Может, как раз сегодня?
Тамара заперла дверь и повернулась к Эрику.
Он осторожно положил руку ей на плечо. Несмотря на данное себе слово, Эрик не мог не касаться ее совсем. Его влекло к Тамаре, как никогда раньше. Да и пальто было слишком плотным, чтобы эти объятия могли на него подействовать.
Они шли вниз по улице, и Эрик чувствовал, как растет ее удивление от того, какое транспортное средство он выбрал. Послышалось лошадиное ржание.
— Я решил, что такая повозка подойдет нам больше, чем что-то другое.
Глаза Тамары светились счастьем.
Ее улыбка едва не свела Эрика с ума. Он как-то сразу засуетился у повозки, поправляя и подтягивая сбрую. Красавец конь задрал голову вверх, выставив вперед одно ухо.
Тамара стояла и как завороженная смотрела в темные влажные глаза коня.
— Его зовут Макс, — сказал Эрик. — Мне кажется, что он был очарован тобой с первой минуты, как и я когда-то.
Тамара подняла голову и внимательно посмотрела в глаза, словно пыталась проникнуть в его мысли.
— А это, — Эрик указал на пегую лошадь, запряженную рядом, — Мелинда.
Тамара нежно потрепала лошадей за гривы, погладила шеи.
— Какие же вы красивые! Они твои, Эрик?
— К сожалению, нет. Я просто взял их в аренду на ночь. — Эрик чувствовал, что Тамару восхитила его идея. — Теперь подумываю купить их, — добавил он.
Каждый раз, когда он видел, какое удовольствие ей доставляет общение с животными, ему хотелось купить всех животных на свете.
— Ой! — с восторгом воскликнула Тамара. — У тебя есть конюшня?
— Думаю, минимум одну надо построить, — ответил Эрик серьезно, и Тамара залилась веселым смехом.
Эрик помог ей сесть в повозку, и лошади тронулись.
— Когда я была маленькой, мечтала жить на ранчо, чтобы там были сотни лошадей.
Эрик кивнул. Он очень хорошо помнил о ее любви к лошадям и надеялся, что ничего не изменилось. Эрик что-то крикнул лошадям и взмахнул хлыстом. Вскоре они свернули на заснеженную проселочную дорогу. Эрик чаще смотрел на Тамару, чем на дорогу. Ему доставляло удовольствие видеть, в какой восторг ее приводит искрящийся белый снег под полозьями, полная яркая луна на небе, близость мощных, сильных животных, резво бегущих по снегу.
Эрик удовлетворенно кивнул, хотя понимал, что это не его праздник. Ему было приятно смотреть, как радуется Тамара, приятно доставить ей удовольствие. Ее щеки раскраснелись, волосы разметались, глаза горели в мистическом лунном свете. Он мог лишь наблюдать за ней, ощущая рядом теплоту ее тела и прислушиваясь к мелодиям, звучащим в ее голове.
— Эрик, как же это чудесно. — Тамара положила голову ему на плечо. — Так же, как… Я уже и не помню, когда мне последний раз было так хорошо.
— Мне тоже, — прошептал Эрик. — Но ты должна решить, будем ли мы кататься всю ночь или ты захочешь вернуться?
— Я не устану за всю ночь, даже не надейся! Она казалась такой возбужденной и счастливой. Однако Эрик немного нервничал.
— А ты сможешь поспать потом в течение дня?
— Нет, мне надо будет работать. Хотя иногда пара часов, чтобы вздремнуть в середине дня, у меня есть. Я тебе надоедаю? У тебя другие планы?
— Совсем нет!
— Это же французский, правда?
— Что?
— Твой акцент.
— Я был уверен, что его нет.
Черт, как же она прекрасна!
— Совсем легкий. Я сама заметила только потому, что хотела. Так я права?
Эрик кивнул:
— Я родился во Франции.
— А где?
