, чьи двери были замаскированы под стены тоннеля.
Выкатив перед собой массивную белую капсулу, левитирующую в нескольких сантиметрах над магнитным полом, Алисия вопросительно посмотрела на Гордея. И только потом увидела распростёртое тело.
— Ох, — выдохнула она, — что случилось?
— Пытался выбить мне мозги, — ответил Гордей и кивнул на валявшуюся рядом биту, — получил в ответ парализатором.
— Убийца? — спросила Алисия, стараясь, чтобы её голос звучал спокойно, — кто… он?
— Навигатор, полагаю, — Гордей пожал плечами, — Евгений Петров, любовник Нины.
Алисия опустилась перед навигатором и, повторяя действия Гордея, пощупала его пульс на шее. Потом сняла маску. От безопасника не укрылось, как резко напряглись её скулы.
— Знала его? — Осторожно спросил он.
— Да, — не стала отпираться доктор, — лет тридцать назад даже казалось, что у нас всё серьёзно…
— Вот как…
— Да, наш мирок довольно тесен, — вздохнула врач, доставая пульт управления капсулой, — помоги