— Когда ты взяла его? — с трудом проговорила Андреа.
— После ленча. У этого платья глубокий вырез, и к нему нужно красивое ожерелье. У меня ничего не было, вот я и подумала, что ты не станешь возражать, если я загляну в твой ящик и посмотрю, нет ли у тебя чего-нибудь подходящего. — Югет присела на кровать Андреа. — Ты не поможешь мне расстегнуть застежку?
Пальцы Андреа неловко ощупали застежку, которую описывала мисс Дженсен.
— Ты же не веришь, что это мое, правда?
— Почему не верю? Оно было в твоем ящике.
Андреа сжала руками виски.
— Я, должно быть, схожу с ума. — Она с трудом проглотила ком в горле и сказала: — Это ожерелье потеряла мисс Дженсен, или оно было украдено, сегодня днем.
— Это? Мисс Дженсен?! — потрясенно воскликнула Югет. — Так оно из настоящих бриллиантов и сапфиров, а те другие камни как называются?
— Да не важно, как они называются. Аквамарины, — раздраженно сказала Андреа. Она схватила Югет за плечи. — Скажи мне правду: как оно попало в мою комнату, если ты не приносила его сюда?
— Это сделал кто-то другой, ясно же.
— Все это легко вычислить, — возразила Андреа. — Ты унесла его из комнаты мисс Дженсен. Теперь ты притворяешься, что нашла его здесь и подумала, что оно принадлежит мне. Как тебе могло прийти в голову, что я являюсь обладательницей бриллиантов и сапфиров?
— Честное слово, Андреа, я не поверила, что это настоящие бриллианты. Я подумала, что это просто красивые камешки.
— Так вот, Майская Королева приказала обыскать комнату и стояла рядом, пока Уиверн прочесывала здесь все частым гребнем.
— Ты хочешь сказать, что они обыскивали нашу комнату? — Югет торопливо принялась рыться в своем ящике туалетного столика.
— Что еще ты там спрятала? — требовательно спросила Андреа.
Югет вытащила фотографию:
— Только портрет Бобби. Я не хочу, чтобы его нашли.
Андреа была слишком взволнована, чтобы интересоваться, по каким причинам Югет прятала фотографию молодого человека.
— Так что нам теперь делать? — пробормотала она. — Я не могу вернуть его вместо тебя, как мех, который ты одолжила.
— Вместо меня? — повторила Югет. — Ожерелье не имело ко мне никакого отношения. Оно лежало в твоем ящике. Клянусь. За все время, что я прислуживала мисс Дженсен, я никогда не видела драгоценностей, за исключением тех, которые она носит. Несомненно, они заперты в сейфе.
— Мне хотелось бы верить тебе, Югет.
— Я говорю правду, Андреа. У меня был выходной. Я весь день не заходила в комнату мисс Дженсен.
— Тогда это сделал кто-то другой, — медленно произнесла Андреа.
— Это могла сделать мисс Дженсен, чтобы подложить мне свинью, — предположила Югет. — Может, она выяснила историю с мехом и теперь хочет, чтобы я потеряла работу.
— Не могу себе представить, чтобы мисс Дженсен пошла в крыло, где живет обслуживающий персонал. Если бы кто-то из нас спросил ее, что ей нужно, что бы она ответила?
— Что она ищет Югет, конечно. Очень просто.
— Нет. Я убеждена, что это человек, который желает зла мне, а не тебе, — сказала Андреа. — Конечно, женщина, потому что было бы подозрительно, если бы мужчина бродил по служебному помещению. Женщина, которая имела право входить в нашу комнату.
— Это Уиверн. Она тебя не любит.
— И у нее есть такая возможность, — согласилась Андреа. — И она ненавидит меня, хотя, честное слово, я не знаю, за что.
Югет искоса взглянула на подругу:
— Нет. Ты, вероятно, не понимаешь. Но еще существует Майская Королева. Она могла бы подложить сюда это ожерелье.
— О нет! Только не Майская Королева. Она не стала бы так поступать со мной!
В первый раз у девушки мелькнула мысль, что ее тетя, возможно, была в сговоре с мисс Дженсен и подложила ожерелье в комнату Андреа, где его нашла бы мисс Уиверн в присутствии их обеих, Андреа и ее тети. В таком случае не оставалось ничего другого, кроме как уволить ее. Неужели тете Кэтрин так хотелось избавиться от племянницы? Если это так, зачем ей было уговаривать Андреа приехать в «Бельведер»? Все это не имело смысла.
— Как же нам теперь вернуть ожерелье мисс Дженсен? — пробормотала Югет.
— На этот раз нам обеим лучше сказать правду. Предоставь это мне. Надо немедленно рассказать все миссис Мейфилд.
— Ты с ума сошла, Андреа? Мы обе окажемся за решеткой! — воскликнула Югет. — А меня вышлют во Францию.
Внезапно раздался стук в дверь, отчего у Андреа сердце ушло в пятки. У Югет хватило присутствия духа запихнуть ожерелье под одеяло Андреа и затем крикнуть:
— Войдите!
Мисс Уиверн просунула в дверь голову, и Андреа испугалась, что она станет настаивать на дальнейших поисках пропавшего ожерелья.
— Все в порядке? — спросила мисс Уиверн, слегка улыбаясь, и затем остановила взгляд на рискованном вырезе платья Югет.
— Все прекрасно! — весело ответила Югет.
Когда она ушла, Андреа простонала:
— Господи! Я думала…
Югет заставила ее замолчать.
— Может, она подслушивает у дверей. — Югет сняла платье, накинула халатик и осторожно приоткрыла дверь.
— Никого.
— Ожерелье просто жжет мне руки, — прошептала Андреа. — Боже мой! Теперь я понимаю, что значит «горячие камни».
— А что это значит? — Даже в критическую минуту Югет не упускала возможности выучить новую фразу или сленг.
— Этот термин используют криминалисты, — ответила Андреа. — Я вычитала его в криминальных романах. Это значит «украденные».
Француженка выхватила ожерелье из рук Андреа:
— Дай-ка мне. Слишком опасно держать его у нас.
Андреа не успела остановить ее. Француженка завернула драгоценное ожерелье в несколько слоев оберточной бумаги, открыла окно и выбросила из него сверток:
— Вот! Теперь мы спасены!
Андреа запаниковала:
— Глупая! Теперь оно действительно потеряно. Его подберет кто-нибудь на улице.
— Дурочка! Разве мы с тобой принадлежим к числу любимчиков, и наша комната выходит на улицу? — возмутилась Югет. — Под нами крыша кухни, и если кто-нибудь выглянет в окно, то найдет прекрасные камушки мисс Дженсен. Больше пятидесяти окон выходят на эту крышу.
Андреа вспомнила планировку «Бельведера». С улицы здание выглядело сплошным блоком, но в центре второго этажа находились кухни с застекленной крышей, и верхних этажей над ней не было, внутри здания образовывался пустой квадрат. Как сказала Югет, шестьдесят или семьдесят окон выходили в этот пролет.
— А теперь давай спать, — посоветовала Югет. — Утро вечера мудренее.
Андреа хотела бы относиться к происшедшему с тем же легкомыслием, что Югет, но ей это не удавалось. Во всяком случае, она гораздо глубже была замешана в этом деле.