Эрик улыбнулся, удивленный ее вопросом:
— В Париже. Уже тысячу лет там не был…
— Похоже, ты очень скучаешь. Почему бы тебе не поехать на родину?
— Слишком много плохих воспоминаний. Отца там казнили, а я спасся чудом благодаря доброму старому другу. — Он заметил, как широко открылись ее глаза. Эрик старался быть откровенным с ней, не выдав при этом главного секрета. Ему хотелось, чтобы у Тамары создалось впечатление, что они давно и хорошо знакомы.
Она крепко сжала его руку:
— Это ужасно. Тебе многое пришлось пережить.
Эрик согласно кивнул:
— Прошло уже много времени, Тамара. Я давно все забыл.
— Да? — В ее голосе звучало подозрение. — Ты говорил с кем-нибудь еще об этом? Одному очень сложно переносить такие муки.
— Понимаешь, это было… сложное, я бы сказал… политическое дело. Я остался без семьи, а если бы не Роланд, то и без друзей. — Эрик внимательно следил за реакцией Тамары. — Я всегда чувствовал себя не таким, как все, и держался обособленно. У меня никогда не было много друзей или приятелей.
— Не стоит объяснять. Я тебя отлично понимаю.
Эрик проникновенно посмотрел ей в глаза:
— Да, думаю, ты меня понимаешь.
— Расскажи мне о своем друге. Вы еще общаетесь?
Эрик усмехнулся про себя:
— Видимся, но не часто. Сейчас он как раз гостит у меня.
Глаза вспыхнули.
— А я могла бы с ним познакомиться?
— Почему тебе так этого хочется? — нахмурился Эрик.
Тамара ответила не сразу.
— Ты говорил, что он спас тебе жизнь и… — Она положила ладони на колени. — Я бы хотела поблагодарить его.
Эрик закрыл глаза, пытаясь сердцем прочувствовать всю теплоту сказанного.
— Он живет затворником, но я постараюсь с ним поговорить. В отличие от меня он до сих пор гражданин Франции, хотя и редко там бывает. У него замок в долине Лауры, я там скрывался после того, как спасся от смерти.
Когда Эрик вновь взглянул на Тамару, она сидела с задумчивым лицом, погруженная в свои мысли. Он не решился прервать ее размышления.
— Ты необыкновенный человек, — прошептала Тамара.
— Я самый обычный мужчина.
— Хотела бы я побывать у тебя дома…
— Думаю, лучше в другой раз, когда мой друг уедет, иначе он меня не поймет. — Устроившись удобнее, Эрик обнял Тамару. — Мой дом отделан в античном стиле. Электричество там, конечно, есть, но я редко им пользуюсь. Предпочитаю свет масляной лампы, электричеством пользуюсь только в лаборатории.
— Ты ученый?
— Нет, занимаюсь парочкой интересующих меня проектов.
— Мне казалось, что ты художник.
Эрик равнодушно пожал плечами:
— Когда-то ты говорила мне, что больше всего любишь горячий шоколад. Ничего не изменилось?
Впервые за много лет Тамаре было так легко и просто с незнакомым человеком. Она не замечала, как бежало время. Они говорили обо всем на свете — от музыки и искусства до политики. Эрик совершенно ее заворожил. Чем больше он рассказывал о себе, тем больше ей хотелось знать. И конечно, она была совершенно уверена, что между ними пробежала искра. Тамара специально села так, чтобы касаться его своим телом. Ей нравилось сидеть рядом и чувствовать на себе его ласкающий взгляд. Эрик не имел ничего против. Он тоже часто прикасался к Тамаре, то поправляя волосы, то смахивая снежинки. Так они и ехали, довольные обществом друг друга, по этой снежной целине, залитой ночным лунным светом. В какой-то момент чувства переполнили Эрика, он подался вперед и поцеловал Тамару. Она уже решила для себя, что Эрик прав, не стоит торопить события, все должно идти своим чередом. Тамара не ответила на поцелуй, но нежно прижалась щекой к его лицу.